— Тебе так больно, что даже я это чувствую… Поэтому ты не можешь рассуждать здраво.
— В чем же я неправ?
— Какой-то враг всегда был — у каждого свой или один на всех. Но противостояние этому врагу даже в худшие времена не закрывало собой весь мир. Люди воевали с баллорго, но все равно любили, верили, не сдавались. Война кончилась, и жертв стало гораздо меньше. Есть прогресс и надежда.
— Или иллюзия таковых?
— Нет. Даже пример Кристины неточен. Она выжила тогда и умерла сейчас, но между этими моментами у нее были годы, в которые она была счастлива.
— Ты не знаешь этого, — горько усмехнулся Вит. — А я знаю! Счастлива она не была. Она не могла стать матерью, и поэтому боялась заводить семью. Просыпалась от кошмаров почти каждую ночь. Я понимал все это — я и сам их вижу! Часто… Кто-то может быть счастлив сиюминутно, но разрушение все равно не прекращается. Я не хочу идти дальше.
— Ты не знаешь, что несет будущее…
— И не хочу знать!
Он не нарывался на жалость, с ней он мог быть честен. Равнодушие Алексис давало такое право. Может, в разговоре с Самиром он бы и сдерживался, подбирал слова. Но она — другая. Она выслушает его, пожмет плечами и вычеркнет его из памяти, как испорченное оружие.
Возможно, он и дал ей то, что она хотела — сильные эмоции. Только на этом все, и она должна понять. Вит снова чувствовал, что оказался на дне, подниматься с которого не хотелось.
Его ожидания оказались ошибочными: она не ушла. Вместо этого он почувствовал, как ее рука опускается поверх его руки.
— Ты не тот человек, который будет сдаваться просто так, — тихо произнесла она. — Но то, что все мы видели сейчас… это повлияло на нас. На тебя — больше, потому что она была дорога тебе. Это все равно не конец, тебе просто нужно время, чтобы восстановиться.
— После такого не восстанавливаются!
— Ошибаешься. Во-первых, человеческая душа — удивительное явление. Она возвращается к жизни всегда, даже если покрыта шрамами. Во-вторых, будущее действительно непредсказуемо. Я знаю это. Пока ты здесь, и мы продолжаем полет… Я расскажу тебе кое-что. Ты заслуживаешь знать.
Он хотел, чтобы она ушла. Ее присутствие давало поддержку, на которую он, как ему казалось, не имел права. Но он ничего не сказал — чтобы она не услышала слезы в голосе.
Он со смерти матери не плакал. Но она коснулась рукой — дала простой человеческий контакт в момент, когда он был уверен в своем одиночестве. Этого было достаточно, чтобы сломать выстроенный им самим барьер, и слезы потекли из глаз.
Вит хотел, чтобы это прекратилось. А способ был только один: слушать ее голос и делать вид, что больше ничего не существует.
— Давно, еще до войны, более полувека назад в частном университете был запущен медицинский проект. Цель у него была благородная: изобрести универсальный иммуномодулятор, который помогал бы человеческому организму восстанавливаться после любых травм и болезней. Однако камерный эксперимент дал неожиданный результат: под воздействием препаратов один и тот же вирус изменялся в организме каждого человека, и получался совершенно новый вирус. То есть, те, кто хотели получить универсальное лекарство, сделали шаг к новым болезням. Вроде как ошибка, но она оказалась более интересной, чем первоначальная цель. Проект получил новых спонсоров и перешел в статус секретного. Цель поменялась кардинально. Медикам требовалось найти вирус, который стал бы универсальным оружием. Эксперимент продвигался, и выяснилось, что наибольшего успеха можно достигнуть, если вводить ребенку вирус и препараты в первые месяцы жизни, а то и вовсе в утробе матери. Один за другим стали появляться нулевые пациенты — люди, которые переносили вирус, но не болели им.
Слушая ее, Вит невольно представлял все это. Отдаленную лабораторию, наверняка на Земле, людей в белых халатах, наблюдающих за играющими на лужайке детьми. Выжили не все, и Алексис не отрицала этого. Но те, что выжили, уже были совершенно другими существами.
В их крови кипела болезнь, превращенная в их сущность. В одном случае она распространялась по воздуху, в другом — через кровь, были и более сложные пути. Факторы заражения анализировались, болезнь в теле носителя порой проявляла себя неожиданно, побеждая другие недуги и даруя вечную молодость.
В итоге был выведен идеальный вирус. Он уничтожал любое живое существо — кроме своего носителя. Таким образом, дети, уже выжившие, сами превратились в оружие.
— Как ты уже понял, я была там, — продолжила Алексис. — Никто не спешил использовать нас — или выпускать с базы. Все эксперименты носили теоретический характер. Там творились… разные вещи. Выжить позволяли только тем, кто соответствовал определенным параметрам. Мне повезло первой… Мой номер — ноль, Вит. Я была первым живым оружием. Первым нулевым пациентом, которого признали годным к полевой работе.
В таком проекте секретность имела особое значение. И выражалась она не только в том, что базу тщательно охраняли, а дети понятия не имели, кто их родители. Также имелась информационная завеса: распространялась версия о том, что было изобретено новое оружие — так называемое ОСП. Сложный механизм, которым могли управлять лишь специально обученные профессионалы. Так и появилась версия с Операторами.
— Нас готовили в помощь военным и полицейским. Мы должны были участвовать в поимке особо опасных преступников, вести разведку и все такое… Но тут началась война. Я лично предложила отправить нас на борьбу с баллорго. Каждый день до нас доходили новости о том, какие потери несет человечество… Я помню ярость, которую тогда испытывала. Она до сих пор живет во мне, тлеет углями, которые я и хочу разжечь снова. Мы были там, на базе, уже обученные, сильные, а нас сдерживали!
Сначала к предложению Алексис не отнеслись серьезно. Но баллорго продвигались все ближе к Земле, они казались несокрушимой силой… И руководство проекта сдалось.
— Нас к тому моменту было десять — десять полноценных Операторов. Мы проникли в ряды солдат и стали попадать на корабли баллорго под видом пленных, пиратов, предателей. Мы уничтожали их без боя, а они даже не понимали, что их настигло… Со временем они стали умнее, но и мы находили все новые способы добраться до них. Самым сложным было проникнуть на корабль. После этого — уже просто. Это не значит, что мы разделались с ними одним махом. Чтобы переломить им хребет, нам потребовалось много лет, и были потери. Из десяти первых Операторов остались только двое. Я и номер один. Но война была закончена.
Такой грандиозный успех повлек за собой продолжение проекта. Однако создатели Операторов испугались той власти, которую дали своим подопечным. Вирус, находившийся в крови Алексис, был настолько смертоносен, что при большой концентрации поражал даже неорганические объекты. Вит убедился в этом, когда она прожгла решетку на круизном корабле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
