впереди. Тропа петляет среди стволов старых деревьев, неприхотливо вьется по маленьким овражкам и коротенько обрывается на корнях. Повсюду словно кто-то расстелил красочный ковер, всевозможные листья устилали землю вперемешку с сосновой и еловой хвоей, кирпично-красные листья осины, охристо-желтые — березы и клена, все оттенки бурого, красного, рыжего…
Лесным бродягой оказалась однокурсница со Слизерина. С минуту-другую Гарри лихорадочно вспоминал, как зовут эту тоненькую, невысокую девочку с серыми глазами и прямыми темными волосами. Потом вспомнил — Трейси! Трейси Дэвис. Загнанно дыша, не давая себе передышки, он с разгону рявкнул:
— Дэвис! Ну ты-то с какого рожна сюда приперлась?
Слизеринка недобро прищурилась и надменно произнесла:
— А в чем дело, Поттер?
— Здесь опасно, — нехотя сообщил очевидное Гарри, бросая взгляды по сторонам.
Трейси скрестила руки на груди и ехидно подняла левую бровь, отчего до ужаса стала похожа на профессора Снейпа. Да и речь её тоже мало чем отличалась от Снейповской:
— Мистер Поттер. Не разводите панику на пустом месте. Во-первых, сейчас утро и всё, что относится к ночным обитателям, сейчас тихо-мирно спит. Во-вторых, я недалеко ушла от Хогвартса и в случае чего вполне способна защититься.
Гарри в ответ тоже неосознанно скрестил руки и огрызнулся:
— Ой, да вы посмотрите на неё! Защититься она сможет… Да тебя соплей перешибить можно, Мастер ты ближнего боя моя!..
Ответить Трейси не успела, их прервали. Сначала громко заголосила всё та же сойка, потом по лесу прокатилась волна птичьего щебета, а средь древесных стволов промелькнуло серебряное свечение, и на поляну величаво шагнул единорог. Сказочный зверь тряхнул тонкой гривой, глянул на остолбеневшего Гарри влажным лиловым глазом, подошел совсем близко и ткнулся Трейси в плечо своим нежным храпиком. Девочка, полюбовавшись на отвисшую челюсть Гарри, саркастически хмыкнула, отвернулась и стала гладить единорога. А Гарри забыл, как дышать. Перед его затуманившимся взором встала самая дивная картина в мире, классическая, можно сказать, из тех, что он видел в музеях в картинных галереях, писанные маслом на холстах прекрасные полотна множества художников — девушка и единорог. И вот такая вот картина встала наяву. Прекрасная дева-девственница и дикий великолепный зверь. Гарри как завороженный смотрел и просто растекался от неземного счастья лицезрения столь волшебного зрелища. Тонкие руки девочки порхали над белоснежной мордой, широкие ноздри дикого коня раздувались, от его дыхания развевались длинные волосы Трейси. Не в силах оторвать взгляда, Гарри спиной вперед отошел к пеньку, который приметил краем глаза минуту назад и сел на него, продолжая мечтательно глазеть на картину маслом, сошедшую с полотна. Как-то неправильно этот лес называют, ну почему он Запретный? Это несправедливо, здесь такие потрясающие создания живут, вот эти единороги, пегасы-фестралы. Что ж, теперь он понимает, почему людей сюда так тянет, попробуй устоять, зная, что в лесу тебя ждет красавец единорог.
Трейси наласкалась-натешилась, да и единорог явно собрался их покинуть, на деревья стал поглядывать. Ну что ж, попрощались, разошлись, рогатый конь ускакал в лес, а Трейси, чем-то озадаченная, повернулась к сидящему на пеньке Гарри. И растерянно сказала:
— Послушай… Ты не знаешь, как понять фразу: «Утерянное будет найдено, но должно быть уничтожено»?
— Это ты о чем? — вынужденно спустился с небес на землю Гарри. Трейси замялась, но потом всё же решилась:
— Понимаешь, просто единорог несколько раз передал мне мыслеобраз какой-то короны, украшенной рубинами и сапфирами, там по ободу какая-то надпись ещё. И слова вот эти про утерянное. Я только одно поняла — эта вещь очень опасна.
— Странно… — задумался Гарри. — А что за надпись?
— Что-то про ум. И золото. Вообще-то образ нечеткий, по общим очертаниям вроде как корона, но я не уверена… Поттер, я больше никому не говорила, что со мной общается единорог и что-то при этом пытается мне сказать, предупредить о какой-то опасности от короны. Или это корона в опасности? — вдруг додумалась-задумалась Трейси.
— Не знаю, — встревожился Гарри. — Надо посмотреть в библиотеке, а вообще, там есть маггловские газеты? Что-то я не помню…
— При чем тут маггловские газеты? — не поняла Трейси.
— А что, есть ещё кто-то, кроме Королевы? — в свою очередь не понял Гарри.
Помолчав, они неспешно побрели в сторону замка. Пройдя пару минут и метров двадцать, Гарри спросил:
— Дэвис, а как единорога зовут?
— Не знаю. Он взрослый и свободный зверь, и я не имею права давать ему имя. Но если честно, то про себя я его называю Серебряным ветром.
— Красиво… — тихо согласился Гарри. — А он тебе свое имя не говорил?
— Поттер, он же не словами со мной общается! И нет, свое имя он мне не говорил.
Придя в Хогвартс, они разошлись по своим факультетам. Гарри перво-наперво озадачил Гермиону новой головоломкой, попросил её расшифровать загадочную фразу про утерянное-найденное. Ещё добавил, что речь, возможно, идет о короне. Гермиона пообещала подумать. И Гарри с чистой совестью засел за домашнюю работу. После обеда он подловил Полумну и задал ей тот же вопрос; к его удивлению, второклашка Лавгуд без раздумий ответила:
— Утерянная корона это диадема Кандиды Когтевран, на ней действительно было написано «Ума палата дороже злата», — и спросила: — А что значит «будет найдена, но должна быть уничтожена»?
— Не знаю, — развел руками Гарри. — Пророчества, они всегда такие, непонятные.
— А это разве пророчество? — весело удивилась Полумна. — что-то оно не похоже.
— А ты, что, знаешь, как должно выглядеть настоящее пророчество? — в свою очередь развеселился Гарри.
— А как же! — важно подняла вверх пальчик Полумна. — Как у Мишеля Нострадамуса, заумная муть в катренах.
— Господи! — поразился Гарри. — О Нострадамусе-то ты откуда знаешь?!
— Ну здравствуй, Гарри. Он же почти современник Фламеля, ты что, историю не изучаешь?
— У кого, у Биннса?
— Зачем Биннс? Сам учи. Это тоже интересно, взять в библиотеке старый учебник по истории и самостоятельно поизучать древнюю Грецию или Рим.
— Да? Хм, стоит попробовать…
— Начни с географии, Гарри, у магов с ней такой кавардак в голове, что хоть плачь. Джинни такая дура, в одиннадцать лет не знать, где находится горная Шотландия, а Лондон… Не поверишь, она полчаса по карте Лондон искала, я уж плакать собралась, когда она наконец-то нашла…
— Правда?.. — рассеянно отозвался Гарри, думая о чем-то своем. А думал он о василиске и о том, что найденное надо будет как-то уничтожить. Так не с его ли помощью? А дальше логическая цепочка уже сама собой выстроилась: феникс — самосожжение — крестраж, василиск — дневник — снова крестраж. Так может, и корона, то есть диадема, тоже крестраж? Раз её надо найти и уничтожить. Не успела голова
