Два молодых корабля, которым через несколько дней предстояло отправиться в свое первое странствие, раскачивались на нитях, по которым к ним сейчас поступал запас почвы, и неторопливо вели беседу.
– «Ущербный», ты уже сделал выбор? Пойдешь на службу в Союз не-гуманоидов или отправишься в свободный полет?
«Ущербный» получил это имя за небольшой дефект на своем теле.
– Меня больше манит дух странствий, но я еще подумаю. А ты, «Любопытный»?
– Мое решение твердо. Я иду служить.
– И летать по чужой указке? Космические Странники всегда сами выбирали свой путь в безбрежных просторах Вселенной.
– Времена меняются. Зато я получу блестящий панцирь и перестану платить дань подпространству.
– Панцирь – это хорошо. С ним можно долго оставаться в подпространстве и достичь самых удаленных уголков Вселенной. Только вместо этого тебя отправят под огонь неживых кораблей.
– Панцирь защитит меня.
– Неживые корабли он что-то не очень защищает.
– Они не могут сами себя ремонтировать, как мы.
– В них полно живых существ, которые могут их ремонтировать.
– Все равно. He-гуманоиды заботятся о нас. Они дают нам защиту от подпространства.
– Это так. Но они заставляют сражаться с другими кораблями.
– Но они же неживые…
– Существа внутри них очень даже живые.
– Почему эти неживые корабли стреляют в нас? Почему они хотят нас уничтожить?
– Почему нас, а не тех, кого ты станешь перевозить внутри себя? Смотри, в сражении можно и погибнуть, и никакой панцирь не спасет.
«Невезучий» вошел в подпространство и взял курс на Полиандрию. Впервые корабль летел на родную планету не в конце цикла и не по зову планеты-матери. Все в этом полете было не так. Он стал первым, кто позволил укутать себя в блестящий панцирь, который теперь защищал его от леденящих объятий подпространства, и ему не надо было больше платить дань годами своей жизни. Космический Странник предоставил свое полое тело для не-гуманоидов, которые заполнили его воздухом, разделили на отсеки, разместили массу аппаратуры и оборудовали шлюзами. Теперь они могли в любой момент покинуть тело корабля и возвратиться назад. Это был первый случай, когда Космический Странник летел не туда, куда звал его ветер странствий, а по приказу своих новых друзей. Они указывали ему, каким курсом следовать. Это произошло почти два цикла тому назад. Когда он появился у родной планеты в блестящем панцире, его собратья были удивлены, шокированы, многие осуждали его, а планета-мать дала ему новое имя – «Отступник». Тогда это резало слух. До этого корабли назывались «Смышленый», «Стремительный», «Торопливый», и вдруг «Отступник». С тех пор все больше и больше кораблей становились на путь службы Союзу не-гуманоидов, обретая взамен защиту от губительного воздействия подпространства, и все меньше оставалось романтиков, предпочитавших вольную жизнь, сжигая ее в стремительном полете.
«Отступник» вновь держал курс на Полиандрию. Он надеялся там застать большое скопление кораблей. Ожидался первый за всю долгую историю Космических Странников Совет. Они всегда были каждый сам за себя и возвращались в конце каждого цикла, чтобы пополнить запасы и обменяться новостями. Теперь они не улетали, дожидаясь своих собратьев, чтобы совместно определить их дальнейшую судьбу.
Ожидание не обмануло «Отступника». Когда он вышел из подпространства, вся орбита вокруг родной планеты была забита кораблями. «Отступник» не ожидал, что их соберется так много. Вместо того чтобы, как положено, обмениваться новостями, корабли отчаянно спорили, какой путь им следует избрать. При появлении «Отступника» все сразу умолкли. Его аргументы убедили многих. Вечная жизнь поманила их. Они не знали еще, что такое настоящее космическое сражение, что такое сражаться с неживыми кораблями, начиненными смертоносным оружием. Не видели шквала реактивных торпед, не попадали под смертельный огонь инерционной космической пушки, не испытывали обжигающего жара фазеров, космический пластид не рвал их тела в клочья.
Те из Космических Странников, кто уже был одет в сверкающую броню, улетели вместе с «Отступником», взяв курс на планету фарфоровых куколок, чтобы принять участие во Всеобщем Совете не-гуманоидов. Остальные же, которых было большинство, еще не имели защитных панцирей. Они отправились за панцирями на планету рабов. «Любопытный» присоединился к ним. С этого момента все они потеряли право называться Космическими Странниками.
И лишь небольшая горстка кораблей разлетелась в разные стороны, чтобы снова испытать блаженство стремительного полета, власть над просторами Вселенной… Чтобы остаться Космическими Странниками. «Ущербный» был в их числе.
Корабли приняли решение, они перешли Рубикон, ступили на тропу войны, оставив вольную жизнь, полную странствий, определив свою судьбу на многие годы вперед. Что ждало их впереди? Вечная жизнь или скорая гибель?
Где-то во Вселенной. Стратег и Тактик
Стартовав с разных концов освоенной человеком Вселенной, Стратег и Тактик устремились навстречу друг другу, чтобы пересечься в одной из ее точек. Оба корабля шли на пределе, но «ласточка» Стратега, со своими 15 g, летела почти в два раза быстрее, чем военный курьерский звездолет с Тактиком на борту. Находясь в подпространстве, корабли были отрезаны от внешнего мира, способ связи с ними был людям неизвестен. Обмен мыслеобразами, хотя и сильно затрудненный, оставался единственной возможностью установления контакта. Именно с помощью мыслеобразов Стратег и Тактик координировали свой полет, и их корабли, одновременно появившись в обычном пространстве, пошли на сближение. Сержант Петров, как всегда в таких случаях, лежал в походном саркофаге, программа вывода из состояния легкого анабиоза была запущена, и через два часа он должен был очнуться и приступить к своим обязанностям. Стратег послал свой скоростной катер, который и доставил Тактика на борт «ласточки». Военный корабль тотчас же исчез в подпространстве.
Тактик ворвался в кают-компанию. У него было такое ощущение, что эмоции следовали впереди него. На этом фоне была особенно заметна медлительность, с которой Стратег встал ему навстречу. Пожатие рук, короткие объятия, и оба уже уютно расположились в креслах, с неизменно сопутствующим таким встречам кофе и коньяком. И то и другое пили маленькими глотками, кофе в большом количестве, а коньяк лишь смаковали для тонуса.
– С чего начнем? – как всегда первым спросил Тактик.
– Вначале расскажешь, как дела на удаленной базе, потом посмотришь пару часиков кино. Когда придешь в себя, продолжим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
