Адолин кивнул.
– Узнай, нельзя ли отследить эту подпругу, – продолжил Далинар. – Покажи ее кожевеннику, и пусть он скажет, что думает о разрыве. Расспроси конюхов, не заметили ли они чего-нибудь, и обрати внимание, не получал ли кто-нибудь подозрительные сферы в последнее время. – Он помедлил. – И удвой охрану короля.
Адолин повернулся, посмотрел на павильон. Оттуда вышел Садеас.
Юноша прищурился:
– А ты не думаешь…
– Нет, – перебил Далинар.
– Садеас – настоящий угорь.
– Сын, прекрати это. Он любит Элокара, чего нельзя сказать о большинстве остальных. Князь один из немногих, кому я бы доверился в вопросах безопасности короля.
– Я бы этого не сделал, отец, вот уж точно.
Далинар ненадолго замолчал.
– Пойдем со мной. – Он вручил сыну подпругу и направился через плато к павильону. – Я хочу тебе показать кое-что, связанное с Садеасом.
Адолин покорно последовал за ним. Они прошли мимо освещенного павильона. Внутри темноглазые подавали еду и напитки, в то время как женщины писали сообщения или описывали сражение. Светлоглазые многословно и возбужденно превозносили смелость короля. Мужчины сплошь в нарядах густых, глубоких цветов: красно-коричневого, темно-синего, темно-зеленого с желтым отливом, темного рыжевато-оранжевого.
Далинар подошел к великому князю Ваме, в сшитом по последней моде длинном коричневом сюртуке с разрезами, сквозь которые виднелась ярко-желтая шелковая подкладка. Этот стиль не был таким показным, как полностью шелковая одежда. Адолину он нравился. Князь стоял рядом с павильоном в окружении своих светлоглазых придворных.
Вама был круглолиц и почти облысел. Остатки волос он коротко стриг, и потому они топорщились. Князь, по своему обыкновению, прищурил светло-серые глаза, когда подошли Далинар и Адолин.
«Что происходит?» – растерянно подумал Адолин.
– Светлорд, – обратился Далинар к Ваме, – я пришел убедиться, что о вас как следует позаботились и вам удобно.
– Мне удобнее всего было бы оказаться сейчас на пути домой, – ответил Вама и бросил сердитый взгляд на заходящее солнце, словно виня его в каком-то проступке. Такое дурное настроение для него редкость.
– Уверен, что мои люди спешат как могут, – сказал Далинар.
– Было бы совсем не так поздно, если бы вы нас не задержали по пути сюда.
– Я предпочитаю быть осторожным. И кстати, об осторожности: есть один вопрос, который следует обсудить. Не могли бы мы с сыном остаться с вами наедине ненадолго?
Вама сердито нахмурился, но позволил Далинару увести себя от придворных. Адолин направился следом, все больше и больше теряясь в догадках.
– Чудовище было здоровенное. – Великий князь кивнул, указывая Ваме на убитого ущельного демона. – Самое большое из всех, что я видел.
– Похоже на то.
– Я слыхал, в последних вылазках на плато вам сопутствовал успех и вы прикончили нескольких закуклившихся ущельных демонов. Вас следует поздравить.
Вама пожал плечами:
– Нам достались маленькие светсердца. И сравнивать не стоит с тем, которое Элокар добыл сегодня.
– Лучше маленькое светсердце, чем никакое, – любезно проговорил Далинар. – Я слыхал, вы собираетесь подлатать стены своего военного лагеря.
– Хм? Ну да. Заделать несколько брешей, улучшить укрепления.
– Я обязательно сообщу его величеству, что вы хотите приобрести дополнительный доступ к духозаклинателям.
Вама повернулся к нему, хмуря брови:
– Духозаклинателям?
– Вам понадобится древесина, – ровным голосом пояснил Далинар. – Вы же не собираетесь заделывать дыры в стенах, не используя леса? Здесь, на этих отдаленных равнинах, нам остается только радоваться, что для вещей вроде древесины существуют духозаклинатели, верно?
– Э-э-э, да. – Вама еще сильнее помрачнел.
Адолин переводил взгляд с него на отца. В этом разговоре имелся какой-то скрытый смысл. Далинар говорил не только о древесине для стен – духозаклинатели были тем средством, при помощи которого все великие князья кормили своих солдат.
– Король весьма щедро позволяет применять свои духозаклинатели, – сказал Далинар. – Вама, ты согласен со мной?
– Я все понял, – сухо проговорил Вама. – Не надо бить меня камнем по лицу.
– Светлорд, меня никто не может обвинить в избытке деликатности. Я просто человек действия. – И Далинар ушел, взмахом руки велев сыну следовать за собой.
Юноша так и сделал, бросив взгляд на другого великого князя.
– Он громко жаловался на то, как дорого Элокар берет за пользование своими духозаклинателями, – тихо пояснил Далинар.
Плата за духозаклинатели – самый главный налог, который король взимал с великих князей. Сам Элокар не сражался за светсердца, не считая редких выездов на охоту. Как подобает королю, он был превыше личного участия в войне.
– И?.. – спросил Адолин.
– И я напомнил Ваме, как сильно тот зависит от короля.
– Думаю, это важно. Однако какое отношение к этому имеет Садеас?
Отец не ответил. Он продолжал идти через плато, пока не вышел на край расщелины. Адолин присоединился к нему, выжидая. Через несколько секунд кто-то приблизился к ним, бряцая осколочным доспехом; рядом с Далинаром на краю пропасти показался Садеас. Адолин сузил глаза, увидев его, а Садеас приподнял бровь, но ничего не сказал по поводу его присутствия.
– Далинар, – проговорил князь, обратив взгляд на Равнины.
– Садеас, – резковато ответил тот.
– Ты говорил с Вамой?
– Да. Он понял, к чему я веду.
– Еще бы он не понял. – В голосе Садеаса проскользнули веселые нотки. – Я другого и не ждал.
– Ты сообщил ему, что поднимаешь цены на древесину?
Садеас контролировал единственный большой лес в округе.
– Удваиваю, – уточнил он.
Адолин бросил взгляд через плечо. Вама наблюдал за ними, и лицо у него было мрачное, как небо во время Великой бури, а вокруг из земли выбирались спрены гнева, похожие на лужицы кипящей крови. Далинар и Садеас вместе послали ему недвусмысленное сообщение. «Выходит, за этим его и пригласили поохотиться, – понял Адолин. – Чтобы обыграть».
– Это сработает? – спросил Далинар.
– Уверен, что да, – ответил Садеас. – Если на Ваму слегка надавить, он становится довольно сговорчивым… Князь поймет, что лучше использовать духозаклинатели, чем тратить целое состояние на устройство линии снабжения, что потянется до самого Алеткара.
– Возможно, нам следует рассказывать королю о таких вещах. – Далинар посмотрел на короля, который стоял посреди павильона, понятия не имея о том, что произошло.
Садеас вздохнул:
– Я пытался, но его разум не приспособлен для такой работы. Пусть мальчик занимается своими делами. Он ведь только и думает что о великих идеалах справедливости и о том, как держать меч повыше, когда скачешь на врагов отца.
