независим в своих поступках.
— Мистер Рейнер, — сказал он, — изготовьте баркасы номер один и два. Положите руль на борт и подойдите к каравану. К тому времени, когда мы с ним поравняемся, шлюпки должны быть на воде. Мистер Буш. Мистер Джерард. Я попрошу вашего внимания.
Под свистки и суету маневра, под скрип сей-талей Хорнблауэр коротко отдал распоряжения. Осознав, что замыслил его капитан, Буш первый и последний раз в жизни осмелился возразить.
— Это толстопузые индийцы, сэр, — сказал он.
— Я и сам догадывался, что дело обстоит именно так, — съязвил Хорнблауэр.
Да, он рискует, забирая матросов с кораблей Ост-Индской компании, — одновременно входит в конфликт с могущественнейшей из английских корпораций и преступает адмиралтейские инструкции. Но люди ему нужны, нужны позарез, а суда, с которых он их заберет, не увидят суши до самого острова Святой Елены. Пройдет три-четыре месяца, пока протест доберется до Англии, шесть — пока ответная кара настигнет Хорнблауэра в Средиземном море. За преступление полугодовой давности слишком сурово не накажут, а возможно, через полгода его и не будет в живых.
— Раздайте команде шлюпок пистолеты и абордажные сабли, — сказал он, — просто чтобы показать, что это им не шутки. Возьмете по двадцать человек с каждого корабля.
— По двадцать человек! — Буш от восхищения раскрыл рот. Это уже значительное нарушение закона.
— По двадцать с каждого. И попомните мои слова, только белых. Никаких ласкаров. И чтобы все были опытные моряки, умели брать рифы и держать штурвал. Разузнайте, кто там канониры, и заберите их. Джерард, вам пригодятся опытные артиллеристы?
— О да, клянусь Богом.
— Очень хорошо. Приступайте.
Хорнблауэр отвернулся. Он принял решение без посторонней помощи и не собирался обсуждать его теперь. «Сатерленд» двинулся к каравану. Сперва первый, затем второй баркас коснулись воды и устремились к скоплению кораблей.
«Сатерленд» отошел дальше под ветер и, положив грот-марсель на стеньгу, стал ждать.
В подзорную трубу Хорнблауэр различил блеск стали — это Джерард взял «Лорда Морнингтона» на абордаж и взбежал на палубу с оружием в руках, чтобы заранее отбить охоту защищаться. Хорнблауэра лихорадило от волнения, которое он лишь большим усилием скрывал. Он резко сложил подзорную трубу и заходил по палубе.
— От «Лорда Морнингтона» к нам отвалила шлюпка, сэр, — сообщил Рейнер. Он был взволнован не меньше капитана и отнюдь не пытался этого скрыть.
— Очень хорошо, — сказал Хорнблауэр с деланым безразличием.
Он немного успокоился. Если бы Осборн отказал Джерарду наотрез, призвал матросов к оружию и постарался отразить нападение, дело могло бы обернуться плачевно. Если бы в потасовке, вызванной незаконным требованием, кто-то погиб, трибунал мог расценить это как убийство. Впрочем, Хорнблауэр рассчитывал, что десант застигнет Осборна врасплох и тот не окажет реального сопротивления. Так и вышло: Осборн посылает протест. Пусть себе возмущается на здоровье, хорошо бы еще остальные остиндийцы последовали примеру коммодора и ограничились протестами, пока с них будут забирать матросов.
Через входной порт поднялся Осборн собственной персоной. Лицо у него было багровое.
— Капитан Хорнблауэр, — начал он с порога. — Это возмутительно! Я решительно протестую, сэр. В эту самую минуту ваш лейтенант выстраивает мою команду, намереваясь провести принудительную вербовку.
— Он действует в соответствии с моим приказом, сэр, — отвечал Хорнблауэр.
— Когда он это сказал, я с трудом поверил своим ушам. Знаете ли вы, сэр, что ваши действия противоречат закону? Это вопиющее нарушение адмиралтейских регуляций. Это грубый произвол, сэр. Суда досточтимой ост-индской компании освобождены от принудительной вербовки, и я, как коммодор, буду до последнего издыхания протестовать против любого нарушения этого закона.
— Рад буду выслушать ваш протест, сэр, когда вы соблаговолите его изложить.
— Но… но… — Осборн захлебнулся. — Я его изложил. Я заявил свой протест, сэр.
— А, понятно, — сказал Хорнблауэр. — Я думал, это было предисловие к протесту.
— Ничего подобного. — Дородный Осборн только что не топал в исступлении ногами. — Я заявил протест и не остановлюсь на этом. Я дойду до самых высоких инстанций. Я с края света вернусь, лишь бы свидетельствовать против вас на трибунале. Я не успокоюсь… я не остановлюсь ни перед чем… я употреблю все мое влияние, чтобы это преступление не осталось безнаказанным. Я сотру вас в порошок… я вас уничтожу…
— Но, капитан Осборн, — начал Хорнблауэр, меняя тон как раз вовремя, чтобы Осборн, уже собравшийся театрально удалиться, помедлил.
Уголком глаза Хорнблауэр видел, что его шлюпки направляются к двум последним жертвам; очевидно, с остальных они уже забрали, кого возможно. Как только Хорнблауэр намекнул, что может и передумать, Осборн сменил гнев на милость.
— Если вы вернете людей, сэр, я с радостью возьму свои слова обратно, — сказал он. — Заверяю вас, никто и не узнает о случившемся.
— Не позволите ли мне хотя бы поспрашивать в вашей команде добровольцев? — взмолился Хорнблауэр. — Может быть, кто-нибудь пожелает перейти на королевскую службу?
— Ну… ладно, я соглашусь даже и на это. Быть может, в ком-то взыграет дух приключений.
Со стороны Осборна это был верх великодушия; впрочем, он справедливо полагал, что в эскадре не много найдется глупцов, желающих променять относительно покойную службу в Ост-Индской компании на суровую жизнь Королевского флота.
— Я так восхищен вашим беспримерным мастерством в стычке с каперами, сэр, что мне трудно вам в чем-либо отказать, — миролюбиво сказал Осборн.
Шлюпки уже подошли к последнему из индийцев.
— Очень любезно с вашей стороны, сэр, — сказал Хорнблауэр с поклоном. — В таком случае позвольте проводить вас в вашу гичку. Я отзову мои шлюпки. Волонтеров мои офицеры брали в первую очередь, значит, надо полагать, все желающие в шлюпках. Остальных я верну. Спасибо, капитан Осборн. Спасибо.
Подождав, пока капитан Осборн спустится в шлюпку, Хорнблауэр вернулся на шканцы. Рейнер, изумленный внезапным поворотом в настроении капитана, смотрел на него во все глаза. Хорнблауэру это было приятно — скоро Рейнер удивится еще сильнее. Перегруженные баркасы шли к «Сатерленду». Они разминулись с гичкой Осборна, медленно ползущей в наветренную сторону. В подзорную трубу Хорнблауэр видел, как Осборн из гички машет рукой: очевидно, он что-то кричал проходящей мимо шлюпке. Буш и Джерард, разумеется, не обратили на него внимания. Через две минуты шлюпки подошли к борту, и сто двадцать человек, нагруженные скромными пожитками, высыпали на палубу. Их сопровождали тридцать матросов с «Сатерленда». Команда, широко ухмыляясь, приветствовала пополнение. Насильно завербованный британский моряк всегда радуется, видя новых товарищей по несчастью: так бесхвостая лиса из басни мечтала, чтобы и остальные лишились хвостов.
Буш и Джерард выбрали отличных моряков. Хорнблауэр разглядывал их лица. Одни выражали апатию, другие — растерянность, третьи — угрюмую злобу. Этих людей в считаные минуты
