Чувствую, как колючие клыки прикасаются к нежной коже и натягивают ее… Я замерла, даже забыв про то, что надо дышать. Словно две иголки, в следующую секунду клыки жадно впились в шею, пронзив тело болью. Захотелось вскрикнуть, но так я могла спугнуть Уильяма, поэтому я смиренно терпела, для надежности прикусив губу.
По шее к ложбинке на груди щекотно прокатилась странная струйка. То ли кровь, то ли слезы… Хотя, какая теперь уже разница…
Я крепко прижимала к себе супруга, словно боясь, что он передумает и отпустит хватку, чем обречет себя на погибель.
Через несколько секунд по телу в виде непрерывного импульса распространилось странное ощущение, словно незримый поток тек снизу вверх прямо к шее в месте укуса. Из-за стремительных потерь энергии стала нарастать и слабость, которая усиливалась с каждой секундой…
Не знаю, сколько мы так провели времени, оно словно остановилось… Я чувствовала лишь боль от контакта клыков, всхлипывания отчаявшегося супруга и его крепкие объятия…
Сон так сильно застелил взгляд, что больше не было сил оставаться в сознании.
Думаю, другого момента для прощания уже не предвидится.
Прискорбно, что именно такова моя судьба, зато в этих нескольких днях общения с Уильямом было больше приключений, чем за всю мою серую юность…
Погладив мокрую от пота темно-русую голову, я прошептала супругу последние слова.
— Спасибо, Уильям, за тепло и пусть короткую, но счастливую жизнь…
Еще раз глубоко вздохнув, я тихонько убрала руку и закрыла глаза.
Следующие несколько секунд я, кажется, слышала крики от боли потери, а потом и они утихли, сменившись абсолютной пустотой…
* * *
Уильям
Ханс сидел рядом со мной на кровати и старательно прижимал полотенце к ране, всеми силами пытаясь остановить кровотечение. Только вот я и сам понимал, что все это бесполезно — сам лишь факт ранения уже смертельно опасен, а ведь оружие было еще и отравлено…
Теперь мне действительно страшно. Не за себя, а за народ всей Империи. Жители родных мне земель теперь останутся без крова, а жизнь остальных людей теперь никогда не будет прежней…
Эх, как же я сожалею о многом, что еще не сделал с Кларой и уже не сделаю. Как пример, я так и не признался ей в своих чувствах, а теперь она и вовсе станет вдовой, толком и не побывав в браке. Но в то же время я рад, что мне удалось все-таки найти лазейку в указе Императора и уберечь свою супругу от его исполнения — девушка сейчас в деревне и отмечает свадьбу своего брата, а значит уже не увидит мою смерть.
Когда земли зачахнут она, конечно же, догадается о случившемся, но зато потом у ней появится шанс начать новую свободную жизнь…
В сердце ударило небольшим колющим приступом, дышать становится все труднее, потерянный взгляд замутняется, а глаза невольно начинают закрываться…
К ажется, скоро я отдам душу богине… Я вот даже вижу ее силуэт… Только он кажется мне знакомым…
На мгновение мне удалось прийти в себя и осознать пугающую реальность.
Не может быть! Как?! Откуда?!
— Клара? Но… как ты… тут оказалась? — выдавил я из себя вопрос, на время позабыв о боли.
— Это неважно! — воскликнула внезапно появившаяся в комнате супруга. Забрав из моих окровавленных рук грязное полотенце, она заменила его чистым и повернулась к дворецкому. — Ханс, как скоро придет Ниннэ? Нужно помочь Уильяму!
Друг в ответ расстроенно покачал головой.
— Рана очень серьезная, а оружие убийцы еще было отравлено ядом. Очень велика вероятность, что господин не протянет до приезда целительницы…
Слова Ханса прозвучали словно приговор. Хотя я и сам осознавал, что смерть моя намного ближе, чем кажется, поэтому уже и не удивлялся этому.
Клара старательно ухаживала за мной, проливая горькие слезы и прикусывая от волнения так манящие губы. Непонятно, правда, почему…
Неужели я стал ей дорог? Получается я, глупый дурак, действительно зря ее обидел… Я и вправду чудовище, которое не заслужило такого хорошего к себе отношения…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасти его способен только смертоносный укус, — дрожащим голосом мой друг посвятил супругу в детали. — Он насытит господина энергией и позволит крови свернуться, а ему самому достаточно долго сопротивляться эффекту яда. Но…
Тут дворецкий не договорил и притих. Хотя лично мне и так было ясно, что он имел в виду.
Только Кларе сейчас под силу спасти меня… Но не для того я продумывал план по освобождению супруги, чтобы в итоге все равно погубить ее!
— Оставьте нас одних… — отдала приказ Клара, не отводя от меня изумрудного взгляда. Сердце, кажется, пропустило удар от волнения.
Нет, она же не собирается сделать это, правда?
Стоявшая на входе супруга шурина испуганно дернулась.
— Клара, ты же не…
— У нас мало времени! — перебила ее Клара, взирая на собеседницу настойчивым взглядом.
Похоже, она уже все решила…
Лэйла, разумеется, от слов подруги впала в истерику. Из глаз темно-русой гостьи ручьем лились слезы, которые не останавливали даже ее тонкие руки. Ноа подхватил свою супругу и крепко обнял ее в надежде успокоить. В его глазах тоже читались ярость, сожаление и нежелание мириться с происходящим, но он не препятствовал воле сестры.
Видеть это со стороны было еще больнее. Все двенадцать лет я отнимал жизни своих жен, но еще ни разу не видел от их родных и близких чего-то подобного. Неподдельная любовь и отчаяние за ближущуюся гибель родного человека…
Глядя на это я еще сильнее убеждался в своем нежелании сейчас совершать ритуал, только вот Клара с моим мнением сейчас совсем не считалась. Когда в комнате остались лишь мы вдвоем, она помогла мне присесть на кровати и откинула с левой части шеи мягкие каштановые локоны.
— Нет! Ты же погибнешь! — попытался отговорить я супругу. — Я не просто так освободил тебя от этого ужаса.
— Боюсь, у нас нет выбора. Ты должен это сделать ради своего народа! Я хочу, чтобы ты выжил, а раны твои зажили! И я уже приняла решение…
Богиня, молю, дай мне возможность расслышать этот кошмар и направь меня на путь…
Я не хочу губить Клару, но ради своего народа у меня и вправду нет иного выхода! Что ж, видимо судьбой мне не дано подольше насладиться обществом девушки, которая так пригрелась моему сердцу… Несправедливо!
Дрожащей и грязной от запекшейся крови рукой я прикасаюсь к подбородку супруги и направляю ее лицо к себе. Мы снова пересеклись взглядами, но в этот раз чары, что даруют приятный дурман, практически не действовали. Как минимум я сохранял ясность мысли. Точнее почти полную — на столько, на сколько это было возможно в моей текущей ситуации. Видимо в моем стремительно угасающем организме уже совсем не осталось энергии…
Буду надеяться, что хотя бы на Клару эффект подействует, иначе все будет совсем плохо.
Волнующаяся супруга приблизилась ближе, одарив мои влажные и прохладные губы легким поцелуем. Боль в сердце на время притупилась легкой искоркой такой желанной и приятной страсти. Как бы я хотел сейчас заключить Клару в свои объятия… Ласкать эту тонкую талию и притягательную грудь, вырывая из уст ее хозяйки сводящие с ума стоны… Но сейчас я даже нормально дышать не могу, не то что как-то активно двигаться…
Мое левое, выглядывающее из под расстегнутой рубашки, плечо опалило прикосновением горячих уст супруги, а сама девушка обняла меня и замерла, выжидая дальнейших действий.
Сердце обливалось кровью от физической и душевной боли, а душа изнывала от несправедливости… Сам того не ведая, я не сдержался и пролил несколько слезинок горя.
Как это ни прискорбно, но пришло время прощаться… Заодно мягко признаюсь ей в своих чувствах, которые вряд ли угаснут даже после ее смерти…
— Я не забуду тебя, частичка моего сердца… — прошептал я ей на ухо, в следующую секунду опалив притягательную шею прощальным нежным поцелуем и максимально крепко сжав объятие. Изнывающие в предвкушении желаемого клыки уткнулись в нежную кожу, словно выжидая идеального момента. В следующую секунду они, словно острые иглы, жадно и беспристрастно впились в шею моей возлюбленной, чем заставили бедняжку вздрогнуть.
