опасается.
– Отсюда происходит управление кораблём, если всё происходит штатно. На случай внештатной ситуации есть запасной мостик, но сейчас нам и этого хватает.
– Обсерватория тоже тут? – поинтересовалась Юлька.
– Ни хрена никак нет. Аппаратная бортовой обсерватории изолирована от рабочих объёмов. Но сюда может стекаться информация с внешних датчиков, сканеров и телескопов. Собственно, насчёт обсерватории…
Я подошёл к креслу командира корабля, сел в него и подключился к нейроинтерфейсу. Через несколько секунд перед нами возник голографический экран, где отобразилось наше относительное местоположение в этой системе.
– Ты спрашивала за локализацию наших координат. Самое простое мне удалось, но на этом мои полномочия, как бы, всё. Кончились.
Рыкова-младшая подошла к экрану и около минуты созерцала его, видимо, старательно запоминая картину на нём.
– Ты только относительное местоположение установил? – спросила она, не оборачиваясь.
Мысленная команда на изменение масштаба – и изображение начало медленно отдаляться. Планетная система, звёздная, звёздное скопление, рукав этой спиральной галактики, местное скопление галактик, сверхскопление.
– Данные неточны, – сообщил я, когда очертания схемы стали отдалённо походить на то, что известны нашим астрономам. – Что это Великая Стена Слоуна – понятно и без перевода. Но смотри, что я нашёл.
Ввод команды на поиск Терры – и проложенный генеральный курс к Солнечной системе привёл нас аккурат в наш уютный уголок галактического дурдома.
– О…ху…деть…, – только и смогла выдавить из себя юный гений.
Соглашусь, есть, от чего порвать свои шаблоны.
– Это Солнечная система, – констатировал я очевидное, пока мелкая пребывала в состоянии когнитивного диссонанса. – Третья по счёту от Гелиоса планета – Терра – и есть Земля. Но, как ты понимаешь, на этом сходство заканчивается. У Земли две Луны. У Марса лишний спутник нарисовался. Вместо пояса астероидов за Марсом лежит полноценная планета, неизвестная сегодняшним астрономам. У Юпитера с Сатурном по одному неучтённому спутнику. Это устаревшая карта. Ей как минимум больше десяти тысяч лет.
– О…ху…деть…, – повторила едва слышно Юлька, глазами ошарашенного ребёнка глядя на голографический экран.
Как будто ей на Новый год подарили щенка, о котором она мечтала всё своё детство.
– Различия колоссальны, – закончил я. – Если даже в пределах одной звёздной системы столько изменений произошло, то что могло случиться по пути – даже представить страшно. На этом мои способности исчерпаны. Я техник, а не астрофизик. Всё, что я знаю – все небесные тела движутся относительно друг друга с разными угловыми скоростями. Вселенная не статична и постоянно расширяется. Планеты вращаются вокруг звёзд, звёзды вращаются вокруг центра галактики, галактики тоже крутятся-вертятся вокруг себя и центра своих скоплений. Но я не астрофизик. Просчитать действительную обстановку не могу. Узнать, что изменилось за десять тысяч лет на отрезке в миллиард двести миллионов световых лет – тем более. Лететь можно и так, останавливаясь для пит-стопа и доразведки. Но это слишком долго. Не меньше полутора веков займёт. Поэтому прямой путь на двигателе хотелось бы оставить как запасной вариант на случай кромешного дерьма.
Рыкова-младшая обернулась к полковнику.
– Дядя, – ошарашенным голосом попросила она. – Придержите этого кадра у себя годика эдак три. Чтоб не смылся никуда. Как только позволят органы опеки, я выйду за него замуж и нарожаю ему кучу детей.
Мы с Мигуновым улыбнулись. Ультимативное предложение, ничего не скажешь.
– Сперва за эти три года нам необходимо вернуться, – с отеческой ухмылкой изрёк офицер. – К тому же, юная барышня, вы не первая, кто положил глаз на нашего техника. На его мозги уже очередь выстроилась.
– Я сирота, мне можно и без очереди! – безапелляционно заявила Юлька.
И повернулась ко мне.
– Серьёзно, дядя. Ты меня удивил. Что ты делаешь в «техничке», когда тебе самому положено на крейсере пиратствовать в Дальнем Космосе?
Я пожал плечами.
– Где учился – там и пригодился. Работа у меня такая. Смех смехом, а что скажешь по ситуации?
Юлька вернула взгляд на оперативный экран.
– Это полностью бесперспективный план, – сообщила она. – Ты прав почти во всём, что перечислил. Небесные тела не статичны и не постоянны. Они рождаются и умирают, порождают новые гравитационные связи. Если не учтём силы притяжения какой-нибудь разросшейся чёрной дыры или зацепим чей-нибудь гравитационный колодец, не рассчитав тягу двигателей, нас засосёт и не спросит. Не говоря уже о такой вещи, как астероидные потоки и кометные дожди. Встреча с ними способна уничтожить жизнь на планете, не говоря уже о каком-то древнем корабле.
Вот мне про астероидные потоки и кометные дожди можно не зачехлять. Что это такое – я испытал на собственной шкуре. Волосы поседели, кажется, не только на голове.
– Я проработаю этот план как запасной, – предупредила Рыкова-младшая. – Но рассчитывать на него не стоит. Необходимо найти способ вернуться домой, минуя гиперпространство и обычный космос.
Мелкая принялась яростно наматывать круги по Центральному посту.
Рыкова-старшая всё это время молча созерцала картину и хищно облизывалась, буквально поедая меня глазами. Ох, и прав был Палыч, ох, и прав! Целая очередь на меня уже выстроилась, целая очередь! Кажется, меня хотят разорвать на сотни маленьких слесарят. Чтобы каждому достался кусочек разодранного меня.
Глава 24. "Пятиминутка".
Юлька нарезала несколько десятков кругов по Центральному посту, что-то себе прикинула в уме, бросила некоторое количество многозначительных взглядов по обстановке мостика и вернулась ко мне.
– Я ни капли не преувеличивала, когда говорила, что придётся постараться. Дело по-прежнему остаётся непростым, пусть ты, дядя, и сделал чуть ли не всю мою работу.
Тактично умолчим, что в памяти «Авроры» остались карты Древних. Всё, что я сделал – залез в них и нашёл опорные ориентиры. Это нельзя даже назвать «подъёмом карты». Но доброе слово и кошке приятно: поругать нас и недруги успеют, а вот хорошего в свой адрес слышишь мало. От лишней похвалы не зардеюсь.
Остаётся немаловажный вопрос. Откуда в памяти корабля столь «свежие» карты? Около десяти тысяч лет назад цивилизация Древних начала испытывать жёсткий упадок после ряда исторических поражений. Они будто бы канули в небытие. Но, получается, что, уходя, оставили свой чуть ли не самый навороченный крейсер последней модели и снабдили его «свежаком»? На хрена козе баян, стесняюсь спросить? Что,
