Поэтому, когда граф заявил о своем намерении провести следующие несколько дней в Лондоне, Мадлен не знала, чего в ее реакции было больше: разочарования или облегчения. По крайней мере, во время его отсутствия она сможет подвести итоги своих действий, которые, казалось, перестали приносить результаты. Также нужно будет встретиться с Фанни и сестрами Лоринг для внесения изменений в их план и консультации.
Неожиданно муж сообщил ей, где именно в его кабинете расположен сейф: он был встроен в стену и прикрыт картиной Джорджа Стаббса, изображающей породистого гнедого скакуна. Также Рейн сказал, что ключ от него обычно хранится в шкатулке, которая спрятана в его спальне, в шкафу. Уходя, он сухо пожелал ей спокойной ночи и поцеловал, едва коснувшись ее губ, после чего Мадлен в состоянии уныния отправилась готовиться ко сну.
Когда она встала на следующее утро, Рейн уже уехал из Ривервуда. Подавленная и плохо отдохнувшая, девушка поспешила в пансион, чтобы успеть к началу занятий. А когда она вернулась домой вскоре после полудня, ее ожидало письмо.
Сердце забилось чаще, когда она увидела знакомый небрежный почерк. Джерард наконец ответил ей.
Отдав Брэмсли верхнюю одежду, Мадлен направилась наверх, чтобы, уединившись в спальне, прочесть послание без посторонних.
Распечатав конверт, она обратила внимание, что письмо написано особенно неразборчивым, торопливым почерком, как будто брат писал его в крайней спешке.
«Маман, мы ведь выучили Джерарда писать хорошо, намного лучше, чем в этом письме», — подумала она, пытаясь разобрать слова в начале записки. Чем дальше она продвигалась, тем сильнее сжималось ее сердце.
«Дорогая сестрица!
Я должен тебе признаться, что ты совершенно права в своих предположениях. Прежде чем уехать, я действительно похитил у барона Эккерби ожерелье де Вассэ, но только с тем, чтобы вернуть его родителям Линет, которые являются его владельцами по праву. Драгоценности виконта и виконтессы были украдены вскоре после того, как они бежали в Англию, спасаясь от ужасов революции. Ожерелье оказалось в незаконном владении предыдущего барона Эккерби, а потом перешло по наследству нынешнему. И я не собираюсь его возвращать.
Проблема в том, что два дня назад барон побывал на ферме с тремя своими прихвостнями и в поисках драгоценности перерыл там все вверх дном. Ничего не найдя, мерзавцы решились на подлость: они избили миссис Добсон, чтобы силой вытянуть из нее сведения о моем местонахождении. Старушка, преданная душа, меня не выдала, но я думаю, это только вопрос времени, и Эккерби в конце концов меня найдет».
Мадлен вскрикнула, узнав, что их милая, заботливая экономка пострадала от головорезов барона. Прижав ладонь к губам, она продолжила читать.
«Родители моей невесты знают, что мы нашли пристанище в доме ее кузена Клода в Мэйдстоуне. На прошлой неделе Линет оповестила их в письме о том, что она в полном порядке и счастлива. Но поскольку ответа от них не получила, то опасается, что родители отреклись от нее из-за венчания со мной, как мы и предполагали. Я только боюсь, что они выдадут нас Эккерби, если он к ним заявится».
Мадлен покачала головой, приходя в беспокойство от мысли, какой переполох случится в доме де Вассэ, если туда нагрянет Эккерби со своими бандитами. Родители Линет, должно быть, чрезвычайно огорчены, что их единственная дочь сбежала с английским фермером, неважно, джентльменом или нет. Они, возможно, настолько сердиты на Джерарда, что поведают барону, где он скрывается.
«Я узнал о происходящем только сегодня утром от миссис Добсон, которая нашла возможность предупредить меня. Я не могу допустить, чтобы Эккерби нашел нас, поэтому нам придется покинуть дом Клода и перебраться куда-нибудь поблизости».
Придя в неописуемый ужас, Мадлен бессильно опустилась на стул.
«Джерард, глупый мальчик, что же ты наделал? Барон Эккерби не оставит попыток вернуть свою собственность, не останавливаясь даже перед насилием».
«У меня есть еще одна последняя просьба к тебе, милая сестрица. В дополнение к тому чеку, что ты недавно прислала, мне нужно еще двести фунтов, чтобы покинуть страну. Я думаю уехать с Линет во Францию, где Эккерби не обладает той властью, что здесь, если он решится меня там преследовать.
К слову, я очень рад был узнать, что ты вышла замуж. Поздравляю и желаю счастливой семейной жизни. И поскольку ты теперь графиня, то, наверное, сможешь уговорить своего мужа дать тебе денег взаймы. Я уверен, для Хэвиленда это не проблема — состоянию его бабушки позавидовал бы сам Крез. Со временем я верну долг, клянусь тебе».
Мадлен схватилась за голову, ощутив приступ тупой боли. Неужели Джерард и вправду полагает, что она выпросит у Рейна деньги, чтобы они могли улизнуть из страны с украденной драгоценностью? Видимо, так и есть, судя по следующему абзацу его письма.
«Поскольку, опасаясь быть обнаруженным, сам приехать к тебе не могу, я буду признателен, если ты переправишь чек Бену Пиллингу, хозяину постоялого двора «Синий-кабан» в Мэйдстоуне, а тот передаст его мне. Я заеду за ним в среду в час дня. Если к этому времени твое письмо еще не придет, я буду приходить туда ежедневно в это же время на протяжении недели. Но чем дольше ты задержишься с отправкой, тем большая опасность будет нам угрожать. Правда, я не сомневаюсь, что ты не подведешь, дорогая моя сестра.
Твой преданный брат Джерард».
Мадлен сжала письмо в руке. Страх за брата и возмущение его поведением боролись в ней в эту минуту. Если его схватят с бесценным украшением, ему грозит либо тюрьма, либо каторга, а то и виселица. Не говоря уже об увечьях, которые он может получить при встрече с приспешниками барона. Эккерби, понятно, жаждет возмездия. Поэтому даже если бы ей и удалось убедить Джерарда немедленно вернуть похищенное, это, возможно, уже ничего не изменит.
— Как он мог, маман? — пробормотала Мадлен, пытаясь подавить охватившую ее панику. — Невозможно поверить, что Джерард накликал такую беду своей глупостью. Достаточно уже того, что миссис Добсон избита подельниками барона Эккерби, рыскающими в поисках ожерелья.
«Я знаю, дорогая, — в сознании Мадлен прозвучал ответ ее матери. — Но Джерард всегда был романтичным. Наверное, у него такое понимание справедливости».
— Или так он пытается выслужиться перед родителями невесты, — ответила девушка еле слышно.
Стремясь совладать с приступом страха, она шептала проклятия вперемешку с мольбой о спасении своего незадачливого брата. Впрочем, от молитв, скорее всего, будет мало пользы. Также не будет толку, если она кинется на кровать и громко зарыдает, что ей сейчас очень хотелось сделать. Все это не спасет ее сумасбродного братца от трудностей, в которые он сам себя втравил. Девушка не могла справиться со своим отчаянием, как ни старалась.
