По какой-то глупой причине Кэролин надеялась, что Алекс вернется. Порой ей казалось, что он возникнет у нее в спальне посреди ночи, а порой — что он появится у парадного крыльца, совсем как в то морозное утро, с которого закончилась спокойная жизнь Макдауэллов. Но Алекс так и не вернулся. И когда выпал первый снег, Кэролин поняла, что ждать больше нельзя.
Из множества юристов, услугами которых пользовалось семейство Макдауэллов, Кэролин больше всех доверяла Джеральду Таунсенду. Он тактично ознакомил ее со всеми сложностями наследования, проявив должное уважение к желанию Кэролин как можно меньше вникать в разные юридические тонкости; она полностью доверяла его профессиональному мастерству. Они никогда не обсуждали случившегося, просто вежливо обсуждали тему трастовых фондов, денежных рынков и управления имуществом.
Но, наконец, и для Кэролин пришло время уйти.
— А я все думал, когда вы начнете задавать вопросы, — мягко сказал старый поверенный, когда Кэролин вошла в библиотеку дома в Вермонте. Она предлагала встретиться в юридической конторе, но он настоял на том, что встреча должна состояться у нее в доме. Он сказал, что такие важные клиенты, как Макдауэллы, заслуживают особого обращения, и она не стала с ним спорить.
— У меня нет вопросов, — ответила Кэролин, — Все, что мне нужно, это доступ к моему трастовому фонду, чтобы я смогла уехать. Я думаю, что об остальном вы уже позаботились. Может, от меня требуется что-то еще?
— Ничего от вас не требуется. Вы абсолютно свободны. Ведь вы хотели услышать именно это? Я говорил Салли, что она должна была отпустить вас много лет назад, но она была старой собственницей, к тому же очень вас любила.
— Я бы ее не оставила, — сказала Кэролин.
— Думаю, что нет, — вздохнул он. — Все, что случилось, было поистине огорчительным.
— Да, — сухо заметила он. — Так и было.
— До сих пор не могу понять, почему этот молодой человек отказался от таких больших денег, — сказал он.
— Он не был Алексом, — привычно солгала Кэролин.
— Вот еще глупости; мы оба знаем, что это был именно он. Но он был несокрушим, как скала, когда сказал, что не возьмет ни пенни из денег Салли, и если бы он вдруг сейчас передумал, то менять что-либо поздно. Не то чтобы он сомневался, вовсе нет, иначе я бы никогда не оформил документы подобным образом. Но ему этих денег уже не видать, и по какой-то странной причине он был страшно этим доволен.
Она резко вскинула голову.
— Вы его видели?
— Конечно. Мне нужно было с ним связаться, чтобы оформить юридические документы надлежащим образом. Я также помог ему приобрести некую собственность на острове Мартас Виньярд, хотя, принимая во внимание обстоятельства, не понимаю, зачем она ему понадобилась.
— Дом Робинзонов, — уверенно сказала Кэролин.
— Вот именно. Впрочем, сейчас я, кажется, могу догадаться о причине.
— Где он сейчас?
— В Италии. Кажется, в Тоскане у него небольшой сельский домик. Во всяком случае, именно там он получает почту.
— На что же он живет?
— Думаю, когда ему было лет двадцать, он основал небольшую компанию, затем продал ее со значительной прибылью. Он занимается тем, что вызывает у него интерес. Конечно, его средства не могут сравниться с капиталами Макдауэллов или, скажем, вашими, но у разных людей разные потребности.
Она удивленно уставилась на поверенного.
— Моими капиталами? Конечно, Салли была очень щедра, назначив мне трастовый фонд, но он лишь небольшое дополнение к моему годовому доходу.
Казалось, теперь пришло время удивляться мистеру Таунсенду.
— Дорогое дитя, разве вы не обращали внимание на те юридические вопросы, которые мы с вами решали последние шесть месяцев?
— Нет.
— После того, как Алекса Макдауэлла официально признали мертвым, все имущество Салли, за исключением небольших сумм, завещанных вам и прислуге, было поделено поровну между ее братом и сестрой.
— Я это знаю.
— А разве вы не знали, что являетесь единственной наследницей Уоррена?
Кэролин не верила своим ушам.
— Этого не может быть.
— Могу вас заверить, что вы собственноручно подписали бумаги, свидетельствующие об этом факте. Уоррен составил завещание лет десять назад. Он был мне хорошим другом, Кэролин, и несмотря на свои недостатки, ему не было чуждо чувство ответственности. Его немалое состояние вкупе с половиной имущества Салли составляет изрядную сумму денег, — он немного замялся. — Думаю, что молодой мистер Кинкейд об этом знал.
— Он знал, что я наследница всего этого?
— Знал.
— И он ушел.
— Да, — сказал мистер Таунсенд. — Думаю, что он вполне счастлив у себя в Тоскане. Знаете, Ситте-дель-Монте — довольно милая деревушка, но добраться туда не так-то просто, особенно, когда не знаешь дороги. Благо, он был достаточно предусмотрителен, чтобы оставить мне подробные инструкции на экстренный случай.
— Вот уж действительно, благо, — прошептала Кэролин.
— Наверное, мне следует передать эти инструкции вам, так сказать, на всякий случай, вдруг они понадобятся, — сказал старый поверенный, невинно улыбнувшись. — Мне не хотелось упоминать об этом раньше — после ужасных событий в мае вы казались убитой горем, и как мне кажется, мистеру Кинкейду тоже требовалось время, чтобы обо всем хорошенько поразмыслить. Однако сейчас я не вижу никакого вреда в том, чтобы передать вам эти сведения, пускай даже с опозданием. В конце концов, какую пользу можно из них извлечь? — Его улыбка так и лучилась отеческой добротой, и Кэролин улыбнулась ему в ответ, чувствуя, как на глаза набегают непрошеные слезы.
— И правда, какую пользу? — повторила она.
* * *
Мистер Таунсенд оказался прав. Деревушку Ситте-дель-Монте было чертовски трудно найти. Даже имея на руках подробные инструкции, Кэролин умудрилась трижды заблудиться на извилистых сельских дорогах. К тому времени, как она ехала взятым напрокат маленьким фиатом по узкой дороге, ведущей к полуразвалившейся вилле, она уже изнемогала от усталости и страха.
Кэролин не знала, что ему скажет. Может быть, просто попрощается. Он уехал, даже не простившись, так и не узнав, что она его любит. Неужели она не заслужила такой малости, как вежливо сказанное "прощай"?
Даже осенью здесь буйствовало царство зелени. Каменный деревенский домик находился в стадии ремонта — она видела новую крышу, чувствовала запах свежей древесины. Вдалеке слышался стук молотка и веселый мужской смех.
Она вылезла из машины и не взяв с собой вещей, пошла к дому по криво вымощенной дорожке. Вдруг она остановилось как вкопанная, с ужасом глядя на то, как из дверей дома вышла хорошенькая рыжеволосая женщина с темноволосым ребенком на руках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
