Второй представился Максимом Бурей. Голубоглазый блондин-волк тепло и осторожно пожал мою руку, а потом познакомил со своей женой Ольгой. Этакая аппетитная пышная булочка – вся такая кругленькая, белокожая, румяная. Но выглядела серьезной и, судя по ее карим вдумчивым глазам, была очень спокойной и выдержанной особой. Здороваясь со мной и Лидией, она улыбнулась, несмотря на усталость, очень живой и яркой улыбкой, преобразившей ее до неузнаваемости, превратившей в очаровательную, беззаботную молоденькую женщину. Я поняла, что на одну подругу у меня станет больше. После ее муж познакомил нас с их сыночком Егоркой – своей уменьшенной копией.
Третьим был полиморф-волк – Назар Стахов, немного угрюмый мужчина. Он сдержанно кивнул мне, Лиде и совершенно неожиданно подарил скупую улыбку. Отчего– то стало яснее ясного, что нам буквально повезло получить редкий подарок. Потому что, глядя на него, сразу подумала, что Назар не умеет улыбаться. А может, разучился. Со временем узнаю.
Профессорского вида хавшик представился Давидом Насером. Политолог из Москаны. Я пообещала познакомить его с нашими хавшиками, и он заметно оживился и повеселел.
Солидный мужчина с двумя парнями – Эльдар Каплун, а сыновья – Тимур и Рустам. Они явно ощущали себя не в своей тарелке и стеснялись, но мы с Лидой постарались как можно шире и гостеприимнее им улыбаться. Все трое – чувствующие.
Последними были Наум и Катя Мосеры. Девочка, судя по слишком взрослым глазам и поджатым губам, детство перешагнула слишком быстро. Я побоялась даже гадать, что пережила эта девочка, после чего ее серо-зеленые большие глаза превратились в тусклые выжженные пустыни на бледном личике с впавшими щеками. Мужчина рядом с ней смотрел похожими глазами, но в них отражались детский страх и неуверенность.
Жутко видеть такие похожие глаза у взрослого и ребенка, понимая, что их выражение не соответствует возрасту. Перепутано! Назар Стахов усадил их рядом с собой. Заметно, что он взял шефство над этой парочкой. А на девочку смотрел странным тоскливым взглядом. Кирилл чуть позже шепнул мне, что Назар потерял всю семью, и Катя слишком сильно напоминает ему умершую дочь. Сейчас у угрюмого волка неосознанно включился инстинкт защитника, и тот опекает их как родных.
Все молчаливо и усердно налегли на еду. А у меня в который раз сердце защемило от жалости, при взгляде на голодных и измученных гостей. Сколько же их еще таких неприкаянных бродит? Даже мои ребятишки тихонько сидели, поглядывая на новеньких исподлобья. После завтрака я предложила всем помыться в бане, вызвав небывалый энтузиазм. Намерзлись и намучились наши гости знатно. Ольга забрала с собой Катю и Веронику, а мужчины остались за столом, и я налила им горячего травяного чая.
Пока женщины мылись, мужчины беседовали. Пришел Руслан с ведром молока. Как выяснилось, Кирилл перехватил его во дворе и попросил позаботиться о нашей живности. Я очень горячо поблагодарила за помощь. Кирилл же, услышав мои благодарственные излияния, лишь насмешливо сказал, что Руслану давно пора не только учиться, но и хозяйством обзаводиться, а он все волынит.
– Так вот же, отрабатываю вкусные обеды, – моментально нашелся Лис и быстро подольстился, приложив руку к сердцу, – Кирочка, я всегда готов прийти на помощь.
– Проходи завтракать, помощник, – пригласила и кивнула в сторону гостиной,
– раз заработал.
Вернувшись с тарелкой для Лиса, устроилась за спиной мужа, положив руку на плечо. Очень хотелось послушать новости. Лидия устроилась на диване с Артемкой и Лизой, и они дружно развлекали Егорку, пока Ольга купалась с девочками в бане. Кирилл перетянул меня к себе на колени и прижал. Даниил, пока пили чай, рассматривал меня из– под полуопущенных ресниц весьма загадочным взглядом, и я почувствовала, как невольно напрягся Кирилл. Но стоило мне оказаться у него на коленях и прильнуть к плечу, как муж расслабился. Ротов, скорее всего, отметив что-то для себя, глазами усмехнулся другу, но на его лице при этом не дрогнул ни один мускул.
– Если не сильно устали, может, расскажете, как добирались? – Кирилл предложил всем, но глядел на Ротова.
Тот пожал плечами и быстро обвел своих спутников взглядом, только после этого начав говорить:
– Когда началась вторая волна, мы были на Володаре, помнишь, Кир? – в этот момент он бросил вопросительный взгляд на Кирилла и, получив его мрачный утвердительный кивок, продолжил: – Заболел весь отряд, выжили только мы трое. – Кирилл потемнел лицом и окаменел. – В самом Володаре выживших практически не осталось. Сам понимаешь, весна, половодье, наводнение приличное... мы там сами в воде очухались... Короче, жутко было даже мне: вода кругом и трупы плавают. Мы своих под крышу гарнизонной казармы всех перетащили и подожгли... Потом в сторону Москаны двинули. Пару недель добирались, а там... – Лица всех мужчин стали еще более мрачными, а Назара перекосило от ярости. Ротов продолжил.
-.. .смерть, анархия, хаос, мародеры и дышать от смрада и смога невозможно. Я Нику нашел, она от голода умирала, все, что было в свободном доступе, съела, а открыть банку не могла... память отшибло. Все остальные мертвы. Забрал Нику и к Буре, хоть ему повезло больше...
Я заметила, что стоило Даниилу упомянуть Бурю, как взгляд того затравленно метнулся к сыну Егору на диване и в сторону, куда ушла жена. Похоже, он еще не забыл выворачивающий душу, дикий страх неизвестности, который вытравить из себя никак не в силах. А Даниил между тем продолжил, украдкой посмотрев на Назара:
– Помогли Назару похоронить... всех... Он невменяемый был, а потом решили уходить из Москаны. Плана четкого не было, все в таком раздрае находились, что просто шли или ехали куда глаза глядят, а везде тоже самое... В Салое вроде решили обосноваться, но там совершенно непотребное началось. Сектанты власть захватили и людям мозги задурили. Костры жечь начали с отступниками и неверующими, судный день объявили и показательные суды устраивать начали...
Тут Давид Насер встрепенулся. Протер платочком слезящиеся глаза и быстро добавил:
– Я в Салое на конференции был, когда все опять началось, и сам слег... А потом тамошнему главе сектантов пытался объяснить, в чем ошибочна их теория построения подобного будущего, которую они пропагандируют. В конечном счете, они решили, что я не верую истинно в судный день и Триединого, и вообще, отношусь к проклятому племени и лично виноват в эпидемии. Осудили на казнь сожжением. Мне повезло, что в этом мире остались смелые понимающие люди, – Насер говорил с болью в голосе и очень экспрессивно, явно до сих пор не мог поверить и принять происходящее вообще, и случившееся лично с ним – в частности.
