— А-у-а!.. — поморщился Ляхов. — Опять они про зубы.
— Долг за казино. Пиши расписку, — сказал Маралов, тыкая толстяка концом трости в живот. — Пусть подпишется администратор, крупье, кассир. Это закладная на ваши души. Мы скоро вернемся. Готовь деньги…
— Размечтался! — буркнул тройной подбородок.
Шпарин отодвинул Маралова, наклонился и приставил пистолет к голове сидящего на полу толстяка.
— Чуть не забыл! Кто твой настоящий хозяин? Пошепчи мне на ушко.
— Кто? — спросили Ляхов и Маралов.
— Не скажу, — Шпарин поднял голову и загадочно улыбнулся. — «Сокол-2», сбегай наверх, уничтожь записи камер наблюдения. А где девушка? — Шпарин поискал взглядом незнакомку. — Девушку никто не видит? Примечательная такая девушка, высокая, стройная, в желтом платье. С коробочкой… Никто не видит?.. Жаль.
— Не жалей, Герман, твоих девушек уже некуда складывать, — напомнил Маралов.
— Стой! — Шпарин притормозил охранника. — Я тебя, конопатый, знаю. Знаю, но не помню.
— И я вас знаю, и вон его знаю, — конопатый и курносый охранник кивком головы показал на Ляхова, прыгающего вниз по лестнице сразу через несколько ступенек.
— Готово, — сияя синими глазами, доложил Ляхов. — Всё свалил в кучу и поджег.
— Началось! — сказал Маралов, закатывая глаза.
— Молчи, конопатый! — прошипел Шпарин, хватая охранника за шею и зажимая ему рот. — Вспомнил!
— Вы не Герман, вы-ы-ы… кап… а… он… ле… ле… — выдираясь из рук Шпарина, замычал охранник.
— Ночь дураков, — сказал Маралов. — Болтливых дураков.
— Уходим! — крикнул Шпарин, бросая охранника. — Забираем мешки с пропусками в лучшую жизнь, спокойненько выходим, грузимся…
— Не уходим и не грузимся, — Ляхов открыл и закрыл входную дверь. — На улице полиция. Полным-полно полиции и поджидают естественно нас.
— Попались, наглецы! — захрапел, давясь от смеха, толстяк. — Не знаете, во что вляпались!..
— Это он вызвал! — сокрушенно произнес Маралов и занес над головой толстяка трость с черепом. — Возмездие, муфлонец! Черепом по черепу. Это тебе за шнобелястого! — трость с глухим стуком ударила толстяка в лоб. Толстяк ойкнул и растянулся на полу.
— Гранату! — Шпарин протянул руку Ляхову. — Пойду на переговоры.
— Не надо переговоров, застрелят, — сказал конопатый охранник. — Черный ход. Через подсобки, через подвал, на соседскую улицу.
— Веди, конопатый! — приказал Шпарин. — Помни, я прямо за тобой.
— «Любители денег»! — обратился он к людям, лежащим на полу. — Не ходите больше в подобные заведения, развлекайтесь дома, читая книжки, для здоровья полезнее.
— Вот именно, полезнее, — Ляхов утопил детонаторы и раскидал по залу четыре ребристых «аргумента».
— Ты что, пацан? — Маралов, взвизгнул, хватая мешки, и понесся за охранником.
— Не беспокойтесь, небольшое представление, — спокойно сказал Ляхов. — Гранатки свето-шумо-дымовые. Идемте, «Сокол-1», я прикрою.
— «Пернатые»! Пальните для эффекта во второй этаж, — приказал Шпарин. — Переходим речку, образно выражаясь. Дальше война.
* * *
— Не поместимся вместе с деньгами, — удрученно сообщил Маралов, выползая задом из машины. — Надо кому-то остаться или часть денег бросить. Что в принципе невозможно. Бросить деньги… Оставим «пернатых», как-нибудь доберутся, они местные.
— Я тебе оставлю, — пригрозил Шпарин. — Бросаем часть денег.
— Деньги не надо. Гранаты, — прокряхтел Ляхов, вытаскивая из багажника небольшой зеленый ящик.
— Гранатометы, — «Сокол-4» прислонил зеленые трубы к стене дома.
— У меня машина на соседской улице, — тихо сказал конопатый охранник и с надеждой посмотрел на Шпарина. — Возьмите меня с собой, господин капитан.
— На соседней, — поправил Шпарин охранника. — Ежели хочешь отправиться с нами, придется обосновать своё желание, младший сержант Додоня. Зачем ты мне нужен?
— Сбежал я от них. Дикие ужасы творятся. Никаких денег не хочу. Измордовал меня Супонев. Я рукастый, могу ординарцем, стреляю муфлону прямо в рожу, то есть в глаз, с полста метров, готовлю хорошо… и… и много чего могу, — перечислил Додоня. — Буду предан, испытайте меня, господин капитан!
— Испытаем. Плюс в твою пользу — помог выбраться. Минус — подручный ублюдка с Базы. В людей стрелял?
— Не! — не задумываясь, ответил Додоня. — В воздух, мимо.
— Если прикажу, станешь?
— Смотря в кого! В злодеев стану.
— Ответ правильный. Примем тебя с испытательным сроком. Смотри, Додоня, будь человеком!
— Ещё один мастер на все руки, — Маралов ухмыльнулся. — Наш парень!
— Супонев — редкая сволочь! — с ненавистью сказал Ляхов. — Он тебе зубы выбил? Он… В меня стрелял…
— Михал Иваныч и Петька, — сказал Маралов. — Только ты не Чапай, а он не Петька! Постой-ка, тебя не Петькой кличут, новобранец?
— Петром…
— Иного я не ожидал… Миша, хватит болтать, принимай решение. Поймут, что мы ушли и оцепят квартал.
— Двигайте! — решил Шпарин. — Ещё раз поменяйте машину и только потом перегружайтесь в автомобиль Ляхова. Я с Додоней… Двигайте. Не гони, Лёша, не привлекай внимание.
Машина с Мараловым и «Соколами» умчалась.
— Додоня, где твой драндулет? На этой улице?
— На другой.
— Ты сказал на соседской.
— Я и говорил про неё. Рядом с соседней.
— Ты меня напрягаешь, — Шпарин скрипнул зубами. — Какого цвета машина? Номер?..
— Белая, крыша черная, номер… забыл.
— Зря мы его одного оставили! — сказал Ляхов, бросив взгляд в зеркало заднего вида. — Он что-то задумал.
— Топай дворами к машине. Садись и жди. На всякий случай, — Шпарин протянул Додоне пачку денег. — Если не вернусь. Зубья вставишь. Садись в машину и жди, — повторил Шпарин, скрываясь за узкой дверью «черного хода».
— Зря! — подтвердил Маралов. — Полезет обратно в «Клуб» за новой лошадкой. На хрена она ему сдалась? У него их и так целая конюшня и каждый день прибавляется.
— Вернемся? — спросил «Сокол-4».
— Разворачивай! — крикнул «Сокол-3».
Навстречу неслись полицейские машины.
— Поздно, — Ляхов ударил кулаком по рулю.
— Выкрутится, как всегда. Он отчаянный, ему везет, но это верх безрассудства, — оборачиваясь назад, тоскливо сказал Маралов. — Миша, возвращайся скорее, я без тебя пропаду.
— Вы, Сергей Николаевич, как баба, право слово, — сказал Ляхов. — Капитан знает что делает!
— В том то и дело, что как-будто знает. Такое страшноватое хобби у него — лезть навстречу неприятностям и попутно устраивать дикие эксперименты. Теория у него есть, совершенно невообразимая. Теория и хобби.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
