— Обмен должен быть равноценным; это важный пункт Договора. Мы помогли Ноглане не просто так. Мы дали ей все, но взамен забрали ее самое дорогое: ее дочь.
— И она отдала ее вам? — шепнула я.
— Отдала. Это была ее первая дань. Всему своя цена, Ирина.
Меня затошнило, но я не сдвинулась с места, потому что просто не могла шевельнуться. Я потеряла самообладание и потому не смогла солгать убедительно; мой шепот прозвучал фальшиво:
— Я бесплодна.
Александр ничего не ответил, но его взгляд говорил: плохая попытка, не верю.
— Я предлагаю лучший вариант, — проговорил он после паузы. — Твой ребенок будет жить на лучшем уровне, лучшей жизнью, счастливо.
— Я же говорю: бесплодна. У меня нет детей.
— У меня тоже.
Вот оно что… Я молчала какое-то время, молчала не потому, что не знала, что сказать, а потому что на меня накатывала слабость, и бросало в пот. Взяв себя в руки, я внятно и очень спокойно сказала:
— Пошел к черту.
На этот раз он меня услышал. Сжав губы в узкую кривую полоску, он поднялся и посмотрел на меня уже не как на человека, нуждающегося в помощи, не как на слабую женщину, а как на противника и чужака.
А что он ждал? Я ведь не пятнадцатилетняя девственница, не восьмая блондинка в их списке. Какое-то время мы мерились взглядами.
— Хорошо, — неожиданно согласился Александр. — Я верну тебя на шестой уровень.
— Я не буду тебе рожать.
— И не надо. Я верну тебя безо всяких условий.
Его глаза сверкнули, и я поняла, что он придумал что-то, нашел какой-то удобный для себя выход. Вскочив на ноги, я спросила:
— Что ты решил?
— Вернуть тебя, — любезно ответил он, и протянул мне руку; на ладони серебрился круглый предмет (сплав, облегающий перемещение?).
— Просто так? По доброте душевной? — спросила я, задыхаясь от волнения и дурных предчувствий.
— Просто так, — кивнула он. — По доброте душевной. Ну же, Ирина. Время не ждет.
Как бы то ни было, на шестой уровень надо вернуться. Я подошла к мужчине и опустила ладошку на его ладонь, прямо на серебристый предмет. Александр сжал мою ладошку, и мы переместились: без боли, гула, тихо и незаметно, как и в прошлый раз.
Снова хрустнула ветка, но это была ветка шестого уровня.
— До встречи, — попрощался вежливо Александр, отпустил мою руку, и исчез.
Глава 29
Оставшись одна, я сначала не могла понять, что делать, как проверить, тот ли уровень, не тот ли. К тому же мне было дурно… Я осмотрелась кое-как и пошла предположительно в сторону, куда должны были уйти Великая матерь и ее свита; я знала, что на некоторое время они останутся в лесу, чтобы проследить, все ли прошло гладко. Я решила найти их и соврать, что боги, дескать, сочли, что меня надо оставить в Мэзаве в особом неприкосновенном статусе, но много не смогла пройти.
Гул, треклятый гул буквально свалил меня с ног! По воздействию было похоже на гул в приграничье, когда мы потеряли Млада. Я упала, приняла позу эмбриона и закрыла уши руками, но это мало помогло: меня пронзало насквозь, давило, плющило… На этот раз до пика я не дотерпела и отключилась.
…Я долго спала, причем спала как убитая; если бы что-то влажное не ткнулось мне в лицо, я бы проспала еще больше. Открыв глаза, я увидела любопытную лисью морду и заорала; лиса отпрыгнула назад, как кошка, и ретировалась. Я резко поднялась; по лицу ползали какие-то мошки. Издав еще один брезгливый вскрик, я начала отряхиваться. Ночь я пережила с минимальными потерями: меня покусали комары, исследовали букашки, но, в общем, это было не критично. Потирая саднящие укусы, я задрала голову, определила, что наступил день, и пошла наугад вперед, к просвету.
Вышла я к обрыву и, щурясь от яркого дневного, осмотрелась.
Лес позади, лес внизу… Пышный, яркий зеленый лес, не таежный. Следов присутствия людей не наблюдается. Сколько мне придется тащиться по лесу и в каком направлении, чтобы набрести на людей? Если начну звать на помощь, ко мне могут прилететь птички гуи, дикие птички гуи, и с радостью сожрут. Великолепно; мне везет, как всегда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я села прямо у самого обрыва; сил не было, все еще очень хотелось спать, и очень хотелось пить. Я облизнула сухие губы. Положеньице скверное…
Беременность сделала меня слабее, к тому же я использовала свои энергозатратные способности, управляя Распорядительницей, и здорово перенервничала при перемещении на второй уровень к Александру.
Александр… уровни… Цита… Я вроде бы и узнала ответы на свои вопросы, но появились новые: что за изначальный мир, почему он делится на уровни, зачем нужно было делать между ними переходы? А и ладно, черт с ними, тайнами Циты. Хватит с меня всего этого, я просто буду жить здесь, в этом мире, на этом уровне. У меня будет ребенок, я должна позаботиться о нем.
Догадка ослепила меня.
Александр сказал: «До встречи»… и смотрел так многозначительно… он, разумеется, не может знать, что я беременна, но предположить, что в моей жизни есть или появится мужчина, от которого я могу забеременеть, он мог. Я отказалась быть Великой матерью, отказалась быть лидером уровня, и он отпустил меня… что, если моя догадка верна? Что, если он потребует когда-нибудь особой дани – моего ребенка? Ребенка женщины с пятого уровня? Для него это будет эксклюзив.
— Ничего ты не получишь, — проговорила я.
Я возвратилась к месту, откуда переместилась, попыталась отыскать следы мэзавцев, но побоялась углубиться в лес и потеряться; к тому же на мне было неудобное платье, хлипкая обувь, я была без сил и не имела при себе оружия. Что я могла сделать при встрече с диким животным? С лисой мне повезло, я напугала ее криком. Но если мне попадется какой-нибудь кабан или рысь, а то и медведь, то пиши пропало. Да и местные тоже не все могут быть законопослушными мэзавцами и при случае могут попробовать напасть, чтобы поразвлечься с женщиной безо всяких условностей. Я решила вернуться к обрыву и влезть на одно из деревьев, чтобы еще раз осмотреться.
Влезть на дерево в платье мэзы – задача невыполнимая. Мне пришлось раздеться до сорочки и снять обувь, которая скользила, и тогда дело пошло лучше. Пыхтя, фыркая и стараясь не глядеть вниз, я залезла достаточно высоко и, найдя хорошую ветку для опоры, начала осматриваться.
Руки дрожали, ноги тоже; здравствуй, страх высоты! Я напрягала зрение, выглядывая в открывшемся пейзаже ориентиры и знаки, и таки кое-что выглядела: вдалеке появились несколько движущихся точек.
Всадники! Я спасена!
Надеюсь, они полетят в нужную сторону, а если нет, я подам знак. К счастью, летели они как раз ко мне. Я крепко держалась за ветки и трепетно ждала, когда же они приблизятся, потому что кроме них у меня надежды не было: мало ли что могло меня ждать ночью в лесу.
Чем ближе подлетали гуи, тем тревожнее мне становилось; очень уж сложные фигуры они выделывали в воздухе… Всего пернатых было пять: они то инертно парили, ловя потоки воздуха, то летели против него, едва ли не врезались друг в друга, сцеплялись когтями и крутились, падали камнем и снова расправляли громадные крылья. До меня доносились короткие яростные вскрики, с которыми они проделывали все это.
Разглядев, что гуи летят без всадников, я стала спускаться и совершила ужасную ошибку – посмотрела вниз, дальше веток. Голова закружилась, и меня повело; я прижалась к стволу и закрыла глаза.
«Спокойно, Ирина, не так уж высоко… смотри только, куда ставишь ноги, и крепко держись. Ты справишься, дикие гуи тебя не схватят, им не до тебя».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Уговаривать себя не бояться – дело безнадежное, так что аутотренинг не сработал. Вся в поту, с трясущимися руками, я едва-едва сползала вниз, тогда как гуи приближались, и воздух звенел от их криков. Хоть бы они не заметили меня и не раззадорились до настоящей схватки; Зен рассказывал, что в таких случаях они орут так, что можно оглохнуть. Да я и сама помню тот невероятный, похожий на оглушительный скрежет по металлу, ор, с которым гуи нападают.
