среди зарослей в том же направлении, что и он. То встречался взглядом со сверкающими янтарем глазами, на мгновение мелькнувшими из гущи ветвей. При этом Белозар каждый раз вздрагивал и хватался за пистолет. Но никто не угрожал ему и не нападал, и ненадолго он успокаивался.
Хуже было, когда он слышал только звуки, но не видел того, кто их издавал. Монотонное уханье, протяжный вой, хриплое мяуканье, грозный рык заставляли его трепетать, подобно тому, как привидение внушает больше ужаса, чем живой человек, даже представляющий реальную опасность. Заслышав их, Белозар останавливался, прижимался спиной к дереву, чтобы никто не зашел сзади и не набросился на него, и ждал. А потом продолжал свой путь, часто оглядываясь и оттого спотыкаясь и даже падая.
Он смертельно устал, был смертельно напуган, но сдаваться не собирался и продолжал упрямо идти вперед. Пока не понял, что ходит кругами.
Белозар запомнил дерево, на котором сидел одинокий филин с закрытыми глазами, изредка, словно спросонок, ухая. Когда жрец проходил мимо него в третий раз, ему показалось, что филин ухает уже не сонно, а издевательски. Он поднял большой, прихотливо изогнутый, словно бумеранг, сухой сук, о который только что споткнулся, и запустил им в птицу. Сук не достиг цели, запутавшись в ветвях, и не вернулся к нему.
Белозар начал искать глазами, чем бы еще кинуть в филина, которого вдруг возненавидел больше всего на свете. И неожиданно для себя увидел человека. Тот стоял у дерева, почти неразличимый на фоне серо-коричневой шершавой коры, и, казалось, давно наблюдал за ним. Жрец пригляделся и узнал Михайло.
В первое мгновение застигнутый врасплох Белозар едва не бросился прочь, испытав невольный страх при мысли, что его настигли посланные капитаном Трутневым преследователи. Но потом он обрадовался. Михайло, кто бы его ни послал, был его спасением, которое наконец-то пришло к нему, когда он уже почти совсем отчаялся.
– Эй, ты! – окликнул он Михайло. – Иди сюда!
– Зачем в птицу кидаешь палки? – спросил Михайло, не шелохнувшись, будто не расслышав. – Что плохого она тебе сделала?
– А пусть не ухает почем зря, – с облегчением рассмеялся Белозар. Услышав человеческий голос, он убедился, что это не было видение, которое создал его мозг, соткав образ из бликов света, теней, отчаяния и надежды. Миражи не разговаривают, это он знал точно. – Только людей пугает вместо того, чтобы путь показать. Бесполезная и даже вредная птица!
– Ты заблудился, – произнес Михайло с упреком. – А она чем виновата?
Белозару уже надоел этот бессмысленный разговор. И, не отвечая на риторический, как он посчитал, вопрос, Белозар сказал:
– Хочешь подзаработать? Выведешь меня из леса – я тебе щедро заплачу.
– А разве за это платят? – удивился Михайло.
– Не хочешь денег – не бери, – сказал Белозар, начиная злиться. – Только выведи меня на дорогу.
– В Кулички? – уточнил Михайло.
– Я же сказал – на дорогу, – повысил голос Белозар. – Лучше всего на федеральную трассу, где я смогу на попутной машине добраться до города. Или хотя бы до железнодорожной станции.
– А почему не в Кулички? – спокойно спросил Михайло.
– Да ты смеешься надо мной, что ли? – взорвался Белозар. – Заладил – Кулички да Кулички! На кой мне нужны твои проклятые Кулички! Путь черт в них живет, ему там самое место.
Но, подумав, что так он ничего не добьется, Белозар сменил тон и проникновенно произнес:
– Понимаешь, мне нужно в город. У меня там важные срочные дела. А в Куличках мне делать нечего. Только время зря терять.
– А Илья Семенович, наш участковый, считает иначе, – сказал Михайло.
Белозар нахмурился, почувствовав недоброе.
– Ваш участковый просто взъелся на меня, а я ни в чем не виноват. Так ему и передай при встрече.
– Так скажи ему это сам, – невозмутимо посоветовал Михайло.
Белозар пришел в бешенство. Он догадался, что собеседник, несмотря на свой простодушный вид, издевается над ним. Он выхватил из кармана пистолет и направил его на Михайло.
– Ну, вот что, умник, – почти прорычал он. – Я знаю, что это ты со своей ведьмой мамашей утопил моего Сашку, а до этого еще и девчонку. А участковый вас покрывает, поэтому пытается взвалить вину на меня. Но со мной этот фокус не пройдет! В городе я найду на него управу. Поэтому выбирай – либо пуля, либо трасса.
– Так-таки и выстрелишь? – спросил Михайло недоверчиво.
– Как говорят в кино, первый – предупредительный, – сказал Белозар и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, и пуля вошла в землю возле ноги Михайло. – Второй – в правую ногу. Третий – в левую. Учти, я не промахнусь. Сам ты без ног из леса не выберешься, а здесь тебя никто не найдет. Так что не геройствуй понапрасну.
– А участковый правду говорил, ты действительно опасен, – задумчиво произнес Михайло. – Как раненый кабан.
Белозар злобно усмехнулся. В лохмотьях, с растрепанными седыми волосами, взлохмаченной и спутанной темно-рыжей бородой, одичалыми блуждающими глазами он выглядел намного более диким и угрожающим, чем Михайло.
– Я не просто опасен, а очень опасен, когда меня загоняют в угол, как крысу. Так что ты выбрал? Жизнь или смерть?
Михайло не успел ответить. Неожиданно филин, который до этого сидел неподвижно и давно уже молчал, завертел головой и громко угрожающе заухал. Белозар невольно посмотрел на него. Воспользовавшись этим, Михайло шагнул за дерево и исчез, словно растворился среди листвы. Белозар уже не видел его.
– Ах, ты…! – выругался он.
Жрецом Перуна овладела слепая ярость, и он начал нажимать на курок, посылая пулю за пулей туда, где только что стоял Михайло. Когда курок сухо щелкнул, но выстрела не последовало, потому что в обойме закончились патроны, Белозар запустил оружием в дерево. Но тоже промахнулся. Пистолет исчез в зарослях, сомкнувшихся перед Белозаром зеленой непреодолимой стеной.
И наступила звенящая тишина, о существовании которой Белозар раньше даже не подозревал. Было так тихо, что он слышал учащенное биение своего сердца.
Но длилось это безмолвие недолго. Вскоре невдалеке раздался волчий вой, а где-то в ветвях послышалось рассерженное фырканье дикой кошки. Но почти сразу же эти звуки перекрыл грозный медвежий рык. И он становился все громче и громче. Медведь явно приближался. Треск кустов, через которые он пробирался, становился все явственней.
Однако Белозар уже не боялся. Вспышка гнева неожиданно вернула ему достоинство, утраченное до этого из-за овладевшей им паники. Белозар вспомнил, что он не обычный человек, а жрец Перуна. И находится под его защитой.
– Владыка наш Перун, услышь меня и приди на помощь! – возопил он, стараясь перекрыть медвежий рев. – Заклинаю тебя твоим
