Дети и подростки из среднего класса одеваются более сдержанно, и вещи на них по виду сшиты из натуральных тканей, в отличие от одежды их сверстников из рабочей среды. Трейси и Саския могут одеваться в одном и том же стиле, носить футболки и брюки одинаковой модели, но вещи Саскии скорее матовые, чем блестящие, с более высоким процентом натурального волокна — по крайней мере, днем. Классовые индикаторы почти не различимы. Возможно, Саския и Трейси отовариваются в одних и тех же магазинах молодежной моды и зачастую покупают одни и те же вещи, но они комбинируют и носят эти одинаковые вещи по-разному. Допустим, и у той, и у другой девушки есть короткая джинсовая куртка, купленная в «ТопШоп» («ТорShop»), однако Трейси свою наденет с облегающими блестящими черными брюками из лайкры/нейлона и массивными черными туфлями на высоком каблуке и платформе, а Саския точно такую же куртку будет носить с вельветовыми брюками, сапогами и большим мягким шарфом, который она обмотает вокруг шеи несколько раз. По непонятной причине молодежь из среднего класса и высшего общества больше любит шарфы, чем их сверстники из низших слоев общества, и обычно они тепло укутываются в холодную погоду. А вот кевины и трейси почему-то предпочитают мерзнуть: студеными январскими вечерами они выходят на улицу в кожаных куртках, под которыми надета одна лишь футболка (Кевин) или в мини-юбках и блестящих тонких колготках (Трейси). Столь неадекватно одетая молодежь — типичное зрелище в северных районах Англии.
Причем дело не в деньгах, и стоимость одежды не всегда точно указывает на социальный статус ее владельца. Вещи Саскии и Джеми не дороже, чем одежда Трейси и Кевина, и вполне вероятно, что в гардеробах последних есть целый ряд дорогих «модельных» вещей. Но опять-таки характерные отличия налицо. Юноши и девушки из рабочей среды выбирают одежду «от модельеров» с крупным опознаваемым товарным знаком. Причина, в общем-то, ясна: какой смысл носить фуфайку от Келвина Клайна или Томми Хилфигера, если никто о том не догадывается? Молодежь из верхушки среднего класса и высшего общества считает, что броские эмблемы на предметах туалета — это вульгарно.
Если вы не уверены в своей оценке социального статуса того или иного представителя молодежи, посмотрите на волосы. Волосы — достаточно надежный классовый индикатор. Волосы Трейси больше похожи на прическу, более затейливо уложены, выглядят менее естественно, чем у Саскии, и ее стиль предполагает более активное использование геля, краски и лака. Почти у всех учениц частных привилегированных школ, представительниц верхушки среднего класса и высшего общества, волосы чистые, прямые и гладкие. Эти девушки обычно ходят с распущенными волосами, так чтобы их можно было постоянно убирать с лица, откидывать назад, запускать в них пальцы, убирать пряди за уши, собирать в небрежный пучок или конский хвостик и затем вновь распускать, причем все это явно неосознанные, непроизвольные жесты. Эта игра с волосами, распространенная среди школьниц частных учебных заведений, — весьма показательный ритуал, к которому очень редко прибегают девушки из рабочей среды.
Более скромный/естественный внешний вид молодежи из среднего класса — это только отчасти результат требований их родителей, заботящихся о социальном статусе своей семьи. Английские дети и подростки не меньше, чем взрослые, восприимчивы к классовым различиям, и хотя некоторые джеми и саскии из среднего класса носят — из чувства противоречия — одежду или украшения «простолюдинов», они тоже обеспокоены своим социальным имиджем и в манере одеваться по-своему снобы. Возможно, их родители это не осознают, но на самом деле они тоже не хотят, чтобы их принимали за «оборванцев с муниципальных окраин». У них даже есть прозвища для тех своих сверстников, чьи привычки и стиль одежды выдают в этих подростках представителей низших социальных слоев населения, например, «трейси», «гари», «кевины» (зачастую просто «кев») или «шваль» (grubs). Гари и т. д., в свою очередь, кличут «светских» детей «камиллами, «ура-генри» и «слоунами»[118] и совершенно не стремятся подражать им. Все эти ярлыки применимы только к другим: молодые люди, говоря о самих себе, никогда не употребляют прозвища Кев или Камилла.
Более чувствительные юноши и девушки из английского среднего класса стыдятся своего снобизма, они, давая интервью, несколько неохотно признавали, что употребляют эти прозвища. Обсуждение вопросов классовости неизменно сопровождалось нервными смешками. Девочка-подросток из верхушки среднего класса призналась, что она мечтала об одном дорогом ювелирном украшении, пока не заметила, что это украшение обрело популярность у парикмахерш. «Это мгновенно охладило мой пыл, — сказала она и добавила: «Я понимаю, это нехорошо, снобизм чистой воды с моей стороны, но ничего не могу с собой поделать. Как только я увидела на них эту вещь, она мне мгновенно разонравилась». Ее щепетильная в отношении классовых отличий мамаша была бы довольна этим очевидным свидетельством своего влияния.
Хотя молодые англичане более восприимчивы к классовым отличиям, чем сами они это признают, большинство из них беспокоит не столько то, что их по одежде могут причислить не к той социальной категории, к какой они принадлежат, сколько страх показаться «традиционными». Назвать чей-то вкус в одежде, музыке или чем-то еще «общепринятым» («mainstream») — это всегда унижение, а в некоторых кругах — ужасное оскорбление. Антоним «mainstream» — «cool» («модный», «крутой», «классный»). Среди современной молодежи это слово выражает одобрение. «Mainstream» толкуют по-разному. Просматривая вместе со мной список клубов и других танцевальных заведений в журнале «Тайм аут»[119], юные меломаны не всегда сходились в определении относительно одного и того же клуба: клуб, который одни считали «крутым», другие называли «традиционным». В крайних случаях словом «mainstream» обозначалось все, что бесспорно не подходило под определение «андеграунд». А некоторые юные завсегдатаи клубов всякий клуб, упомянутый в журнале «Тайм аут», автоматически причисляли к «традиционным». Рекламу «крутым» мероприятиям, по их мнению, создает только народная молва.
Для молодых англичан это — серьезные вопросы, но я очень обрадовалась, обнаружив скрытый юмор и даже элементы самоиронии в их рассуждениях о «крутом» и «общепринятом». Некоторые подростки даже шутили по поводу своей манеры одеваться, в которой явно отражается их страх показаться ординарными. Например, в 1990-х гг., когда группа «Спайс гёрлз» считалась олицетворением традиционализма и была презираема всеми, кто претендовал на крутость и авангардизм, некоторые гранджеры стали носить футболки с надписью «Спайс гёрлз» или фотографией солисток группы: тем самым они шутили над собой, отказываясь слишком серезно воспринимать правила, обязывавшие их избегать традиционности. Разумеется, подобные шутки могут позволить себе только те, кто уже прочно зарекомендовал себя «крутым». Появиться на людях в футболке «Спайс гёрлз» — это все равно что заявить: «Я такой крутой, что могу ходить в откровенно традиционной футболке «Спайс гёрлз», и никому даже в голову не придет, что мне и впрямь могут нравиться «Спайс гёрлз».
Правила для взрослых
Одежная семиотика» взрослых чуть менее сложная, чем правила и система знаковых обозначений подростков, и индикаторы классовой принадлежности здесь выражены более отчетливо.
Последний справочник по этикету и современным нравам «Дебретт» советует нам «забыть старую английскую поговорку о том, что слишком нарядное платье — это признак невоспитанности». Автор утверждает, что данное правило входит к тем временам, когда «можно было не наряжаться, разве что для работы в саду». Сегодня, говорит он, «одеться слишком нарядно — значит одеться ярко, вычурно, расфрантиться в пух и прах, так что самому неловко, не учитывая то, что ныне господствует спортивный стиль одежды и почти вся страна ходит в спортивных костюмах». В общем-то, он прав, особенно в том, что касается мужчин. Однако среди женщин яркое, вычурное платье по-прежнему считается безошибочным индикатором принадлежности к низшему классу. Представительницы высших слоев общества умеют одеться нарядно так, что их туалет не кажется броским и кричащим.
Правила для женщин
Обилие ювелирных украшений (особенно золотых, а также ожерелий с именем или инициалами владельца), интенсивный макияж, замысловатая прическа, вычурный наряд, колготки с блеском и неудобные узкие туфли на очень высоком каблуке — это все признаки принадлежности к низшему сословию, особенно если женщина является во всем перечисленном на относительно будничное мероприятие. Интенсивный коричневый цвет кожи — загар также расценивается представительницами социальных верхов как вульгарность. Как и в случае с мебелью и убранством дома, слишком много шика; старательно подобранные в тон одежда или аксессуары — это тоже признак низкого происхождения, особенно если задействован яркий цвет — скажем, синее платье с красной отделкой, красный ремень, красные туфли, красная сумочка и красная шляпка (если какой-то из названных предметов не только красный, но и блестящий. значит, его владелица по социальному статусу еще на две ступени ниже). Женщин, разряженных в подобном стиле, часто можно видеть на свадьбах и прочих праздничных мероприятиях в рабочей среде. Столь же старательно подобранный туалет, но с отделкой и аксессуарами более приглушенного тона (например, кремового) — это признак принадлежности к низам среднего класса. Если количество подобранных аксессуаров сведено к двум-трем предметам, туалет в целом может сойти за наряд представительницы среднего класса. Однако это по-прежнему будет «ансамбль», по-прежнему слишком вычурный; лучшее воскресное платье — не для верхушки среднего класса.
