Джерл Батра принял сигнал во время перерыва в мирных переговорах. Торг оказался трудным. Сам он, конечно, в переговорах не участвовал (страшно было подумать, как отнесутся аборигены к помеси говорящего куста и растягивающегося забора), но наблюдал за их ходом, а другие члены миссии старались направить дискуссию в нужное русло. В общем-то, аборигены сами должны были проделать эту работу, но ненавязчивое подталкивание в верном направлении шло на пользу.
Он поднялся на два-три километра в воздух, зависнув над шатром в большом палаточном городе, где происходили переговоры. Город стоял на равнине, поросшей сочной травой. Воздух над ней был чистым и свежим. И великолепно прохладным. Из-за своей формы Батра был очень чуток к изменениям температуры, чувствуя, как всего его обдувает ветер. Ничто не могло сравниться с этим.
«Мой дорогой старый друг, — транслировал он. Сигнал проходил через платформу “Квонбер”, которая теперь располагалась чуть ли не над ним, только на границе космоса. — Чему обязан и прочая?»
«Джерл Руул Батра, — раздался знакомый голос. — Добрый день».
Корабль «Это моя вечеринка, и я буду петь, если захочу» был экспедиционным кораблем Контакта класса «Эскарп». По слухам, он служил Особым Обстоятельствам столько же, сколько и сам Джерл Батра. Батра понятия не имел, где находится корабль в истинном физическом смысле, но старое судно взяло на себя труд прислать конструкта в рабочем масштабе, чтобы побеседовать с ним здесь, на Прасадале. А это означало, что дело чрезвычайно важное.
«И вам того же, — сказал он, — где бы вы ни были».
«Спасибо. Как движется мирная конференция?»
«Медленно. Исчерпав все прочие формы взаимного массового уничтожения, аборигены, кажется, вознамерились извести друг друга при помощи скуки. Может, в этом — их истинное призвание».
«Все же есть повод для оптимизма. Мои поздравления всем. И я слышал, у вас появился ребенок!»
«У меня — точно нет. Я приглядываю за ребенком коллеги. Только и всего».
«Все же никто от вас этого не ожидал».
«Она попросила. Я не мог отказать».
«Как любопытно. Но к делу».
«Конечно».
«Послушайте это».
Последовала сжатая версия послания, отправленного кораблем «А теперь мы попробуем это по-моему» на его старый родной корабль средней дальности «Квалификатор». Первый из звездолетов описывал странную встречу над планетой Заранче с тем, что представлялось октским кораблем, но на самом деле им не было.
Ну-ну. Это не представляло особого интереса, и Батра не понимал, при чем тут он. «И?..»
«Считается, что никакого октского флота над Заранче, кроме одного корабля-примариана, нет. Это был флот-призрак».
«Окты достигли этой ступени развития, да? — транслировал Батра. — Они все еще надуваются, примеряют родительские башмаки, чтобы выглядеть больше».
Батра сразу же понял, что кто-то где-то в ОО читает всякую параноидальную чушь и толкует ее на такой вот манер. Корабли-призраки, несуществующий флот. Ужас! Такого не было и быть не могло. Окты — бестолочи. Хуже того — мортанвельдские или нарисцинские бестолочи, как посмотреть. Какой-нибудь эволют, затеявший подобную игру, мог иметь в виду что-то серьезное. Со стороны октов это не значило ровным счетом ничего. Возможно, они пытались произвести впечатление на своих менторов-нарисцинов, или случайно оставили включенным тумблер, или что-нибудь в этом роде.
Но ОО относились к таким глупым случайностям со всей серьезностью. Лучшие Разумы Культуры испытывали почти хроническую потребность в серьезном занятии для мозгов, и эта информация, видимо, стала пищей для их размышлений. Мы сами себе создаем проблемы, подумал Батра. Мы выпустили в эту треклятую галактику черт знает сколько путешественников, бродяг, студентов, репортеров, этнологов-практиков, странствующих философов, действующих экс-социологов, независимых отставников, послов на вольных хлебах, или как они теперь называются, и сотни других категорий дилетантов, которые всему удивляются и вечно сообщают ерунду, которая кажется им чрезвычайно странной, а на самом деле не пройдет и первого фильтра или даже системы отсеивания данных самого неопытного из подразделений Контакта.
Мы наполнили известную нам вселенную доверчивыми идиотами и считаем себя хитрецами — мол, мы укрепили собственную безопасность, поставив заслон всему подозрительному. Пусть попробуют просочиться к нам: всюду датчики. А на самом деле мы всего лишь получаем триллионы ложных сигналов и, вероятно, сильно затруднили обнаружение по-настоящему серьезной информации.
«Нет, — транслировал конструкт ЭКК. — Мы не считаем, что окты пытаются произвести на кого-то впечатление. Не в данном случае».
Ветер, как вздох, прошелестел в кустистом теле Батры.
«И что же случилось после сближения?» — покорно спросил он.
«Не знаем. С тех пор связь с этим кораблем потеряна. Возможно, взят в плен или даже уничтожен. Туда для выяснения послан корабль — боевой корабль. Но ему остается восемь дней пути».
«Уничтожен? — Батра подавил смешок. — Серьезно? Мы не преувеличиваем?»
«Октские корабли класса “Примариан” имеют оружие и другие системы, способные справиться с бывшим ТКОН смешанного типа, вполне».
«Насколько реалистичны такие предположения? — спросил Батра. — Не впадаем ли мы в параноидальную подозрительность? Какие могут быть мотивы для уничтожения этого бродяги?»
«Мотивы? Чтобы информация не просочилась дальше».
«Но для чего? С какой целью? Что такого важного в этом Заранче, раз они даже попытались похитить корабль Культуры, этот безнадежный старый хлам? Или нет?»
«В Заранче — ничего такого. Скорее в том, к чему это привело».
«И к чему же?»
«Скрытое, но тщательное исследование перемещений и диспозиций октских звездолетов за последние дней пятьдесят. Немало боевых кораблей Контакта, ОО и даже ОБДК бросили все дела и понеслись в разные медвежьи углы, многие из которых находятся под юрисдикцией мортанвельдов».
«Что ж, я немало впечатлен. Крайне важно не раздражать наших столь чувствительных соэволютов в эти, вероятно, трудные времена. И каков же результат этого поспешного высокоценного расследования?»
«Было выявлено множество флотов-призраков».
«Что?» Батра впервые за весь этот разговор испытал нечто иное, кроме привычной шутливой иронии. Остатки его человеческой ипостаси, скрытые в зашифрованных системах, обусловливающих личностные свойства, заставили его вдруг почувствовать прохладу воздуха здесь, наверху. На мгновение он в полной мере осознал, что у обнаженного человека при этой температуре волосы стояли бы дыбом.
«Флот-призрак над Заранче — всего лишь один из одиннадцати, — продолжал корабль. — Другие находятся здесь».
Перед мысленным взором Батры появилось изображение части галактики диаметром приблизительно в три тысячи световых лет. Батра погрузился в него, оглянулся, отодвинулся назад, поиграл с несколькими солнечными системами.
«Это значительная часть того, что мы называем сферой интересов октов», — транслировал он.
«Верно. Приблизительно семьдесят три процента лучших сил октов, похоже, собрались вовсе не там, где кажется».
«Почему они так сгруппировались? Почему именно в этих местах?»
Все места, все точки, где собрались флоты-призраки, находились на периферии: изолированные планеты, маловажные обиталища и редко посещаемые структуры в глубоком космосе.
«С целью избежать обнаружения — так мы считаем».
«Но они ведь не скрывают того, где находятся».
«Я имею в виду обнаружение того, что они — призраки. Легенда прикрытия сводится вот к чему. Сейчас проходят важнейшие съезды, которые приведут к глубочайшим переменам среди октов. Возможно, будет принята новая цивилизационная цель. Возможно, она будет связана с их постоянными попытками самоусовершенствования и стремлением играть более важную роль в галактике. Но мы подозреваем, что это верно лишь отчасти. Эти съезды — лишь уловка, призванная объяснить отлет столь большого числа кораблей первой линии.
Обладай окты более высокими технологиями, — продолжил личностный конструкт ЭКК, — их флоты-призраки делали бы вид, что выполняют обычные функции флотов, а реальные корабли убыли бы к своей цели. Однако их способность к подобной фальсификации ограничена. Любой корабль высокоразвитой цивилизации — наш или мортанвельдский и, наверное, большинство нарисцинских — сразу выяснил бы, что перед ним не настоящие корабли. Таким образом, настоящие звездолеты прекратили обычную активность в пределах галактики, а эти примитивные обманки сосредоточены в специально выбранных местах, где их ложную природу обнаружить труднее всего».
В этот момент Батра подумал, что если бы он имел человеческое тело, то нахмурился бы и почесал в затылке.
