меры не давали возможности реализовать планы по его уничтожению[956].
Только отрядом С. А. Ваупшасова, помимо уже упоминавшихся, было осуществлено множество мероприятий, направленных на уничтожение В. Кубе. Так, в результате взрыва на вокзале погибло несколько немецких офицеров, однако гауляйтера среди них не оказалось. Мина, заложенная в его машину, взорвалась до того, как Кубе сел в нее. Мина на дороге также не дала результата, так как гауляйтер, не доехав до нее трех километров, вернулся. В отчаянии партизаны предпринимали самые дерзкие попытки его ликвидации. В частности боец отряда Евгений пришел прямо в генкомиссариат и потребовал пропустить его по важному делу. Ему удалось проникнуть внутрь и добраться до дверей Кубе, однако он был остановлен охраной. На приказ сдать оружие открыл стрельбу, убил двух офицеров и застрелился сам[957].
В июне 1943 г. с заданием по уничтожению гауляйтера в тыл противника направлена спецгруппа НКГБ «Мстители» под командованием С. В. Юрина, которая активно начала подготовку операции. С. В. Юрин через оперативную группу РУ ГШ РККА под руководством Н. П. Федорова лично пытался связаться с Е. Мазаник и М. Осиповой. Однако Н. П. Федоров, опасаясь расшифровки своей агентуры, не оказал ему содействия. Члену спецгруппы «Мстители» А. Бобылеву удалось склонить к сотрудничеству М. Хромель, сожительствующую с заместителем гауляйтера и пользующуюся «исключительным доверием со стороны личного адъютанта Кубе К. Вильденшейна»[958].
Однако реализовать план по ликвидации гауляйтера удалось 22 сентября 1943 г. Е. Мазаник, которая действовала по приказу заместителя командира оперативной группы РУ ГШ майора Н. П. Федорова.
Необходимо отметить, что за проведение этой операции отчитались несколько партизанских формирований, спецгрупп и отрядов органов государственной безопасности, других ведомств.
Например, С. В. Юрин доложил в Центр о том, что Е. Мазаник действовала по заданию агента «Артура», которым являлся адъютант гауляйтера К. Вильденштейн[959].
Исследователь В. Надтачаев, указывая на фантастичность данного заявления, высказывает сомнения в том, что профессионал доверился малоизвестной женщине, и выдвигает версию о дезинформации С. В. Юрина немецкими спецслужбами[960].
Вместе с тем, отдельные исследователи не считают эту версию такой уж фантастичной и, ссылаясь на показания Е. Мазаник, указывают на К. Вильденштейна, как на одного из тех, кто склонял ее к убийству В. Кубе[961]. Е. Мазаник, в ходе ее опроса о подготовке и проведении данной операции, действительно указывала на то, что К. Вильденштейн, оказывая ей покровительство, ввел в дом гауляйтера, информировал о его распорядке дня и создавал условия для совершения теракта[962].
Эта история дорого обошлась С. В. Юрину. В декабре 1943 г. он был арестован, а 8 марта 1944 г. постановлением Особого совещания при НКВД СССР приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей (реабилитирован в 1955 г.)[963].
Кроме С. В. Юрина о своем участии в ликвидации В. Кубе доложили командиры спецгрупп и отрядов Н. П. Федоров, П. Г. Лопатин, Э. С. Куцин, считавшие, что сработали именно их агенты. Четыре партизанских командира радировали в Москву, что это их работа. Отчитался за проведенную операцию также командир спецгруппы ЦШПД и БШПД С. И. Казанцев[964].
Такая ситуация сложилась не из-за попыток командиров присвоить чужие заслуги, а в силу большого количества лиц, задействованных в подготовке покушения, множества планов его реализации, стремления каждого отряда добиться результата, как можно скорее доложить о выполнении командованию и, как следствие, доведение до него непроверенной информации и т. д. Поэтому, когда прозвучал взрыв, каждый вполне обоснованно решил, что это его заслуга, именно его план сработал, и доложил об этом руководству[965].
Еще одним фактором, способствующим искажению результатов операции по уничтожению В. Кубе, стало отсутствие четкого взаимодействия между всеми задействованными в ней группами и лицами. Это, безусловно, объясняется мерами конспирации, но вместе с тем, такая ситуация, во-первых, привела к необходимости последующего тщательного и кропотливого разбирательства с целью установления истинных исполнителей данного акта, во-вторых, создала определенные трудности на этапе его подготовки, выразившиеся в том, что не только разные группы, но и разные ведомства мешали друг другу, что могло привести к срыву операции[966].
Так, С. И. Казанцев в сообщении в ЦШПД от 13 сентября 1943 г. указывал: «Карпов Володя [связной спецгруппы НКГБ БССР «Мстители»[967] – Н. Ш.], работающий в группе Петрова по заданию т. Цанава, пытается связаться с моим агентом «Максимом», через которого идет работа по «Кабану» [В. Кубе – Н. Ш.]. Может провалить дело. Прошу запретить ему это делать»[968].
Некоторую определенность в картину подготовки и осуществления операции по ликвидации гауляйтера вносит доклад в ГКО, подготовленный совместно НКГБ, РУ ГШ РККА и ЦШПД, в котором прямо указывается, что имея доступ в дом Кубе, Мазаник, естественно, привлекла к себе внимание со стороны различных оперативных групп, имевших задание вести работу по ликвидации Кубе. Первой связалась с ней резидент оперативной группы НКГБ под руководством И. Ф. Золотаря «Канская»«[Н. Троян – Н. Ш.]. Как далее следует из отчета, помимо Н. Троян, задание по ликвидации Кубе имел другой резидент той же группы НКГБ И. Ф. Золотаря «Сирена» [Г. Финская – Н. Ш.]. Она поставила задачу ликвидировать Кубе перед своим агентом «Цапля» [М. Осипова – Н. Ш.]. Однако вследствие блокады группы Золотаря связь с «Цаплей» была потеряна[969].
Одновременно М. Осипова являлась агентом оперативной группы разведуправления Генштаба «Дима» под псевдонимом «Черная». В июне 1943 г. заместитель командира группы майор Н. П. Федоров, обсудив с ней план мероприятий, направленных на уничтожение гауляйтера, запретил Осиповой связываться с другими оперативными группами[970].
По мнению отдельных авторов, это Е. Мазаник привлекла к участию в операции М. Осипову[971]. Тем не менее, большинство исследователей, опираясь на документы и воспоминания участников событий, утверждают, что именно Осипова привлекла и даже заставила Мазаник согласиться подложить мину в постель гауляйтера. Автор данного исследования также придерживается этого мнения, тем более, что оно подтверждается вышеупомянутым отчетом в ГКО, а также материалами опросов участников событий[972].
Подготовку к ликвидации В. Кубе продолжала также спецгруппа НКГБ «Юрий» под руководством подполковника госбезопасности Э. С. Куцина. В августе 1943 года с заданием по уничтожению гауляйтера в спецгруппу прибыли Н. Хохлов, под видом немецкого офицера с соответствующими документами прикрытия, и немец-антифашист К. Кляйнюнг. Н. Хохлов дважды встретился с Е. Мазаник и попытался склонить ее к сотрудничеству. Однако она, заподозрив его в провокации, не согласилась[973].
Как известно, Е. Мазаник, после того как ей была организована встреча с Н. П. Федоровым и гарантирована эвакуация семьи, приняла решение действовать через агента оперативной группы разведуправления Генштаба «Дима» М. Осипову («Черную») и свою сестру В. Шуцкую, являвшуюся связной той же группы под псевдонимом «Оля»[974].
Ликвидация Кубе воспринимается неоднозначно как историками, так и обществом. В связи с тем, что последствием этой операции явилось уничтожение оккупантами нескольких тысяч мирных жителей г. Минска[975], некоторые исследователи оценивают ее отрицательно. Однако большинство авторов придерживается того мнения, что в условиях, когда речь шла об
