— Боюсь, что ничего, командор.
— Ничего?
— Он распался еще до того, как я приступил к его изучению. Он просто растаял.
— О, Господи! Ну почему я проснулся этим утром? И почему я не стал мусорщиком, как хотела моя мама?
— Командор, — сказал Кайл, и Корвин тут же замолчал.
Было в этом чернокожем враче что-то от школьного учителя. Корвину хотелось пробормотать что-нибудь вроде «простите, сэр», пойти к доске и написать на ней в наказание сто строчек.
— Что касается Деленн, я не могу привести объяснения того, что произошло с ней. Ее ДНК в данный момент, по всей видимости, стабильна, но химические процессы в ее теле очень плохо согласованы. Она может в любой момент потерять сознание, или перестать дышать, или у нее случится остановка сердца.
— Чудесно. А как насчет ее… умственных способностей?
— Как у маленького ребенка, — сказал Кайл. — По крайней мере, в данный момент. С тех пор, как ее доставили сюда, она не сказала ни слова. Данные ее мозга… очень странные, если не сказать сильнее. Я не имею понятия, временное это состояние, постоянное, естественное или какое-нибудь еще. Ни один вид анализа не применим к ней, командор.
— Вы можете просканировать ее? — обратился Корвин к Лите. — Попытаться найти там… что-нибудь?
— Нет, — ответила она. — Сканирование без разрешения запрещено законом.
— Раньше это вас не останавливало.
У Литы на счету было несколько выговоров за неадекватное использование телепатических способностей.
— Нам нужно узнать, что с ней случилось.
— Кризалис. Это все, что я могу сказать вам. Командор, я не буду сканировать ее, и вы не сможете меня заставить делать это.
Корвин устало потер глаза. Он был совершенно измотан, выжат, и вообще, управлять всем и вся на космическом корабле было не его работой. Где же, черт возьми, капитан?
Его коммуникатор пискнул.
— Корвин слушает. Это вы, капитан?
— Боюсь, нет, сэр, — раздался голос Зака. — От него пока ни слуху, ни духу. Тут кое-что другое.
— Вы нашли Сьюзен?
— Нет, сэр, все совершенно иначе. Мистер Уэллс прилетел сюда со своими собственными сотрудниками. Правительство знает о том, что произошло. Они дали ему приказ взять Сатаи Деленн под стражу и перевезти ее на поверхность планеты, и еще, они желают, чтобы вы с капитаном сами доложили Правительству… э-э-э, ситуацию.
Корвин закрыл глаза. А он-то осмелился понадеяться, что хуже уже не будет.
* * *
— Что?
— Вы слышали, что я сказал, командор Корвин. Правительство Сопротивления желает видеть вас, капитана Шеридана и находящуюся в вашем распоряжении заключенную. Немедленно.
— А если минбарцы явятся, пока Правительство Сопротивления будет смотреть на нас, тогда что? Мистер Уэллс, их что, совсем не беспокоит минбарская угроза?
— У меня есть инструкции, командор Корвин. Как я понимаю, мистер Аллан занялся расследованием произошедшего здесь инцидента?
— Да, и, на мой взгляд, он отлично с этим справляется. Мы не нуждаемся…
— В чем вы нуждаетесь или не нуждаетесь, значения не имеет. Я и мои люди собираемся помочь мистеру Аллану с этим вопросом.
— Вы не имеете права на это.
— Командор Корвин. Действия высшего офицерского состава этого корабля были следствием, в лучшем случае, некомпетентности, а в худшем — измены. И не только в отношении этого инцидента, а уже долгое время.
— Мы управляем этим кораблем так, как считаем нужным…
— Это вы будете объяснять Правительству Сопротивления. Я уверен, что если то, что вы утверждаете, — правда, то вам не о чем беспокоиться, командор.
— А кто же будет отвечать за корабль, пока я буду находиться на планете?
— Экипаж вполне способен справиться со своей работой в течение нескольких часов.
— Но…
— У меня есть прямой приказ Правительства Сопротивления, командор. Вы, капитан Шеридан и минбарка должны быть доставлены на специальное заседание Правительства немедленно.
— Деленн не может двигаться. Состояние ее здоровья…
— Не имеет значения. Вы будете поступать согласно приказам высшего командования. Вам это ясно, командор?
— Так точно.
— Вот и хорошо. К чему тогда этот ваш враждебный тон? И, тем не менее, у меня остался к вам один вопрос. Где капитан Шеридан?
* * *
Капитан Шеридан медленно просыпался. Он потянулся и открыл глаза. На один краткий миг он изумился. Это была не его каюта на «Вавилоне». Он находился в своей квартире в Главном Куполе. Точнее, в квартире Анны. Это она жила тут. Он не мог припомнить, чтобы ему самому приходилось проводить тут больше пятнадцати минут за один раз.
Анна сидела рядом с ним на кровати. Она улыбалась.
— Доброе утро, — сказала она.
— Анна, — промямлил он в удивлении.
Она была… она была прекрасна. Она была счастлива.
— Анна…
— Если бы ты произнес какое-нибудь другое имя, я бы страшно разозлилась, — сказала она, смешливо повращав глазами. — Я люблю тебя, Джон.
Пелена сна постепенно спадала с него, и он вспомнил прошлый вечер. Она подошла к нему после того совещания Правительства, где был лорд Рифа. Она… она была в точности, как та, прежняя Анна. Она приготовила ему что-то поесть, — немного, еды на Проксиме вообще было мало, но вот если бы он взялся за готовку, вкус бы получился просто ужасным. Они долго говорили друг с другом, — о прошлом, о будущем, об Элизабет. Шеридан не чувствовал себя виноватым. Его коммуникатор был при нем, и, если бы что-то случилось, Дэвид непременно вызвал бы его. Пока они ели, он чувствовал себя совершенно необыкновенно, почти как во сне. Несколько лет назад он сказал себе, что ни ему, ни Анне уже никогда не стать такими, какими они были прежде. Война, смерть Элизабет, гибель Земли… всего этого было просто слишком много для них. Джон наблюдал, как Анна все дальше и дальше уходит в собственный мир, и он не мог, — или не хотел, — остановить ее. Он знал, что и сам страдает абсолютно тем же самым недугом. Он не перестал любить ее, но вера в то, что они смогут быть счастливы снова, давно покинула его.
Эта ночь стала чудесным потрясением для него. Целых несколько часов, он был, наконец-то, счастлив. Они оба были счастливы.
— И я люблю тебя, — прошептал он, глядя, как улыбка озаряет ее лицо. Она была так прекрасна.
Внезапно он моргнул.
— Который час?
— Шесть, или около того, — сказала она. — Ты всегда встаешь так рано.
— Но… о, Боже, а как же корабль, Де… — он чуть было не произнес имя Деленн, но вовремя спохватился. Так много изменилось за одну ночь, и теперь он не хотел рисковать. Он огляделся в поисках своего коммуникатора, и увидел его, лежавшим на столе.
— Джон, неужели они не могли обойтись без тебя всего одну ночь?
— Есть еще минбарцы, есть… — (Кризалис).
— За это время могло случиться все, что угодно.
Он взял коммуникатор и с ужасом увидел, что тот был выключен. Он метнул взгляд на Анну.
— Я просто хотела, чтобы мы были одни, — прошептала она. — Я… я не хотела потерять тебя снова.
Ее улыбка пропала, и Джон вдруг ощутил необыкновенную нежность. Он перебрался через постель и прижал ее к своей груди. Она положила свою голову ему на плечо. Он чувствовал прикосновение ее волос к своей щеке. Он любил ее. Он всегда любил ее.
Не торопясь, он включил коммуникатор, и вызвал на связь Корвина.
— Есть что-нибудь новенькое, Дэвид? — спросил он.
— Капитан, да где же вас черти носят!?
И, запоздалое:
— Сэр.
— По постели, — медленно ответил Шеридан, услышав смешок Анны. — Я прошу прощения. Там, наверху, все в порядке? Ничего… необычного?
— Единственное, что тут осталось из обычного, это то, что все летит к чертям. Нас обоих требует к себе Правительство Сопротивления. Это очень серьезно. И еще им нужна Сатаи Деленн.
— Деленн? Но… — (Она ведь еще в Кризалисе, так ведь? Она не собиралась выходить оттуда так рано. Я сказал ей, что буду рядом с ней. Я обещал ей, что буду рядом!)
— Боже мой, Дэвид, что случилось?
— О, Господи. Капитан, Правительство приказало нам явиться всем троим, как штык. Они все объяснят. И вам это не понравится.
— Я… все ясно. Я буду в конференц-зале. Отбой.
Шеридан обернулся, чтобы посмотреть на Анну.
— Я слышала, — вздохнула она. — Всегда что-нибудь случается, правда?
— Да. Прости меня.
— Не нужно. Это твоя работа… Я тут, наверное, займусь чем-нибудь, пока тебя не будет. Но… пожалуйста, возвращайся ко мне, Джон. Мы так долго не были вместе.
— Обязательно.
Он поцеловал ее и еще раз прижал к себе, как бы боясь, что, если отпустит, то потеряет уже навсегда. Он вдруг вспомнил свое видение на Вавилоне 4. Многое из того, что случилось тогда, уже подернулось туманной дымкой забвения, но этого он никогда не сможет забыть. Тело Анны, ломающееся и падающее на пол, после того, как он выстрелил в нее.
