Она смотрит на Северуса и словно не верит своим глазам.
— Папочка, это…
— Ты же хотела играть в квиддич, когда подрастешь, верно? — замечает он.
Все собравшиеся вздрагивают от неожиданности, когда Дейзи почти фальцетом кричит, зажмурив глаза. Она в нетерпении вынимает из коробки форму, рассматривая ее со всех сторон.
— Тут даже имя и фирменный номер есть! — восхищается Гарри. — Просто потрясающе!
— И наколенники со шлемом! — поддерживает Джинни. — С ума сойти!
— Мамочка, я хочу ее надеть! — прыгает на месте Дейзи, прижимая к себе форму. — Можно? Пожалуйста!
— Конечно, можно! — берет ее на руки Гермиона, звонко чмокая в щеку.
Гарри озадаченно моргает, слегка покачав головой. Он непонимающе хмурится.
— Мамочка? — не верит своим ушам парень.
Джинни пихает его локтем в бок.
— Гарри, — шикает она, — я же говорила.
Парень едва сдерживается, чтобы не стукнуть себя ладонью по лбу. Конечно, Джинни ему говорила, но он все равно пребывает в некотором ступоре, когда слышит от маленькой девочки такое обращение. Гарри смотрит на то, как Гермиона уводит Дейзи переодеваться в дом и понимает, что ей…
Идет быть мамой?
Они с Джинни успевают перекинуться всего парой фраз с Северусом. Спрашивают, где они покупали с Гермионой для Дейзи форму, какой она была стоимости, и долго ли был пошив. Северус отвечает на их вопросы как раз к тому моменту, когда Дейзи выбегает из дома.
Северус оборачивается через плечо. От дочери просто веет энергией и счастьем. Она вся искрится от радости. Кажется, всю жизнь он придерживался совершенно неправильной позиции.
Ненависть совсем не проще, чем любовь.
— Посмотри, папочка, посмотри, какая красота! — кружится она на месте.
— Прекрасно, — чуть улыбается он.
И от ответной реакции зеленые глаза малышки искрятся еще сильнее.
— Что ж, пришло время для нашего подарка, — прихлопывает Джинни в ладоши, когда с протянутой рукой Гарри поднимается с места.
Гермиона подходит к ним как раз в тот момент, когда Гарри с помощью акцию призывает с кухни ту самую коробку, которая привлекает их с Северусом внимание, стоит гостям войти в дом.
— Мы долго думали, что подарить, — начинает Гарри с улыбкой.
— Брось, совсем недолго, — смеется Джинни, — а вот выбирали долго.
— Возможно, — загадочно произносит Гарри. — Подарки у нас получаются очень гармоничными, — смотрит парень на именинницу.
Северус и Гермиона переглядываются. У каждого появляется мысль о возможном подарке четы Поттеров, и оба стараются поверить в то, что это не так. Гарри срывает с коробки подарочную бумагу, и родители именинницы раскрывают синхронно рты.
— Метла! — подбегает к подарку Дейзи, не в силах поверить. — Джинни, это метла!
— Для будущей загонщицы! — с широкой улыбкой сообщает девушка и раскидывает в стороны руки.
— О, Мерлин, — выдыхает Гермиона, прикладывая ладонь к губам. — Джинни, ей же всего четыре!
Девушка заразительно улыбается.
— Не беспокойся, — заверяет она. — Это новая модель, адаптированная для младшей группы будущих спортсменов. Поступят в продажу только этой осенью, но мы с Гарри подергали за ниточки и…
Девушка, явно довольная собой, жмет плечами. Гермиона успокаивается от этой новости, даже Северус чувствует ее спокойствие и остывает сам, не успев наломать дров. Гермиона подходит к коробке, помогая Дейзи достать метлу.
— У нее есть фиксированная высота подъема и скорости, — объясняет Гарри. — Высота всего полтора фута, скорость не больше четырех миль в час, есть ремень для фиксации и небольшое сидение. Все для маленьких волшебников, — заканчивает резюмировать он.
— Принцип работы один и тот же, — помогает Джинни, — оттолкнуться слегка от земли.
Северус, конечно, ко всем этим новым технологиям не особо благосклонен, но к Гарри он испытывает доверие, к Джинни, в принципе, тоже. И к Гермионе. Она самое главное. Девушка уже помогает Дейзи оседлать подарок, поэтому Северус подходит к ним, чтобы помочь.
Джинни отходит, позволяя им побыть вдвоем, и садится к Гарри, скрещивая с ним пальцы. Она немного устает от такого активного дня, поясницу немного тянет. Беременность девушки протекает хорошо, только к вечеру ломит ноги и устает спина. В целом, она не жалуется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не в ее природе.
— Ты посмотри на них, — кивает Джинни, глядя на хозяев дома.
Она наблюдает за тем, с какой всепоглощающей теплотой смотрит ее лучшая подруга на своего мужа. Как она касается его руки. Как он приобнимает ее за талию, что-то негромко рассказывая. Как они оба возятся с девочкой.
— Что тебя смущает? — хмыкает Гарри.
Джинни с улыбкой хмурит брови.
— Смущает? — переспрашивает она, обернувшись к мужу. — Ничего не смущает. Я говорю о том, что они… Влюблены.
Гарри смотрит на них, видит в незаметных прикосновениях Гермионы к Северусу что-то личное, интимное. Что-то, что принадлежит исключительно им двоим.
— Это же хорошо, — замечает он.
— Конечно, хорошо, — соглашается Джинни, — да только поражают они меня оба.
— Почему? — смеется Гарри.
Джинни жмет плечами, наблюдая за подругой. Гермиона с улыбкой смотрит на то, как Северус придерживает Дейзи, которая со счастливым визгом начинает парить над землей на метле.
— Да все у них не как у людей, — покачав головой, улыбается она. — Влюбиться через семь с лишним месяцев после замужества, — на мгновение замолкает она. — Поразительно.
— Влюбились же, — кривовато улыбается Гарри. — Года не прошло, уже хорошо.
— Твоя правда, — соглашается Джинни.
Они еще какое-то время наблюдают за ними, после чего Гарри поднимается с места. Чувствует, что Джинни хочет поговорить с Гермионой с глазу на глаз, расспросить новости, просто посидеть вдвоем. Он это по ее состоянию понимает, слышит в слегка нетерпеливом вздохе.
Он говорит, что пойдет и расскажет еще немного о метле Северусу, на что Джинни положительно кивает. Она обожает, когда Гарри буквально читает ее мысли, поэтому девушка не удивляется, когда Гарри остается в компании Северуса и Дейзи, а сама Гермиона направляется с улыбкой к ней и присаживается рядом.
— Мерлин меня подери, да ты светишься вся изнутри, Гермиона! — сразу выпаливает Джинни. — Я насмотреться на тебя не могу!
Девушка смеется, покачав головой, и смотрит на подругу.
— Правда?
— Спрашиваешь! — восклицает Джинни. — Признавайся немедленно, дело ведь не только в том, что вы наконец говорить с друг другом стали.
Гермиона чувствуют, как розовеют непроизвольно щеки. Джинни сразу это замечает и восторженно охает.
— Да ты покраснела! — не намерена оставлять это без внимания подруга. — О, Мерлин, ты наконец получаешь восторг от секса!
— Джинни, прошу тебя! — шикает Гермиона, склонившись к подруге, но не может перестать улыбаться. — Не так громко.
— О, — делает паузу Джинни, — Святой, — затем еще одну, — Годрик, — и третью, — да ты же сейчас станешь краснее глазури на торте, Гермиона! Мерлин, как я рада, что это наконец случилось! — склоняется она к подруге в ответ. — У вас теперь… есть разнообразие?
Гермиона старается не смотреть в глаза Джинни, чтобы не сгореть со стыда.
— Да, — осторожно отвечает она.
— А он делал тебе, — мягко делает паузу Джинни, — ну…
Кажется, щеки гореть сильнее не могут, но после этого вопроса, оказывается, могут. Гермиона касается их прохладными пальцами и снова кивает, после чего поднимает взгляд на Джинни. У той черти в глазах машут хвостами-кисточками.
— Я горжусь тобой, Гермиона, — заявляет Джинни, расплываясь в довольной улыбке.
Не сдержавшись, они обе заливисто и от всего сердца смеются. Они заговаривают на разные темы, делятся последними новостями, интимные темы больше не поднимают, пусть Джинни и хочется узнать обо всем чуть подробнее. Она же ее лучшая подруга.
Они заговаривают о беременности Джинни. Девушка говорит о том, что ребенок сводит ее временами с ума, когда толкается, но его активности она совсем не удивляется. На узи он совсем не хочет дать врачам узнать пол, но Джинни знает, нутром чувствует, что будет мальчик.
