Сражающиеся, стоявшие до самого конца ханты умирали в тех же муках, что и навалившаяся волна чудовищ. Разряды молний, пронесшихся по всему первому ярусу, били всех без разбора. Десять секунд продолжалась электрическая казнь, после чего воздух заполнился запахом озона и горелого мяса.
Остатки тварей, что были далеко от платформы, встретились с огнем из винтовок и карабинов. Игроки верхних ярусов добивали тварей с особым остервенением. Через несколько секунд все было кончено.
Обороняющиеся отбили вторую волну, но ценой самых высоких стен и сотен хантов. И все понимали, что шансы на победу только что резко сократились, потому что даже в обычных партиях, третья волна, это совершенно иной уровень.
Словно в ответ на общее настроение, на северной стороне Роркха раскрылись порталы. Некоторое время игроки завороженно смотрели в ту сторону, но ничего не происходило. Затем, как по команде, небо заполнилось черными точками разных размеров.
Но в отличие от предыдущих двух волн, твари не посыпались на землю черной волной. В этот раз они направились прямиком к пирамиде. По воздуху. Третья волна началась с атаки армады летающих чудищ.
И только следом за ними на землю начали сыпаться монстры, среди которых виднелись и настоящие колоссы, размером с трехэтажные дома.
За моей спиной, впервые с момента начала битвы, ударили барабаны. Черное покрывало теперь закрывало не только землю, но и небо.
Черчилль начал свою Песнь Войны. И Роркх ответил многоголосым хором.
***
Человек в черных мешковатых одеждах вышел на шестьдесят первом этаже шестидесятиэтажной башни.
Замер на мгновение, привыкая к полумраку помещения. Прислушался, огляделся и пошел вперед. Аккуратно переступил через парализованные тела охранников. Поднял глаза на камеру видеонаблюдения.
Убедившись в том, что индикаторы на ней не мигают, успокоился и ускорил шаг. Заложенные заранее заряды с нервно-паралитическим газом долго ждали своего часа. Но тем не менее сработали отлично.
Как и обещал Синтет, флэш-карта доставила человека на нужный этаж, а никто в башне даже не знает об этом. А когда они поймут, будет уже слишком поздно.
Человек в черных одеждах прошел странными коридорами, в которых все стены были сделаны из прозрачного пластика. Он прекрасно видел свою цель даже отсюда.
Коридоры казались каким-то подобием лабиринта. А еще все стены были исписаны и изрисованы маркерами. Создавалось впечатление, что тут живет ребенок, увлекающийся комиксами. Как иначе объяснить нарисованные примитивные фигурки человечков, к головам которых тянутся пузыри с текстом внутри.
Человек в черных одеждах бросал короткие взгляды на стены, но они мало его волновали. Как и многочисленные надписи вкупе с непонятными рисунками. Дойдя до центрального зала, человек остановился напротив огромной доски.
На ней было изображено что-то похожее на дерево. Только росло оно горизонтально и состояло из тысяч разноцветных тонких линий. Эти линии пучками расползались в стороны, наподобие ветвей, продолжая расти.
Многие из линий были оборваны или перечеркнуты крестами. У многих при этом были приписки в виде различных цифр. Больше всего внимание привлекала зеленая линия, тянущаяся до самого конца доски. В конце была цифра в двенадцать процентов. Таким же цветом над деревом была написана жирная надпись «Парадигма Врат».
Под доской, на куче мягких подушек сидел худой человек. Из одежды на нем были лишь простые свободные штаны, да повязка, закрывающая глаза. Когда человек в черном приблизился, парень на подушках слегка повернул голову.
— Рад, что ты все-таки здесь, — произнес парень.
— Ты Парагон Врат, — произнес человек утвердительно.
— Да, — кивнул тот. — А ты Маришка, капитан Пурпурного отряда гильдии Стражей Рассвета.
— Ты ждал меня? — спросила она. — Знал, что я приду?
— Этот исход был наиболее вероятен. Я приложил много сил, чтобы ты оказалась здесь.
Глава 20. Смешная шутка ведь. Как раз в духе Роркха
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Во время второй волны, Овер допустил досадную промашку, за что долго себя корил. Но ситуация требовала провести эксперимент. Монстры не агрятся на игроков, если те не стоят у них на пути.
Тогда Овер решил не покидать своего уютного кресла, а дирижировать оркестром на расстоянии. Его мертвяки вышли на улицу после того, как основная масса тварей миновала центр. Овер мог прямо отсюда поднимать новых зомби, чтобы те встречали монстров.
И так, до тех пор, пока не истратится лимит на количество призванной нежити. Жаль, что у Роркха свое понимание количества. И то, что Овер считал дюжиной возможных слуг, оказалось дюжиной бесполезного мусора вроде тех же Гончих или плетущих.
А вот поднятый им Гомункул занимал сразу треть лимита. Короче говоря, играть на некроманте сущая грусть. Особенно в окружении такого количество мяса. Сидеть и понимать, что нельзя поднять всех сразу, а надо выбирать.
Но не об этом сейчас. А о том, что Роркх не так уж и глуп. И заставить сражаться мертвяков вместо себя — было бы слишком просто.
Нет, с первыми тремя уродами его армия разобралась спокойно. Но следующая пачка атаковала уже не нежить, а самого Овера. Роркх не собирался играть в поддавки. Нежить Овера? Овера.
Значит кто должен огребать? Правильно. Поэтому пришлось вставать из мягкого насиженного кресла, отставлять так и недопитый чай, и самому вступать в бой.
Сейчас игроку приходилось совсем не сладко. Гомункул пал смертью храбрых, чем сильно расстроил хозяина. От первоначального отряда не осталось и следа. Сейчас некроманта прикрывали Секач и Химера. Причем последняя уже бы сдохла от полученных ран, не будь она и так дохлой.
Пара Гончих еще с первой волны яростно оттягивали на себя внимание. Но вот какая-то тварь, похожая на ползучего ската, выгнулась дугой, выстреливая вперед своими длинными щупальцами. Пришлось пожертвовать одной из Гончих, использовав в качестве живого щита. Ну как живого… Просто щита.
Раскрытый Некрономикон парил рядом с хозяином, постоянно дергая натянутую цепь и пытаясь улететь в сторону. Овер прикоснулся посохом к страницам книги, вытягивая очередное заклинание. При этом пара листов рассыпалась прахом. Такими темпами от книги скоро останется одна обложка на цепочке.
Зато в данный момент вытянутое заклинание, усиленное сферой в навершии посоха, полетело в сторону Миноса, размахивающего на бегу своей громадной секирой. Волна энергии ударила его в грудь.
Бежать Миносу оставалось не больше десяти метров, но шкура и мясо слоями отваливались от костей с каждым шагом. Так что до ног некроманта доскакал лишь рогатый бычий череп.
Слишком долго Овер сражался на открытой местности. И несмотря на лютый буран, сметавший все на центральной площади, все новые и новые твари пробирались через порывы ледяной крошки.
Мана была на исходе и даже зелья не успевали компенсировать затраты. А если кончится мана, то миньонов придется удерживать за счет очков разума. А там уже не долго останется до смены стороны против своей воли.
Химера потеряла ногу и половину туловища. Секач и гончая еще держались. Но от последней было мало толку. Овер отпустил химеру, позволив ей окончательно сдохнуть, и направил жезл в сторону валявшегося на земле Тритона. Этот казался наименее изрубленным. Просто после Секача остается мало пригодного материала.
Перед носом Малефика пронеслась черная тень. Мелькнула фиолетовая вспышка и Секача переломило пополам. Овер с удивлением посмотрел на ханта, что остановился в двух шагах от него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мастер Овер, — произнес тот. — Нас отправили к вам на по…
— Эл, ты когда-нибудь научишься сначала думать, а потом крошить все подряд? — спросил Овер. — Ты зачем Генри грохнул? Что он тебе сделал?
— Кого? — остолбенел тот. — Вы дали Секачу имя?
— Вас Маус послал? — спросил Овер, игнорируя просвистевшую над ухом стрелу.
