Поскольку Дар рассказал о своих ощущениях в момент пси-нападения, Железовский знал, что искать. В руки отеллоидов попали скорее всего гипноиндукторы «удав» и парализаторы типа «василиск». Применять их имели право только инспекторы Погранслужбы и командиры обойм риска Службы безопасности. И хранились «удавы» и «василиски» лишь в федеральных центрах, таких, как Лондон, Париж, Хельсинки, Москва, Вашингтон и другие. Хотя и центров насчитывалось не менее трех десятков, на проверку которых требовалось много времени.
Осознав, что с наскоку проблему не решить, Железовский соединился с аналитиками Сопротивления и попросил проверить все спецхраны на предмет утечки психотронных излучателей, а сам занялся разработкой операции по уничтожению МК-завода на Меркурии.
Вечером к нему без объявления пришел начальник службы охраны Сопротивления полковник Карл Золотько, чей сын – майор Саша Золотько, командовал обоймой контрразведки. Александра Железовский знал мало, только как хорошего оперативника, а с Карлом их связывала многолетняя дружба. Хотя старший Золотько интрасенсом и не был. Зато он был прекрасным собеседником, имел три образования, в том числе математическое, и писал неплохие стихи.
– Мы все под колпаком Службы, – заявил он, переступив порог кабинета Аристарха. – Только что директор СБ подписал секретный указ о наблюдении за интрасенсами и их семьями. Кроме того, мы выяснили, что в наших рядах сидят «кроты» Службы.
– Этого следовало ожидать, – пожал плечами Железовский. – Орден знает о Сопротивлении и должен был давно внедрить своих шпионов в нашу сеть.
– Мы пока выявили одного, точнее, одну – она женщина, умная и красивая, работала с магистром Ордена в Саудовской Аравии. Но остался главный резидент, а он, судя по всему, интрасенс.
Железовский остался невозмутим.
– И этого следовало ожидать. Интрасенсы тоже люди, и зачастую амбициозные, страдающие манией величия. Не получив должного, по их мнению, признания, некоторые из них вполне способны пойти к власти по головам остальных. Кстати, проанализируйте, нет ли таких среди тех, кто в последнее время ушел из нижнего звена Сопротивления.
– Хорошая мысль, – кивнул Золотько, погладив совершенно гладкий череп; облысев, он принципиально не выращивал волосы. – Мы займемся этим немедленно.
– Одного я могу назвать хоть сейчас.
– Не шутишь?
– Вацек Штыба, бывший комиссар налоговой полиции Польши. Он почему-то крутится на Меркурии, и после встреч с ним меня и Игната пытались задержать. Проверьте его по всем каналам.
– Проверим, не беспокойся. Больше никого не подозреваешь?
– Ищу одного приятеля… – Железовский наконец оторвался от рабочего стола, по которому ползли строки бланк– сообщений, прошелся по кабинету, ступая легко и бесшумно, несмотря на свои габариты и вес. – Есть подозрение, что кто-то вынес из спецхрана партию суггесторов и передал их отеллоидам. Если эту ниточку потянуть, возможно, выйдем и на главного «крота».
– Я сейчас же…
– Сиди, я уже дал команду, задействовал твоего сына. Ребята ищут утечку. Ты лучше скажи: как это вы умудрились оставить жену Мальгина без прикрытия?
Золотько поморщился, снова погладил череп сухонькой ладошкой. Сын был похож на него только лицом, в то время как фигура у отца представляла собой не телосложение, а «теловычитание», по образному выражению самого Карла. Александр же выглядел атлетом и был известен как хороший мастер рукопашного боя.
– Виноват один из моих замов, решил, что до утра Купава никуда не денется… В общем, я разберусь и сделаю выводы. Она сейчас в СИЗО…
– Копенгагена, знаю. Как вы собираетесь ее вызволять?
– Думаем, считаем варианты. Комиссар копенгагенской полиции Штерн – давний знакомый Рене, они должны встретиться в девять утра. Может быть, он поможет.
– Подключи к этому делу всех, кто имеет вес и может что-то сделать. Не хотелось бы освобождать ее с помощью десантной операции, нас и так плохо переносят в Европарламенте. Вой поднимется – до небес!
– Я понимаю.
– Дарья узнает, что мать задержана, не простит.
– Это я переживу.
– Ну не скажи. Дашка – особа решительная и импульсивная, может и по фейсу врезать. Так что советую подсуетиться.
Золотько криво улыбнулся.
– Кто-то сказал: женщина прощает только тогда, когда сама виновата. А Даше нечего на меня обижаться, я и так делаю все, что в моих силах. Мы вытащим Купаву, обещаю. У тебя выпить что-нибудь имеется?
Железовский залез в бар в стене, достал початую бутылку армянского коньяка, молча налил в рюмку, протянул гостю.
Золотько пригубил коньяк, подержал на языке, зажмурившись, поднял палец.
– Гут!
Допил коньяк глотком.
– Еще? – покачал бутылку Аристарх.
– Хорошего должно быть мало. В следующий раз. Я мог бы всю информацию выдать тебе и по виому, но захотелось убедиться, что есть люди, которые ничего не боятся. Это не фимиам, это мое восприятие тебя. Будь здоров, интрасенс.
– Спасибо.
Золотько пожал руку Железовского, вышел.
«Пошла обойма прикрытия», – мысленно доложил инк кабинета.
«Как обстановка?»
«Не нравится мне обстановка, слишком много незнакомых людей шастает по коридорам без конкретной цели».
Железовский почувствовал беспокойство.
И тотчас же на столе разгорелся стебелек виома, развернулся в световой веер, протаял в глубину.
– Меня просят задержать тебя на пару минут, – сказал появившийся в виоме Маттикайнен. – Служба перекрыла все выходы из здания, блокировала метро. Могу дать личную линию.
– Спасибо, Тойво, не нужно. – Железовский сделал прощальный жест. – Видимо, придется на какое-то время уйти в подполье. Прощай.
– Звони, если понадоблюсь.
Железовский переключил канал связи, сказал возникшей в глубине виома Забаве:
– Срочно собирайся и уходи к сестре!
– Что случилось?! – всполошилась жена.
– Служба накрыла ВКС, меня хотят задержать. В этой ситуации лучше перестраховаться.
– Может, я дождусь тебя?
– Уходи без меня. Я тебя найду.
Аристарх еще раз переключил канал, чувствуя приближение холодного ветра угрозы.
– Что? – подобрался возникший в виоме Ромашин, мгновенно оценив состояние математика.
– Началось, – коротко ответил Железовский.
– Понял. Помощь нужна?
– Нет.
– Переходим на вариант «П». Контрольная связь – через каждые два часа. В двенадцать по среднесолнечному встретимся на совете у Карла.
Железовский без лишних слов выключил виом, приказал инку кабинета стереть все файлы при попытке взлома базы данных и достал туманно-текучий шарик трансфера.
Когда в кабинете появились люди в спецкостюмах с эмблемами Службы безопасности на рукавах, их встретила тишина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
