никогда сюда не возвращаться.
На огромной площади Джемаа-эль-Фна Элиза и Элен притихли, чтобы проникнуться здешней атмосферой. Этьен задал какой-то вопрос, и Элен в ответ сказала:
– Надо же, как удивительно! Все эти специи! Здесь все по-другому, хотя, казалось бы, Марокко совсем рядом с Европой.
– Некоторые районы Мальты тоже не похожи на Европу, – заметила Викки.
– Ну да. Особенно Мдина, где чувствуется влияние арабского мира, имевшее место много веков назад.
– Мальта – сказочное место.
– Приезжай еще. Ты там сто лет не была.
– Я бы с удовольствием. Но вот когда… – Викки пожала плечами.
– Понимаю. Но, по крайней мере, сейчас мы узнаем, как себя чувствует Беатрис.
Они собирались сперва заглянуть к Этте, чтобы не вваливаться в больницу всей толпой и избежать риска побеспокоить Флоранс с Джеком, если дела у Беатрис не слишком хороши. Викки под палящим солнцем провела всю компанию по пыльным улочкам к дому Этты, где в маленькой квартирке по-прежнему хранились вещи кузин. Викки хотела узнать, есть ли какие-нибудь свежие новости из больницы, и уже заранее чуть-чуть волновалась, покрываясь липким потом.
Дверь им открыла хозяйка дома, как обычно, с головы до ног в черном, с желто-зелеными бусами на шее. Она провела гостей через внутренний дворик в прихожую с потрясающим сине-белым кафельным полом, а оттуда – прямо на кухню. Если Элен с Этьеном и были удивлены мешаниной из разросшихся пальм, хрустальных плафонов, вышитых картин на стенах, неопрятных кип журналов и книг, наваленных буквально на всех поверхностях, то они этого не показали.
Элиза представила хозяйке дома сестру с Этьеном.
– Присаживайтесь, – предложила Этта, а когда гости устроились за старинным столом, поставила на стол большой кофейник и сказала: – У меня для вас хорошие новости. Мне звонил мистер Джексон. Он просил вам передать, что Беатрис очнулась и уже в состоянии принимать посетителей. Но только родственников.
– Я родственница, – на всякий случай ощетинилась Викки. – Она моя двоюродная сестра.
Этта с улыбкой налила всем кофе и показала на тарелку с марокканским печеньем гхуриба:
– Угощайтесь, пожалуйста. И да, Викки, Беатрис подчеркнула, что хочет видеть тебя в первую очередь. Я была в ужасе, когда Ахмед рассказал о том, что произошло с тобой в касбе.
– Спасибо. А дядя Джек что-нибудь еще говорил?
– Только то, что они с Флоранс остановились в том же отеле, что и вы, Элиза. «Ля Мамуния». Мистер Джексон был в больнице, когда Беатрис полностью пришла в сознание.
– Как она? – спросила Элен.
– Очень слабая. Но мистер Джексон наверняка сможет рассказать вам больше.
– Она сейчас под капельницей?
– Да.
– А как там Том? – вклинилась в разговор Викки.
– Хорошо. Он сейчас живет со своим отцом.
– В том же отеле, где останавливалась мама?
– Нет. Полагаю, риад. Мистер Гудвин снял дом, пока Том достаточно не окрепнет для поездки домой. Насколько я понимаю, дом хорошо охраняется. Полиция скажет, где он находится.
Викки уныло кивнула. Она отнюдь не была уверена, что отец Тома разрешит ей повидаться с сыном. При этой мысли она вдруг с удивлением поняла, что была настолько захвачена происходившими в касбе событиями, что почти забыла о Томе. Почти, но не совсем. При одной мысли, что она увидит его снова, ее бросило в дрожь. Если, конечно, она его увидит.
Этта предложила Элен с Этьеном комнату, и они охотно согласились.
– Вы очень добры, – сказал Этьен.
Викки посмотрела на него и улыбнулась. Она практически не знала его, но он идеально подходил тете Элен.
– Ну а как насчет тебя, Викки? – спросила Этта. – Квартира по-прежнему в твоем распоряжении.
– А можно немного подумать? Я могла бы пожить с маман в «Ля Мамуния». – Она покосилась на мать, уж очень не хотелось оставаться здесь без Беа.
– Как хочешь, – сказала Элиза. – Мы можем или забронировать два номера, или остаться здесь.
– Ой, совсем забыла! – добавила Этта. – Джек просил передать, что к Беа пускают не больше двух посетителей одновременно. И только в приемные часы.
– Можно поехать туда прямо сейчас? – спросила Викки.
Этта бросила взгляд на настенные часы:
– Не раньше четырех.
– Так это еще целую вечность ждать!
– Почему бы вам с Элизой не отдохнуть в твоей квартирке, пока дядя с тетей будут устраиваться у себя в комнате?
Викки решительно покачала головой:
– Я не могу просто так сидеть и ждать. Мне нужно чем-нибудь заняться.
Элиза коснулась руки дочери:
– Тогда давай сходим за покупками на рынок.
– В таком случае вам непременно понадобятся шляпы от солнца. – Этта достала из высокого шкафчика две широкополые шляпы. – Вот эти отлично подойдут.
Чуть позже, после того как все допили кофе, Викки с матерью вышли на улицу. Темноволосая Элиза спокойно шла по раскаленной извилистой улочке, чувствуя себя как дома. Жизнь во французской деревне наградила ее круглогодичным загаром, и Викки не могла не признать, что мать по-прежнему очень хороша собой.
Из одного из соседних домов вышла элегантная женщина в желто-коричневом парчовом кафтане, отливавшем на солнце золотом. Пихнув мать в бок, Викки прошептала, стараясь не слишком открыто глазеть:
– Это Талита Пол.
Элиза нахмурилась:
– Будь осторожна в выборе объекта для восхищения, chérie. Мир моды – это очень непростой выбор.
– Она вовсе не из мира моды.
– Возможно, и нет. Но люди всегда будут следовать туда, куда она их поведет.
Когда они попали в суету и многоголосицу рынка, Элиза слегка растерялась, и Викки, с которой в первый раз произошло то же самое, с гордостью рассказала матери о расположении рыночных рядов. Пока они бродили между прилавками, свет постоянно менял оттенки в зависимости от цвета пестрых тканей, развешанных у них над головой. Ткани эти окрашивали в самые разные тона окружающий мир: он был то рыжим, то оранжевым, то золотым, а там, где над головой скрещивали ветви стройные пальмы, становился зеленым.
– Залитый солнцем рай, – заметила Элиза. – И каждая секция рынка ощущается и пахнет по-своему.
– Больше всего мне нравятся ряды, где торгуют специями, – сказала Викки. – Взрывная волна этих цветных рожков. Они словно произведения искусства. А еще берберские ковры. Они настолько красивые, что буквально выносят мозг. Надеюсь, когда-нибудь смогу позволить себе купить такой.
– А ряды, где продают кафтаны? – спросила Элиза.
– Я их обожаю, – рассмеялась Викки. – Сногсшибательные цвета и изысканная вышивка. Благодаря им у меня родилась куча новых идей.
– Что-то мне подсказывает, что у тебя уже есть план.
Викки не могла скрыть своего удовольствия:
– Я собираюсь разработать коллекцию моделей в духе этих кафтанов, но чуть-чуть других.
Они свернули в сторону расположенного снаружи овощного базара, где прилавки были завалены ярко-оранжевыми
