Бандит кивнул и сказал:
— Добрый парень.
Дух под этим именем тут же появился из стены и встал слева от Бандита. Он принял форму человека — худого, маленького, бородатого, в нелепой одежде с оборками. Дух посмотрел на Бандита, потом на другого волшебника, затем вычурно поклонился и вытянул руку с поднятой вверх ладонью.
Пол завибрировал и раскололся. Стоящий напротив волшебник зашатался и с криком рухнул в образовавшуюся дыру.
Добрый парень еще раз поклонился и исчез.
Дух того волшебника склонился над дырой, затем посмотрел на Бандита и улыбнулся.
— Уходи, пока мой хозяин не проснулся.
Бандит посчитал эти слова мудрыми.
Обретя физическую видимость, он подошел к Фарре Моффит. Женщина сидела на диване с подушками, откинувшись на спинку и вытянув ноги. Глаза ее были широко раскрыты, рука прижата ко рту, лицо выражало смертельный ужас. Она не отрываясь смотрела на дыру в полу.
Бандит встал прямо перед ней. Когда женщина встретилась с ним взглядом, глаза ее раскрылись еще шире.
— Если хочешь остаться в живых, пошли со мной.
Моффит вздрогнула, затем медленно кивнула.
Они находились в гиблой зоне.
Оставалось одно — садиться. Либо садиться, либо ждать, пока тебя собьют. Тяжелые вертолеты преследования без колебаний вели огонь даже над самыми густонаселенными районами метроплекса Ньюарка.
Густонаселенными, это точно. Только вот кем? Проживающие здесь люди ничего не значили для сидящих за штурвалами пилотов.
Торвин опустил вертолет на землю среди развалин Сектора-13, в старом заброшенном аэропорте, недалеко от всеми забытого кладбища. Один из ангаров был окружен забором из колючей проволоки. Торвин сел возле ангара, вертолеты преследования зависли над головой.
По обшивке барабанили пули. Торвин подвел вертолет вплотную к ангару, чтобы обеспечить прикрытие хотя бы с одной стороны. Одна из дверей ангара скользнула в сторону, из нее выкатился управляемый при помощи дистанционного пульта фургон Торвина. Установленные на крыше орудия поднялись в боевое положение и дали первый залп. Рико успел заметить, что вертолеты приступили к высадке десанта.
Бандит по-прежнему пребывал в трансе. Шэнк взвалил его на плечо, Рико схватил Сурикова, и рейдеры бросились к фургону.
Бежать пришлось недалеко: от борта вертолета до борта фургона было не более пяти метров.
Падающие на землю десантники попадали под ураганный огонь станковых пулеметов и пушки фургона.
Док выскочил из укрытия. Он кричал что-то нечленораздельное и поливал противника из «Инграма». Это было самоубийством. Увидев, что произошло, Рико прислонил Сурикова к фургону и кинулся на выручку. Несмотря на молниеносную реакцию и бешеную скорость, он не успел…
Док вставлял в «Инграм» новый магазин… В следующий миг голова его дернулась, и он повалился на землю.
Рико не колебался ни секунды. Пули стучали в бронежилет. От ударов перехватывало дыхание. Он знал, что пробить жилет они не смогут, но, Боже мой, какая это боль… Рико бросился вперед, подхватил Дока под руки и потащил его к фургону. Несколько пуль ударили его в грудь и плечи. Еще мгновение, и он тоже был бы мертв, свалился бы рядом с Доком, но тут подоспел Шэнк. Орк перехватил Дока и подтолкнул Рико к фургону.
У них оставался последний шанс — вырваться на шоссе, прежде чем их накроют бронебойными снарядами или управляемой ракетой. Надо было уйти туда, где их не смогут достать вертолеты. Теперь все зависело от Торвина.
Никогда от него не зависело так много.
Фарра Моффит забилась между мусорным баком и стеной дома. Бандит скрестил ноги и повис в воздухе — так, чтобы видеть, что происходит за мусорным баком.
Моффит снова разрыдалась. Плакала она странно, рыдания плавно переходили одно в другое. Но отчаяние ее казалось искренним. Первый раз она расплакалась, когда он спросил ее, что случилось с типом по имени Каннибал и тем, другим, который валялся мертвый на полу гостиной. Фарра выглядела смятенной. Похоже, уединенная жизнь в корпоративной башне не приучила эту женщину к жестоким реалиям плекса. Еще хорошо, что она ведет себя довольно тихо.
Прошло немного времени, и раздался рев мотора, а вскоре в конце переулка показался фургон Торвина. Рико выпрыгнул из машины и огляделся по сторонам.
— Они здесь, — сказал Бандит.
Фарра Моффит поднялась на ноги и направилась к фургону. Спустя минуту она рыдала на груди у Сурикова.
Бандит вернулся в заждавшееся его тело.
Дока, похоже, убили.
ГЛАВА 38
Так и продолжалось, пока они не проверили Сурикова в последний раз.
У него тоже оказался жучок — вшитый в затылок микропередатчик, такой же, как и у первого Сурикова, которого на самом деле звали Майкл Тревис и которого они точно так же выдернули из «Маас Интертеха». Фарра Моффит предупреждала их насчет подобной возможности. Всем ведущим исследователям «Фучи» вшивали такие передатчики. Сама она до этой чести не доросла.
Сразу извлечь жучка не удалось. Рико имел кое-какие навыки в экстренной медицине, но у Шэнка получалось лучше, и дело завершил он. Пригодились оборудование и инструменты Дока. Когда Шэнк закончил, Суриков едва не потерял сознание, но датчики показывали, что он выкарабкается.
От погони они ушли, затем подобрали Фарру Моффит и Бандита. Второго Бандита. Того, что выглядел как привидение, парил над землей, а потом растворился в теле первого Бандита, который был с ними с самого начала. Со стороны это смотрелось жутковато, лишь Рико приходилось видеть подобные вещи раньше.
Астральная проекция, вот как это называлось.
Рейдеры направились в убежище на Роувэй-стрит, в Сектор-13. Больше им все равно было некуда ехать. Они были изрядно потрепаны, дождь закончился, и всем смертельно хотелось спать.
Перед самым убежищем позвонили Осборну насчет передачи Сурикова и Моффит в обмен на наличные нуены. Встречу назначили на вечер.
Когда Рико наконец прилег, было уже около полудня. Он уснул мгновенно. Пайпер сбросила в темноте одежду и осторожно устроилась рядом, прижалась к нему и уложила голову на его плечо. Так она и пролежала до конца дня, боясь пошевелиться и нарушить его сон.
Пайпер не могла позволить себе уснуть. Эти последние несколько часов до встречи с «Маас Интертехом» могли оказаться их последними интимными моментами. Она хотела насладиться каждой секундой, прочувствовать его тело, запах, тепло, запомнить его дыхание. Она вызывала в памяти самые сокровенные воспоминания о нем и едва сдерживала наворачивающиеся на глаза слезы. Молча молила ками о снисхождении, не имея при этом никаких иллюзий в отношении того, как на самом деле завершится грядущая ночь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
