Судя по радостному рычанию, нокты их тоже заметили. Изо всех сил припустили в сторону селища.
Со стен полетели первые стрелы. Рано…
А где все взрослые? Почему дети защищают стену?
Ладно. Нет времени размышлять. Держитесь, ребятки… Сейчас мы вам поможем.
Гаврюша по команде взмыл ввысь под облака, а затем с громким криком ринулся вниз.
– Железяка на выход! – крикнул я, выпуская скорпиона…
* * *
– Как давно это произошло? – спросил я.
– Две седмицы, а может быть, больше – мы дней не считали, – ответил молодой кальт по имени Унай.
– И больше никого не было?
После того как мой скорпион потрепал пятерку исхудавших ноктов, а Гаврюша с легкостью добил их, прошло около двух часов. Мне повезло. Энергия тварей была практически на нуле, а бар жизни каждого отсвечивал двадцатью процентами. Это был решающий аргумент в нашу пользу…
Дети приняли меня в селище сперва настороженно. Потом каким-то необъяснимым способом они признали во мне члена клана Рыжих Сов, и недоверие и настороженность жителей селища растаяли.
Сидя на широких мостках стены, я разговариваю с молодыми защитниками.
– Нет, больше никого не было, – покачал головой Унай в ответ на мой вопрос.
Я смотрел сейчас на мальчишек и диву давался, что им пришлось пережить…
Больше двух недель назад селище Морских Тигров небольшого кальтского клана подверглось внезапной атаке крупной стаи ноктов. Все взрослые кальты погибли в сражении. В живых остались несколько ребят. Четверо мальчишек и две девчонки. Хотя, наблюдая сейчас за Унаем и крепышом Тормом, я бы уже вряд ли назвал их мальчиками…
После гибели всех взрослых кальтов на их плечи легла ответственность за селище…
– А кто сбросил камень на голову тому нокту, чьи кости лежат возле лодок? – спросил я.
Торм и Унай удивленно переглянулись.
– Это я бросал камень, – ответил крепыш Торм.
– Второго тоже ты добил? Хотя, если быть точным, первого. Ведь так?
– Да, – кивнул парень и зачем-то добавил: – Тем же камнем…
– Тем же камнем?
– Ну, я его долго выбирал, – произнес Торм медленно. – Он самый твердый и острый.
– Ясно, – ухмыльнулся я.
Крупный мальчик. Крим или тот же Орман наверняка были такими же в детстве.
Торм для его десяти лет был настоящим гигантом – крупные ладони, широкие плечи, большой размер ноги, почти моего роста. Но не это главное… Было у парнишки во взгляде что-то странное и жесткое. Хотя о чем это я? На глазах у мальчика погибли все его близкие. Какой еще у него должен быть взгляд?
В общем, молодые Морские Тигры произвели на меня приятное впечатление! Особенно Унай. Самый старший из них, ныне лидер Морских Тигров. Анализируя ситуацию, в которую попал этот тринадцатилетний паренек, я невольно сравнивал себя с ним. А смог бы я, оказавшись на его месте, повести себя так же правильно?
На его глазах погибли родители, знакомые, друзья, по селищу рыскали голодные нокты, а рядом были только такие же испуганные мальчишки, как и он сам. Но это не помешало ему взять себя в руки и не дать умереть оставшимся в живых…
– А как ты узнал? – задал мне вопрос Торм.
– Что узнал?
– Ну, что кто-то из нас сбросил камень нокту на голову, – спросил заинтересованно Унай.
– По следам Торма.
– По следам?
– Да. По правде, я разглядел всего лишь три следа. Два возле борта старой лодки и один, еле заметный, в скальном проходе. Я сперва подумал, что это следы некрупного мужчины, никак не мог представить себе такого большого мальчика… – Я, улыбнувшись, кивнул на приосанившегося Торма.
Унай понимающе улыбнулся в ответ.
– Но ведь прошло уже много дней. Как же ты смог разглядеть их? – не унимался Торм.
– Наблюдательность, только и всего. Твои следы были самые глубокие из-за тяжести, которую ты нес, – в данном случае камень. Кстати, только чем-то очень тяжелым и желательно с высокого места можно было так размозжить башку тому нокту на берегу. Скальные выступы над этим местом, я думаю, разглядел бы любой наблюдательный кальт.
– Но ведь после стольких дней следы могли исчезнуть из-за ветра или дождя, – справедливо заметил Унай.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Правильно. Так и произошло. Поэтому я и нашел только три отпечатка его ног. Два следа на берегу нормально сохранились, потому что были оставлены рядом с бортом перевернутой лодки. Ну а в проходе намного проще – Торм, видимо, нечаянно наступил в кровь нокта и оставил характерный след на россыпи мелкой гальки неподалеку от трупа. Вот и вся наука.
Поток вопросов на мгновение прекратился. Унай сидел, беззвучно шевеля губами, видимо, силясь запомнить все сказанное мной, а Торм просто разглядывал свои ноги, словно увидел впервые.
– Откуда ты прилетел? – решил сменить тему Унай.
– Из Запретного города, – ответил я.
Вижу, как глаза молодых кальтов лезут на лоб.
– Я Хранитель Запретного города, – начинаю объяснять. – Кстати, там сейчас собрались остатки выживших кальтских кланов.
– Выживших? – изумился Унай.
– Ну, да… – отвечаю я. – В Серебряные горы пришла орда ноктов, и совет кланов решил уйти на юг… Разве вы не в курсе?
Мальчишки переглянулись и дружно отрицательно покачали головами.
Вот так номер.
– Но что тогда кланы делают в Запретном городе? Он ведь на севере… – задал вопрос Унай.
– Причин тому много. Шаманы переругались на совете, и кланы разделились. Каждый пошел своей дорогой.
Пока говорил, мальчишки ошарашенно переглядывались между собой. Хех… Видел бы Лаош реакцию молодого поколения на «мудрые» действия его коллег.
Пришлось рассказывать все по порядку. О том, как кальты разошлись каждый в свою сторону. О Рыжих Совах. О Черных Топорах. О боях с ноктами. О приходе остальных кланов. Вернее, того, что от них осталось.
При упоминании Бедвара, Гухура, Лавены и того, что они убили шаманов, а главное, по какой причине, кулаки юных кальтов начали сжиматься. Крепыш Торм даже довольно по-взрослому выругался. Я их понимаю. Знакомый мир рушится буквально на глазах. Смерть родных, новости об орде – для них это настоящий апокалипсис.
Потом разговор пошел о будущем их селища. Я предложил эвакуировать их к нам, но молодежь неожиданно отказалась. Оказывается, у них тут все неплохо настроено. Много еды, материалов. Даже несколько овцебыков есть. В общем, по местным меркам они богачи. Кроме того, у них есть небольшой кораблик и десяток лодок.
Несмотря на возраст, уровни у юных защитников за две сотни. У девчонок поменьше, но каждая уже обладает полезными умениями и навыками. Особенно младшая девчушка – в будущем из нее выйдет сильная знахарка.
«Принять подданство» Рыжих Сов я им не предлагал. Здесь все завязано на репутацию. А той «серой» медальки, что я заработал с их маленьким кланом, увы, еще недостаточно вести такие серьезные беседы. Но союз мы заключили к обоюдной радости.
Потом они меня кормили. Мне пришлось много рассказывать о Запретном городе и его подземельях. Все были в восторге от Гаврюши и Шалуна. Меня из-за них даже не хотели отпускать.
Но надо было лететь… Жаль, ничего не могу для них сделать… Но это пока… Хотя нет… Кое-что я все-таки им оставил. Того скорпиона, которого я использовал в бою с недобитыми ноктами. У него осталось шестьдесят процентов прочности. Пусть стоит у ворот. Охраняет. С Морскими Тиграми у нас союз, так что теперь железяка их распознаёт как друзей. Сказать, что они были счастливы получить такого охранника, – ничего не сказать. Как доберусь до города, обязательно напрягу наших на тему, чем помочь этим храбрым ребятам…
Сделав круг над селищем, Гаврюша понес нас дальше к Серебряным горам.
* * *
Река, словно разлитое кем-то серое стекло, поражала своим спокойствием. Еще вчера она бушевала, а теперь лениво, будто нехотя, облизывала каменный берег. Туман стелился по поверхности водной глади, предвещая в середине дня солнечную погоду.
Я сидел на берегу на большом камне, наполовину покрытом водой, и наблюдал, и слушал, и впитывал запахи. Складывалось такое впечатление, будто река – это громадный зверь, притаившийся в засаде перед броском. Она стерегла свою жертву, баюкая ее мирными тихими всплесками. Я, затаив дыхание, восхищался временной тишиной стихии. Под мягкий плеск небольших волн хорошо думалось.
