Тогда я сказал: "Святой Георгий! Теперь уже истощились на земле такие святые, и есть ли еще таковые в наше время?". Святой Георгий отвечал: "Очень мало теперь на земле святых, всё более злые люди. Любви нет, вместо любви ненависть; веры мало, вместо правды царствует ложь, сердца к Богу охладели, и ничего нет для них труднее, как спасение своей души, — все любят суету. Мало, очень мало тех, которые любят спасение и заботятся, как прежние святые, о спасении души своей; а которые и любят спасение, теперь им этот путь очень тяжел и труден!". Сказавши это, святой Георгий замолчал; и мы молча продолжали путь.
Спустя немного я увидел на Востоке большие палаты, подобные дворцам. Они были так пространны, что и конца им не видно было. Из этих палат разливался сильный свет, который распространялся на всю окружность и освещал сиянием необыкновенного света здания сих палат. Красота, архитектура, форма и размеры их были такой восхитительной и необыкновенной красоты, что ум человеческий не может вообразить такого вида, и были все как бы из чистого золота. Когда я спросил святого Георгия: "Какие это дворцы и палаты?", он отвечал: "Царские, в которых обитает Царь". Засим подошли мы к сим вратам дворцов. Для входа во дворцы ворота были отперты. Я, подражая святому Георгию во всем, последовал за ним.
Когда мы вошли во врата, то представилась нам большая ограда, со стены которой виден был весь дворец и все палаты. Прямо перед нами были другие врата. Когда мы вошли в сии другие врата, увидели большой и необыкновенной красоты коридор, который был прямо от ворот, по коему ходили множество мужей в монашеском одеянии багряного вида, как бы самая чистая кровь; в правых руках держали они кресты, а в левых — финиковые ветви. На главах их были венцы необыкновенного сияния, а лица блистали как молния. Вот они подошли к нам и сказали: "Святой Георгий! Ты взял эту душу под свое покровительство; когда же приведешь ее к нам и водворишь у нас?". Святой Георгий отвечал: "Когда угодно будет Богу".
В конце коридора были большие двери; они были украшены драгоценными блестящими каменьями, которым подобных я никогда не видал. Направо от дверей был образ Господа Иисуса Христа, а налево — образ Божией Матери. Святые с молниезрачными лицами сказали мне: "Брат, почему ты не подвизаешься и не трудишься для спасения души своей? Мы давно тебя здесь ожидаем". Сказавши это, они взяли меня на руки, как бы младенца, и поднесли к дверям, против образа Божией Матери, и все, и я с ними, и святой Георгий запели: "Достойно есть, яко воистину" — весь стих этого славословия Божией Матери. Когда они это пели, то каждое слово запечетлевалось в моем сердце. А по окончании пения все положили земные поклоны перед образом Божией Матери и прикладывались к образу Ее.
Потом сказали мне: "Мы это делаем для тебя, чтобы ты не думал, что это видение от врага — прелесть, но что Бог, по милости Своей, благоволил удостоить тебя видеть все это для блага души твоей". Сказавши это, они удалились, и я остался один со святым Георгием против дверей. Двери немедленно отворились без помощи рук; великий свет пролился из дверей, и слышан был глас: "Велика милость для сынов человеческих!". Сквозь отворенные двери я увидел огромную церковь, красота и великолепие коей превосходили все, что только может вообразить прекрасного ум человеческий. Среди Церкви был Престол наподобие царского, на коем восседал Сам Спаситель. Облачение на Господе было архиерейское, а на Божественной главе Его была возложена корона, наподобие венца царского. Вид Его Божественный был юный — тридцатилетнего мужа. Вокруг Престола предстояло множество святых, из коих одни были в одеждах иеромонашеских, а другие — в монашеских. Свет Лица Господня сиял и превосходил сиянием сто тысяч солнцев; или сказать более, что неисчисленное число солнцев не может сравниться со светом Его Божественного Лица и всего Его Божества. Свет, от Лица Господня происходивший, изливался и на всех предстоящих Ему святых и так сливался в одно целое, что невозможно было распознать отдельно сияние лика святых, окружающих Его и освященных Его светом.
Святой Георгий подошел прямо ко Господу; но я не мог последовать за Георгием и, чувствуя страх, остановился. Святой Георгий, обратясь ко мне, спросил, для чего я не приближаюсь ко Господу? На что Господь сказал: "Он этого не достоин". Святой Георгий один приблизился ко Господу, и все святые, окружавшие Господа, поклонились Георгию, подобно тому, когда великий полководец приближается к царю земному, все окружающие царя кланяются ему и отдают честь. Сам Господь, когда приблизился к Нему Георгий, встал с Престола и, отверзши объятия, лобызал его чело и сказал: "Хорошо, что ты пришел ко Мне, возлюбленный Мой!". Сказавши это, Господь воссел опять на Престол; а Георгий, сделав три поклона, облобызал ноги Господа и сказал: "Господи, Ты много возлюбил род человеческий и для искупления и для спасения оного пролил всю Божественную кровь Свою; прости и сию душу и сподоби ее быть достойною приблизиться к Тебе". Господь отвечал: "Я не допущу до Себя этого монаха; он прежде был хорошей жизни, но теперь сделался ленивым. Я много даровал ему даров: другие праведники работают и трудятся для Меня 30 или 40 лет, но Я не даю им подобных даров, каковыми удостаивал этого монаха". На что святой Георгий сказал: "Господи, Ты ведаешь, каков теперь мир, каковы люди — слабые, немощные — не таковы, каковы были прежде. А когда кто из настоящих людей захочет подражать древним святым, другие, некоторые даже духовники и старцы, говорят, что теперь не то время; прошли времена, когда предпринимали такие подвиги".
Господь ответствовал: "Я знаю все, знаю, что на земле мира нет, веры мало, любви не стало; на земле царствует ложь и ненависть; не только живущие в мире, но и монахи, иеромонахи, духовники, наставники и старцы ходят по стезям неправды и вторично Меня распинают. Я много терпел и терплю, ожидая их покаяния и исправления. А этот брат, хотя Я ущедрял его Моею любовью, но он проводил дни в лености. И заботился душою только о временной жизни и о теле. Я много раз призывал и говорил ему; он слышал глас Мой и открывался духовнику, который говорил ему, что это глас от Бога; но он, не внимая этому и не заботясь о Моем глаголе, оставил свои прежние труды, а потому и недостоин прощения". Когда я услышал эти слова Господа, был объят таким страхом и трепетом, что с ужасом ожидал, что Господь повелит низвергнуть меня в ад; но любовь ко Господу, которая прежде наполняла мое сердце, скоро изгнала страх оный. Святой Георгий сказал: "Господи, Ты видишь, что я всю кровь пролил из любви к Тебе; ради моей крови отдай мне этого брата, прости его и удостой приблизиться к Тебе". Тогда Господь милостивым оком и веселым лицом взглянул на Георгия и, взявши его за руку, сказал: "Да будет тебе, якоже ты хощеши".
Георгий встал, а Господь взял сосуд, наполненный чем-то красным, как бы кровью, и держа его в руке, а десницею благословляя, сказал: "Возьми этот сосуд и дай этому брату". Святой Георгий взял и, подошедши ко мне, сказал: "Осени себя троекратно знамением святого креста и пей из этого сосуда". Когда я пил из этого сосуда, не знаю, что было в нем, но так было сладостно, что во всю жизнь я не вкушал ничего подобного, и сердце мое запылало в ту же минуту любовью к Богу. Я видел, как святой Георгий, взявши от меня сосуд, передал его Господу уже пустым; в нем не осталось уже ничего; и не стало во мне страха и боязни; и я сам, без посредства святого Георгия, приблизившись ко Господу, повергся к Божественным стопам Его и, лобызая оные, плакал несколько времени. После сего Господь сказал: "Георгий! Возьми этого брата и иди с ним на землю; он должен потрудиться, чтобы сделаться таким же, как был прежде, и очиститься, как злато в горниле огненном; и после сего Я приму его сюда. Если же пребудет в такой же лености, как был в это время, то он сам видел пропасть, которая поглощает тех, которые живут нерадиво и лениво, и не трудятся для Бога, и не приносят плодов покаяния".
После сих слов Господа святой Георгий взял меня за руку; и он, и я, сотворив по три земных поклона пред Господом и облобызав Его, отправились в обратный путь, и двери за нами затворились. Когда мы вошли опять в тот коридор, то все святые в багряных одеждах приблизились к нам; и когда я сказал святому Георгию, что желал бы навсегда остаться в этих местах, он мне сказал, что того сделать невозможно, потому что Царь повелел, чтобы ты прежде очищен был, как злато в горниле. И святые в багряных ризах говорили мне: "Брат! Спеши очистить душу твою подвигами и трудами, и мы будем ожидать тебя; помни ту пропасть, которая поглощает живущих в лености". Просили также святого Георгия, чтобы он заботился о моей душе, обещая, что они и сами будут молиться обо мне ко Господу.
После сего мы пошли далее и прошли и врата, и ограду, а также и другие врата, вошли в поле, где опять увидел я тот небольшой собор святых, превосходивших прочих красотою и величием, которые были души монахов настоящего времени. И я, смотря на них прилежно, старался заметить, не увижу ли посреди их кого-либо из известных мне лиц, но не видел ни одного. А сердце мое преисполнено было такою любовью к святому Георгию, что вся душа моя соединилась с ним. Продолжая путь и прошедши поле, мы достигли горы. Гора эта была так прекрасна, что мы долго утешались ею и, смотря на растущие на ней масличные деревья, восхищались зрением их красот; причем смотрел я со страхом и [на] ту пропасть, которая была под горою.
