— Разве на внедорожнике не безопаснее?
Ну как можно говорить с такой дурой?
— На «Плутоне» я могу проскользнуть в любую щель и разогнаться до сотни за три секунды. В нынешних условиях это и называется безопасностью.
— Я боюсь мотоциклов, — сообщила Мамаша. И поправила шляпку.
Где-то громыхнул взрыв, и стекла тихонько задребезжали. Даша замолчала, Матильда испуганно ойкнула, Патриция все-таки выругалась и пообещала:
— Поводов для страха будет предостаточно.
С другой стороны, у бронированного «ГАЗ Тайга», купленного Кириллом месяц назад и подогнанного Пэт к дому гадалки, были свои преимущества. Не скорость, так проходимость. Мощные таранные способности. А еще — два пулемета, аккуратно вмонтированных в толстую крышу.
— Вы собрались?
— Да. — Мамаша Даша показала на небольшой рюкзак.
— А мои вещи у Руса, — пискнула Матильда.
— Решайте, кто из вас будет управлять оружием.
— Чем?
— «Ревунами»! — рявкнула Пэт. — Я не могу одновременно стрелять и вести машину.
Мамаша и Матильда переглянулись.
— Я не умею, — робко протянула Даша. — Совсем.
— А я не стану, — отрезала Матильда.
— От этого зависят наши жизни.
Прогрохотало еще три взрыва. Совсем рядом. И рассыпались веселой чечеткой автоматные очереди. Кто бы с кем ни дрался сейчас на улицах Болота, они неумолимо приближались к Сретенке.
— Я не стану, — твердо повторила Матильда.
Пэт снова выругалась и схватилась за коммуникатор…
— Где я нахожусь? — язвительно переспросил Чайка. — Еду в самом грязном и заплеванном поезде, который когда-либо видел в жизни! Вот где я нахожусь. Между, мать его, Питером и, мать его, Мурманском. В каких-то степях, или как эти поганые места географически называются?
— Связь есть?
— Смотря с кем. У меня, к примеру, отличная связь с официантом, который помогает мне забыть…
— Выпил много?
— Да в чем дело?
— Нужна помощь, — коротко ответила Патриция.
Напряженный голос девушки и неразборчивый грохот фоном заставили Илью понять, что дело серьезное.
— Что случилось?
— У меня «ГАЗ Тайга» с двумя «ревунами». Я за рулем, нужен стрелок.
— Ты одна? — Чайка помнил, что Патриция блестяще управлялась с мотоциклом, и удивился, что она пересела во внедорожник.
— Со мной два чемодана, которые я не могу выбросить.
— Мы не чемоданы! — пискнул девичий голосок. Кажется, это была Матильда.
— Патриция, пожалуйста, постарайся обойтись без оскорблений!
Второй «чемодан» Илья не опознал.
— Ты можешь подключиться к «Тайге»?
— Уже делаю, — проворчал Чайка.
К счастью, он благоразумно уселся за крайний столик, и никто из посетителей ресторана не видел монитор «раллера».
— Адрес давай.
— Адрес и коды доступа в файле.
— Вижу… — Илья установил с компьютером внедорожника соединение, переключил управление оружием на себя, выбрал удобные управляющие клавиши, открыл два «окна»: вид спереди, вид сзади — и залпом выпил рюмку водки. — Заводи мотор, Пэт, у тебя есть стрелок…
— Они выедут со Сретенки, вот отсюда. — Палец Руса уперся в карту, выведенную им на экран коммуникатора. — Самый оптимальный путь такой: сначала по Садовому, затем направо, на Долгоруковскую и Новослободскую, то есть к нам, по прямой.
— Или свернут на Олимпийский, — подал голос Зяблик. — С него налево, на Сущевку, до Бутырки и снова к нам.
Ехать недолго, даже с учетом пробок, но уличные бои куда хуже заторов. Ребята понимали, что Рус на диких нервах, а потому не спорили, спокойно принимали его решения. Они ведь вместе, они — «вагон», семья. И Матильда одна из них.
— Нужно выдвинуться сюда. — Палец Лакри уперся на пересечение Бутырской и Сущевского вала. — И ждать девчонок.
Олово покачал головой.
— Что не так? — резко спросил Рус.
— Не высовыва-аться из бюро, пока-а не проя-снит-ся, — выдал совет слуга.
И погладил устроившегося на коленях Козявку.
— Согласен, — поддакнул Таратута. — Я, конечно, не военный, но Олово дело предлагает. Чем позже мы вступим в игру, тем больше шансов на успех. Выскочим в самый последний момент, резко хватаем девчонок и уходим.
Все правильно, все логично, но… Нервы, нервы, нервы. И любимая женщина с еще не родившимся ребенком где-то там, среди пылающих кварталов и обезумевших людей. Поэтому не правильно и не логично, а так, как требует душа.
— На Болоте большая буза, — медленно ответил Рус. — Наша помощь может понадобиться задолго до того, как девчонки окажутся рядом. И чем ближе мы будем, тем лучше.
Лакри посмотрел на байкеров.
— Если мы им не поможем, то никто не поможет.
— Мы с тобой, Рус, — за всех ответил Зяблик. — Мы сделаем.
Три десятка мотоциклов, четыре внедорожника и куча вооруженных парней. Взревели двигатели, щелкнули предохранители, и «вагон» рванул на выручку попавшим в беду девчонкам…
— Митроха, помоги!
— Самому хреново!
— Да будь человеком!
— Иди в задницу!
Рауля Хмурого взяли в тиски на Триумфальной. С юга подпер взявшийся за оружие народ, с севера — тритоны. Или еще какие бандиты: с кем и против кого он воюет, Хмурый давно перестал понимать. Все со всеми и против всех. Потому что День Оружия. Потому что все, что может гореть, — горит, а остальное плавится. Потому что высвободилось накопившееся раздражение, потому что исчез страх. Потому что День Оружия, и каждый, кто вытащил ствол, стал смелым. И пошел убивать.
— Дай им с севера! Я прорвусь!
— А кто моим даст?
Митроха Бобры, застрявший в лабиринте Тверских, отключает связь, обрекая Рауля на погибель, и вновь вызывает братьев:
— Вы где, мать вашу?
Бронированный внедорожник, на котором Митроха начал путешествие от «Приюта маньяков», давно подбит и брошен. Из десяти парней осталось пятеро. «Дрели» перегреты, патроны на исходе, а стреляют из-за каждого угла.
— А ты где, придурок?
Если Николай Николаевич ругается, значит, дело действительно швах.
Рев реактивной гранаты, Митроха катится под кстати оказавшийся рядом грузовик, пережидает разрыв и матерится в ответ:
— Я до канторы не дотяну! Здесь просто п…ц!
Из-за угла выныривают трое, судя по бритым башкам — тритоны, Митроха с наслаждением разряжает в них «дрель» и торопливо бежит собирать драгоценные трофеи — магазины с патронами. Сзади болезненный вопль: парней осталось четверо.
— Повторяю: не могу прорваться к канторе!
— И не надо! — рычит в ответ Николай Николаевич. — Мы уходим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
