Над лесным сражением раненым зверем провыл подбитый тарийский самолёт — наскоро переделанный в боевую единицу геологоразведчик. Через несколько секунд послышался звук удара о землю, но взрыва не последовало: пилот-тари отлетал и расстрелял всё, что могло бы взорваться. Следом за ним, но уже с фейерверком и прочими спецэффектами, спланировал катэрийский истребитель. Видимо, подбитый тари успел направить машину на врага и всё-таки зацепил, утащил на тот свет…
— Прекратить обстрел! Все в укрытие! — скомандовала Да-Рэй, едва завидев коричневые десантные боты в небе. И вовремя. Система подавления ПВО у катэри не только наличествовала, но и находилась в полной боевой готовности, в чём они уже убедились.
Уходить довелось уже под обстрелом с воздуха. Каким сканером пользовались катэри — неизвестно, но заряды даже через густые кроны деревьев укладывали весьма точно. Когда «спецназовцы» скрылись в подземном укрытии и, уходя по туннелю к третьему рубежу, активировали мины, Да-Рэй провела на бегу перекличку. Недосчитались троих.
Бог знает, что при этом подумали тари, но Аня сочла размен троих соотрядников примерно на два десятка катэри разумной платой. Они-то ушли живыми и относительно здоровыми, а вот катэри по дороге к тому самому третьему, последнему рубежу, ещё ждут сюрпризы.
Новички против профессионалов. Много новичков против очень злых профессионалов. Кто кого? «Не бывает войны без потерь…»
7
Это было немыслимо — и оттого втройне невыносимо.
Десантная самоходка, насквозь пробитая огромными стрелами, заставила его содрогнуться. Всякое видел, но такое… Металлические стрелки, которыми тари щедро «угостили» доблестных катэрийских десантников, не так действовали на воображение, как эти жуткие копья. Из чего же они сделаны, позвольте спросить?
На удивление и научные изыскания не было времени. Нужно было расчистить завал, прибрать с дороги убитых и бесполезную самоходку, и двигаться дальше. Причём, двигаться с максимальной осторожностью: тари уже показали, что могут быть достойными противниками. Пускай господин командующий эскадрой думает что угодно, а он, проштрафившийся офицер Хентиген, будет действовать по обстоятельствам. Он и так показал себя с лучшей стороны, сумев вывести десантные боты из чрева гибнущего эсминца.
«А они действительно крепкие ребята, — подумал офицер, разглядывая единственный более-менее целый труп врага, который солдаты волокли на обочину аж вшестером. Из этого тари можно было легко сделать двух с половиной не самых мелких катэри, а трофейное ружьё из-за своих размеров было крайне неудобным для использования его солдатами. — Жаль, не поймали живого. Интересно было бы с ним поговорить. Они явно знают о нас больше, чем мы предполагали». Глаза мёртвого тари смотрели в небо, принесшее ему погибель. Так уже было много раз… Так ли?
Хентиген уже догадался, что весь прошлый опыт катэри сейчас обернулся против них. Веками подавляя сопротивление примитивных рас, они допустили ошибку, посчитав местных такими же дикарями. А как распинался господин командующий, уверяя всех и вся в неисправимом миролюбии туземцев! Говорил он красиво, не поспоришь. Только за его словесные красивости катэрийские воины заплатили своей кровью. И это ещё только начало, можно спорить на что угодно.
У тари кровь тёмно-голубая. У катэри — зелёная. Какой прольётся больше, Хентиген не стал бы сейчас загадывать. Он готовился к худшему. И его ожидания начали оправдываться буквально с первых же шагов, сделанных за некую запретную черту, которую тари обозначили своей засадой…
…Мины. Ловушки, выпускавшие по катэри тучи металлических осколков. Мелкие летающие роботы, стреляющие пулями. Замаскированные на дороге ямы, на дне которых — примитивнейшие, но не потерявшие ни капли эффективности колья, только металлические. Вылетающие из кустов капсулы с кислотой. При попытке углубиться в лес и обойти «сюрпризы» с флангов — снова мины и ловушки. И — масса ложных целей, на вид неотличимых от настоящих. Пришлось расчищать дорогу при помощи излучателей десантных ботов — расходуя драгоценный боезапас хрен знает на что. Потерявший ещё одну самоходку и полтора десятка солдат убитыми и ранеными, но не встретивший врага лицом к лицу, офицер Хентиген пребывал в дикой ярости.
«Трусы! Гады и трусы! Где же вы? Посмеете ли встретиться лицом к лицу с настоящими воинами?»
Гады и трусы показываться не спешили. Между тем десант полз, как слизень. Это выматывало сильнее, чем ожидание очередного подвоха. Хентиген не взбесился только потому, что его отрезвляла одна-единственная мысль: если бы на Каттэ явились захватчики, он бы действовал как эти …долговязые. Означало ли это, что тари уже нельзя отнести к низшим, офицер не задумывался. Задумался однажды о чём-то наподобие, и чудом жив остался. Одного такого «предупреждения» оказалось достаточно, чтобы навеки отбить охоту лезть вперёд начальства со своими инициативами. Но это не отменяет главную задачу — выполнить приказ, сохранив живыми как можно больше солдат. Статус тари пускай определяет Командование, ему виднее. Он лишь будет исходить из того, что аборигены Тарины — опасные штучки. И действовать, исходя именно из этой доктрины, а не из пафосных сентенций командующего. Тому тоже сейчас несладко придётся.
Лёгкой прогулки не предвидится. Потому офицер Хентиген запросил подкрепление из резерва на крейсере.
Пускай тари тоже израсходуют боезапас на «мясо», которого не жалко. А он и его солдаты выполнят приказ.
8
«Ещё одной такой пробежки я не выдержу…»
Аня чувствовала, что превращается в какой-то автомат. В плохо соображающую заржавевшую жестянку, у которой в мозгах засела одна-единственная мысль: упасть и не вставать. Как там Александр Васильич Суворов говорил? Тяжело в учении — легко в бою? Ага. В его времена и на Земле — может быть… Кто-то из мужчин — Аня не видела, кто именно — подхватил её, захлёбывавшуюся собственным дыханием, под мышку и понёс. Оставалось смириться с ролью груза, и Аня, вцепившись свободной рукой в рукав боевого товарища, смирилась.
Прорытый в плотной каменистой земле ход внезапно расширился, посветлел. Ане в первый миг показалось, что они выскочили на поверхность. Блики, отражённые гладкой облицовкой, усиливали эффект. Но светлый блестящий потолок и монорельс в полу сразу навели на другие мысли: отряд вышел к служебным туннелям станции. Да-Рэй с двумя помощниками закрыла тяжеленную металлическую дверь — то ли автоматика вырубилась, то ли её здесь вовсе не предусмотрели, наспех выкопав подземный ход военного назначения — и активировала мины-ловушки. Жёлто-зелёный огонёк, замигавший на щитке, означал, что «сюрпризы» готовы к употреблению. Теперь оставалось одно…
— Мы на месте, ждём, — негромко сказала Да-Рэй, тронув какой-то сенсор на том же щитке.
В туннеле заметался отсвет фар приближающегося …поезда? вагона? Знакомая Ане по метрополитену воздушная волна принесла запахи подземелья — чуть-чуть сырости, чуть-чуть металла, смазки и прочей технологической ерунды, но — никаких звуков. Никакого воя или лязга приближающегося поезда. Монорельсовый вагон, которым обычно пользовался персонал станции, двигался почти бесшумно.
— Где вы пропадали?! — из вагона высунулся молодой тари и заговорил нервной скороговоркой: — Мы волновались за вас! Скорее садитесь и поехали!
Два раза повторять не пришлось: отряд погрузился в вагончик и взволнованный водитель погнал его по туннелю.
— Мы слышали взрывы в лесу, — тарахтел парень. — А до того катэри пытались обстрелять станцию с воздуха, но наши защитные установки …уничтожили их. — Видно было, что последние слова он произнёс через силу. — Так что мы можем не опасаться удара сверху.
— Автоматику к новым охранным системам подключили? — предметно поинтересовалась Да-Рэй.
— Подключили. Но достойная Эн-Мир распорядилась не активировать её, пока наши не вернутся.
— Не вернутся — откуда? — расслабившаяся, было, командирша встрепенулась.
— Достойная Эн-Мир посчитала нужным отправить их вам в помощь…
— Какую ещё помощь? — совершенно не по-тарийски рассвирепела Да-Рэй, заорав во всё горло. — Какое она имела право? Это превышение полномочий!!!
— Но достойная Эн-Мир — начальница станции, и она…
Да-Рэй, не выдержав, высказала всё, что думала по поводу упомянутой особы. На ша-рунн и по-русски, ибо в тарийском языке подобные идиомы отсутствовали как класс. Члены отряда слушали её с одинаковым недоумением на лицах, а Аня даже сквозь навалившуюся неподъёмной глыбой усталость восхитилась богатой фантазией подруги. Та возвела фамильное древо уважаемой Эн-Мир к таким малоприятным существам, что поставила в неловкое положение серьёзную науку генетику. Впрочем, сейчас она могла только ругаться. Разбираться всё равно придётся на месте. И если она права в своих подозрениях, то… лучше бы этой Эн-Мир оказаться где-нибудь в безопасном месте. Подальше от станции.
