Бронерог скакал по лестнице, отталкиваясь своими массивными копытами. Голова монстра раскачивалась вверх-вниз. Я видел его налитые кровью глаза, что сейчас смотрели сквозь меня. Надо расслабиться. Надо сделать все красиво.
Я знал, что второго шанса не будет. Весь смысл в том, чтобы попасть с первого выстрела, когда руки еще расслаблены, а разум чист. Потом, после того, как запястья пронзит отдача, после того, как вес стволов заставит руки напрячься, повторить такой фокус уже не удастся.
На второй шанс тупо не останется времени и Паладинам придется встречать щитами разъяренную тонну мяса и костей. Но я смогу. Тысячи выстрелов в обоих мирах научили мои руки действовать отдельно от разума. Мне не надо пытаться попасть в маленькие глаза Бронерога.
Надо лишь дать своему закаленному телу, под многочисленными бафами жрецов, сделать то, что оно и так умеет делать лучше всего.
Я следил за движениями головы твари. Я видел только ее, усиливая фокус внимания. И так до тех пор, пока время вокруг не начало замедляться. А я перестал видеть вообще все, кроме багровых глаз противника.
Цель. Мишень, движущаяся по одинаковой траектории вверх и вниз, вверх и вниз. И чем ближе эти глаза, тем шире амплитуда колебания. Вверх и вниз. Немного замирает в верхней точке, когда зверь делает очередной рывок. Чуть дольше в нижней точке, когда приземляется.
Фокус не в том, чтобы попасть в движущуюся мишень размером с орех. Фокус в том, чтобы предсказать движение цели и выстрелить туда, где она окажется через мгновение. И когда исчезли все звуки, размылись все образы, а запахи стали пресными, я поймал ритм.
Ощутил движение врага. На мгновение вместо кровавых глаз я увидел белую ленту, болтающуюся на ветру, размахивающую красным концом. Я смотрел на нее по полчаса каждый гребаный день. И все это лишь для того, чтобы повторить один единственный выстрел, потратив на подготовку несколько секунд.
Легкие, удобные Лисы прыгнули в протянутые ладони. Мне не нужен здесь четвертый калибр. Мне нужна проверенная точность и мышечная память. Я плавно вдавил спусковые скобы, отправляя Потрошители в полет.
Костяная пластина над правой глазницей разлетелась мелкой крошкой. А вот левый глаз взорвался кровавым фонтаном. Бронерог взревел, дернул башкой и всей своей массой влетел головой в боковую баррикаду шестой платформы. Стальные листы осыпались, словно карточный домик, а вот угол платформы не поддался.
Неизвестно из какого материала сделана пирамида, но Бронерог влетел в нее всей своей тушей. Острый край его морды чиркнул по камню и тварь харей впечаталась в стену. Послышался громкий хруст, туша по инерции налетев на препятствие, завалилась набок, перегородив лестницу.
Бежавшие за громадиной монстры налетели на павшую тварь, напирающие следом вдавили их в массивную тушу трупа и принялись перепрыгивать через тело.
— Назад, — раздалось за спиной.
Чья-то рука в латной перчатке схватила меня за шиворот и рывком втянула назад. Тут же лязгнули смыкающиеся щиты. Звуки боя лавиной обрушились на меня. Пригибаясь, дабы не попасть под пули своих, я рванул вверх по лестнице.
Сердце громыхало в груди, красные мишени, раскачивающиеся вверх-вниз, все еще стояли перед глазами. Я несся вверх, а над головой уже свистели пули стрелков. Добравшись до девятого яруса, занял свободное место рядом с Нессой.
Вытащил Чайки, развернулся и принялся стрелять. Мои Потрошители вплелись в общий веер свинцового дождя. Твари бились о щиты Паладинов, пытались проломить строй. Забирались по ним, стараясь перелезть через серебряную стену, прыгали через головы.
Но любая чудовищная харя, что показывалась поверх щитов, моментально получала пули в глотку, а то и несколько, если одной было мало.
Шеренги Паладинов, невероятно усиленных служителями, стояли монументальной стеной. Я успел трижды сменить барабаны, а ребята не отдали монстрам ни единой ступеньки. Лишь под конец, влетевшая Химера смогла проломить строй, ранив двоих хантов, но ее зарубили прямо там, а брешь моментально закрыли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Лестницу мы зачистили, так и не дав тварям преодолеть восьмой уровень. Проблемы пришли с другой стороны. Первый ярус повяз в плотном бою. Твари смогли прорваться через стены и сейчас там шла настоящая мясорубка.
Стрелки второго и третьего яруса помогали, как могли, но море крови и груды человеческих тел давали понять очевидный факт. Первый рубеж обороны сломлен. Но хуже было не это.
Твари, отрезанные стеной все еще пытались прорваться через магический барьер. А остатки монстров напирали им в спину. Все чудища, что еще оставались в Роркхе, теперь сбились в одну кучу вдоль стены.
Было видно, как первые ряды продавливаются сквозь барьер и падают безжизненными телами по другую сторону. Но дыры в защите не успевали стягиваться и вот уже новые монстры пробираются через разрастающиеся бреши.
Игроки не успели отбить атаку отрезанных тварей, а финальная пачка уже начала пробиваться сквозь преграду. Прошло еще несколько секунд и защитная стена исчезла, не выдержав напора. Слишком рано. Гаро ошибся с выбором защиты и прямо сейчас мы теряем первый ярус.
Не знаю, насколько это большой урон по защитникам пирамиды, но этого точно не было в планах. Не должны были мы отдать самую высокую стену так быстро. А вместе с ней оборона потеряет и солидный кусок огневой мощи.
Я наблюдал сверху за сражающимися внизу. Когда стало понятно, что игроки не справятся сами, можно было послать танков с третьего яруса, в числе которых был и Рино. Но теперь слишком поздно. Стена сломана, а значит к тварям скоро прибудет подкрепление.
В этой ситуации, Гаро принял единственное верное решение, как мне казалось. Жаль, что пришлось пойти на это так рано.
Последний раз за вторую волну ударила артиллерия. Стена позволила собрать остатки тварей в одну сплошную кучу, которая сейчас неслась к пирамиде черным валом. Шустрая быстрая мелочь вырвалась вперед, крупные, но медленные чудища немного отстали.
В надвигающийся вал влетели разрывные ядра. Хлопнули сферы алхимического огня. Взорвались бомбы, напичканные под завязку магическим порохом. Артиллерия нанесла финальный удар в бойне со второй волной.
Боевые расчеты собрали солидную жатву, снайперы добили самых опасных врагов, но некому было встретить подступающих тварей заградительным огнем. Второй и третий ярус начали палить из всех орудий, но этого было уже недостаточно.
К тому же на второй платформе уже разгоралась своя битва с тварями, что не захотели останавливаться. Черная волна практически беспрепятственно добралась до рва, с легкостью преодолела его и завершила начатое собратьями, обрушая баррикады внешней стены.
Девяносто девять процентов оборон проигрывают в последнюю минуту боя. А это всего лишь конец второй волны, так что самое сложное еще впереди. Но все равно в этот раз твари сделали свое черное дело.
Гильдии, защищающие пирамиду понесли потери среди игроков. И возможно именно их не хватит, чтобы в итоге защитить портал. Но сейчас уже поздно жалеть или рассуждать о правильных и неправильных решениях. Гаро являлся одним из опытнейших главнокомандующих Роркха, король Святых Паладинов, создавший сильнейший отряд в игре.
Да, он не сравнится с главами гильдий в руководстве и управлении. Но он был одним из лучших командиров на поле боя. Совет гильдий сам признал его былые заслуги и поставил на эту должность. Поэтому Гаро действовал так, как считал правильным.
И сейчас он принял самое тяжелое решение за всю Великую Оборону. Полусвятой Король Грешников взял на свою душу очередной грех, который он будет нести до конца. Капитан отдал приказ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Твари уже сгрудились на первой платформе, которую яростно защищали остатки игроков. В одно мгновение под их ногами вспыхнули начерченные руны. Весь первый ярус потонул в грохоте возникших электрических дуг.
Разряды молний били каждую тварь, ступившую на платформу, заставляя их тела трястись от разрядов. Ветвистые молнии перескакивали с одного чудовища на другое, испепеляя их изнутри. Но вместе с сотнями монстров, гибли и игроки.
