Разумным людям понятно, что национальное самовосхваление и самолюбование — не есть хорошо. И тому есть доказательства. Украинские политики вовсю гордятся своей державой, которая. Кстати, а что она сделала в своей истории?
Вроде бы начала начал великолепно — Киевская Русь была самым могучим государством Восточной Европы. Это так, только украинцы при чем? Раздробленные славянские племена древлян, полян, кривичей, вятичей и т. д. подчинились дружинам варягов, базой для наступления которых был Новгород. Новгородским князем был и Владимир, завоевавший Киев и крестивший затем свое государство, а ныне почитающийся как родоначальник Русского государства и русского народа.
Приднепровско-киевские племена мирно сидели на берегах великой реки, в то время как другие целеустремленно двигались все дальше на восток и север. В XIII веке основанное ими Владимирско-Суздальское княжество стало доминировать на Руси. Движение на 200 лет остановили монголы. Но затем наступление продолжилось, и спустя два века русичи вышли на берега Тихого океана… А что население будущей Украины? Да ничего, жило себе потихоньку. В 1327 году Киев мирно перешел под власть Литвы. Затем — Польши. Лишь небольшая часть населения сохраняла пассионарность. Они уходили в казаки (Запорожская Сечь). Сама же территория переходила из рук в руки, пока не была поделена между Россией и Австрией. Как видим, ничем не примечательная история. Пока большевики не даровали этим землям государственность. Да от широты душевной прирезали ей обширные и лакомые куски (Причерноморье и Донбасс). Эти земли были не только завоеваны Россией в упорной борьбе с Османской империей, но и освоены.
Украина была аграрной территорией с сельским населением, а большевики дали ей области с развитой промышленностью. Туда же были включены такие известные города, как Александров (Запорожье), начавший свою жизнь как крепость Днепровской оборонительной линии, Екатеринослав (Днепропетровск), основанный по указу Екатерины II 1784 года, и Харьков, также выросший из приграничной крепости.
В 1930—1980-х годах индустриальный потенциал Украинской Советской Республики был увеличен в десятки раз. В Киеве, Харькове, Днепропетровске были созданы научные и конструкторские центры мирового уровня.
Получив независимость с согласия Москвы, украинские политики уверовали, что все, что есть на территории их государства, — плод усилий украинцев, а Россия лишь мешала Украине развиваться. Под этим углом велась вся пропаганда «незалежнего» периода. (Теперь выяснилось, что знаменитый Т-34 не результат совместных усилий советских людей, а — украинский танк, раз его разработали на территории УССР! Национализм без глупости — не национализм.) Более того, оказалось, что они, в отличие от России, «европейская» страна! В России в ответ постеснялись сказать правду: европейскость Украины — следствие усилий России, создавшей это государство, озолотившей ее сильной промышленностью и научными учреждениями. Именно Россия приложила огромные усилия, чтобы аграрное общество переплавить в индустриальное. Без внимания не осталась и культура. Она тоже усиленно «европеизировалась». По распоряжению Москвы было открыто две киностудии (в Киеве и Одессе). И планку украинского кинематографа держали много неукраинцев (Алов с Наумовым, Говорухин, Параджанов и др.).
Раз украинцы считались братским народом, то неудобно было считать деньги, что вкладывались в Украину. Зато украинская элита — типично провинциальная по духу, ментальности и способностям, скромностью не отличалась. Она объявила Украину «державой». И это несмотря на то, что украинские националисты проиграли все войны, а территория республики была сформирована в Москве — Лениным, Сталиным и Хрущевым. Так с чего вдруг местная интеллигенция уверилась в своей европейскости, если в Украине не родился ни один ученый, писатель или философ европейского уровня? Откуда эта нахрапистость «элиты», доказавшей свою неспособность эффективно управлять государством и при этом верить, что они вправе распоряжаться чужим добром, доставшимся им по дурному случаю? Невзирая на то что Украина расцвела благодаря союзу с Россией, именно поношение России стало условием формирования нации.
Ныне украинцы испытывают чувство национального унижения. Многие годы внушаемая мечта о «великой Украине» рушится. А ведь хотелось не просто войти в Евросоюз, а въехать туда на белом коне. Украина по численности населения (43 млн человек) следовала сразу за Германией, Францией и Великобританией. Соперничала Польша, но у той не было таких державных символов, как авиастроение и ракетостроение или верфь в Николаеве, на которой строились могучие советские ракетные крейсера. Шутка сказать, производство оружия — на мировом уровне! А как хорошо было с Крымом: встав в горделивую позу, давить угрозами: «Ваш флот выгоним из Севастополя», «Захотим — под базу НАТО отдадим». А потом пришел дядя, дал пинка, и игра в державие закончилась. Пришлось бежать к другим дядям жаловаться: «Нас, таких хороших, обижают».
Киевские политики видели себя в клубе «20 государств» (именно такую задачу провозгласил Янукович в 2010 году), а там, кто знает, может и до «Восьмерки» удастся дорасти, превратив ее в «Девятку». И тут на тебе — агрессия России! Отобрали Крым, как у пацана рогатку. Теперь у них не флот, а окурок от дорогой сигареты. Да еще Донбасс провис. Идти в Евросоюз со спущенными штанами — значит быть там никем, даже при тамошней толерантности к «голубым». И во всем виновата Россия!
Поймут ли когда-нибудь украинцы, что хотя Европа, бесспорно, лакомство, но будущее Украины все же зависит от союза с Беларусью и Россией? Только им нужна промышленно развитая с хорошим научным потенциалом республика, а не рынок сбыта и зависимая от «финансовых центров» экономика. Поносимый украинскими националистами «русский империализм» дал всем народам Евразии, включая украинский, огромную территорию от Буга до Тихого океана со всеми природными ресурсами. Они могут работать на всех — не только русских, татар, беларусов, чувашей, марийцев, чеченцев, башкир, но и украинцев.
Сибирь могла достаться китайцам, берега Черного моря — Турции, Ирану — Каспий и т. д. Но «русский империализм» оказался сильнее всех других империализмов, и получилась та реальность, что мы имеем. И от Москвы, Киева и Минска зависит, как этим наследием распорядимся. Ведь в освоении той же Сибири, равно Урала и других регионов помимо русских приняли участие миллионы украинцев и беларусов. То был совместный цивилизационный проект народов Евразии.
Пока же одни смотрят на Запад, иные на — Юг, а скоро кое-кто — на Восток (как Шендерович, пожалевший, что Сибирь не досталась Японии). Эти надежды, что чужие «дяди» помогут, обогатят, научат уму разуму, наивны.
Пока что все надежды украинских политиков связаны с западным блоком в чаянии, что он своими деньгами и технологиями будет развивать украинскую экономику и помогать существованию украинской нации. Чтобы настроение в Украине изменилось, Кремлю надо отказаться от добровольно взятого в 1990-х годах курса на превращение России в сырьевую провинцию мировой экономики. (В российских СМИ нередко можно услышать от «экспертов» и «политиков» выражения типа: «Растущей китайской экономике необходимо сырье». Спрашивается: а когда оно понадобится растущей российской промышленности?) При таком положении украинцы будут правы, открещиваясь от России как от прокаженной. Зачем ей объединяться со страной, которая охотно превратилась в периферию «цивилизованного мира», заселяемую с благословления властей другими народами. Новая «Золотая Орда»? Спасибо, не надо. Так что от взаимного недоброжелательства к возможному союзу нужно идти с обеих сторон. Но это лишь возможная и отдаленная перспектива, а пока будем радостно враждовать.
Киевские публицисты пишут: Россия потеряла Украину, но и Украина потеряла Россию. Фальшивая украинско-российская дружба закончилась. Кто еще распространяется о братстве, тот не понимает украинский менталитет. А пора бы…
В таком случае: что дальше?
Варианты эволюции самостийности ее: вариантов
1
Поначалу украинские националисты не хотели видеть очевидного: внимание Запада к Украине обусловлено лишь тем, что она находится в контрах с Россией. В этом ее «геополитическая» роль и ценность. С самого начала независимого существования западные политики, особенно в США, рассматривали Украину и Россию как свой геополитический отстойник, резервацию с потенциально опасными индейцами, потому не дали им того, что дали Польше и Прибалтике. Через год после майдана понимание стало приходить. Появились статьи на эту тему с характерными откровениями типа следующих:
«Да, Запад нам не поможет в совершении индустриального технологического рывка. Но и мешать, как это делает Россия, не будет. Бог с ним, с планом Маршалла. Мы найдем силы и средства для развития экономики страны. И мы должны сами искать инвестиции (преимущественно на Западе и в Юго-Восточной Азии) под ту программу экономического развития страны, которую мы сами и напишем»[105].
