вниз. Их также, как и при падении комментатора, подхватывают ветви. Утягивают к кроне и образуют непроглядные коконы, в попытке защитить столь важных фигур.
Похоже, моей выходке сопутствовала удача из-за эффекта неожиданности, да, и устрашающего образа, который я создал на арене. А так, хрен бы у меня получилось просто и без препятствий захватить важных эльфийских шишек. И комментатора, в том числе. На трибунах находились воины и маги приличных уровней. Меня могли бы сразу в блин раскатать. Но вышло то, что вышло. В общем, выезжаю на понтах и нереальной наглости.
Моей команде внизу становится еще легче. Ветви на них почти не нападают. Подмороженные корни не успевают вылезти, как их срезают.
А я со всей приветливостью и улыбкой на лице машу рукой Драндридриилу, сидящем на верхушке кроны Дендрилла.
— Нет… — шепчут его губы.
— Да, — шепчу я.
— Нет, не-е-ет…
— О, да!
Устремляюсь к нему.
Эльф переводит все свободные ресурсы дерева-переростка для противостояния со мной.
«— Псих, запускай циркулярку!»
[— Есть, кэп!]
Артефактный гвоздик начинает вращаться вокруг меня с бешеной скоростью. Рывок меня ускоряет. Воздушные тесаки срезают толстые ветки. А гвоздик спиливает более тонки побеги, что пытаются оплести меня и не дать приблизиться к древу.
В расширившихся глазах эльфа уже вижу отражение своих, горящих зеленым. Рот его раскрывается в немом крике, не в силах выдавить из себя хоть какой-то звук.
Перед столкновением выпускаю воздушные диски, выровненные по вертикали. В переносицу, горло, центр груди и таза.
ВЖУХ!
Гвоздик завершает начатое дисками, и я проношусь сквозь Драдридриила. Две половинки его тела разлетаются в разные стороны, оставляя красный шлейф.
Дерево-переросток тут же начинает рассыпаться трухлявыми и гнилыми обломками, так как потеряло призывателя.
Скорпион, Молчун, Дуум и Смурфик отбегают подальше, чтобы не быть похороненными под останками Дендрилла. Два представителя эльфийской власти и комментатор скрываются под трухлявыми ошметками. Сородичам придется их еще откапывать.
Ору на всю арену:
— С нетерпением жду вас в гости на нашу планету, ушастые выродки! Мы умеем быть гостеприимными и угощать по полной!
— И мирного неба над… — Смурфик не успевает договорить.
Нас уносит сиреневая вспышка.
Ваша команда заработала 10 очков.
Где? Где, противники?
Вокруг лишь пустота подпространства.
Ожидайте переноса к следующей схватке.
Ожидайте…
Схватка закончилась, но я все никак не могу успокоиться. Мне нужно продолжать бой. Все внутри меня рвется в атаку. Хочется что-то делать, бежать, прыгать, рваться вперед, вгрызться зубами в противника. Лишь бы двигаться, а не парить в пустоте и покое.
Ожидайте…
Ожидайте…
Твою же! Дайте противника!
Ожидайте…
[— Да, успокойся уже.]
«— Что-то не получается.»
Внимание!
Все команды завершили схватки.
Остается три претендента в победители Арены.
Получается кому-то придется сражаться два раза. Надеюсь не нам.
Бросок костей случайностей…
Радуйтесь, люди! Вам выпадает шанс получить опыт в дополнительной схватке!
Сука! Нахрена нам такой опыт?!
Вспышка!
Глава 40
Снова появляемся на арене. На этот раз песок под ногами почти белый. Он искрит и подсвечивается, окрашиваясь в тон низкого бледно-розового заходящего солнца. Трибуны из песчаника. Вокруг амфитеатра высятся здоровенные разлапистые папоротники.
— А я отдохнуть не успел, — жалуется Молчун.
— Как сражаться то? Меня корни и ветки ожившего дерева выжимали словно половую тряпку. Долбанные больные на голову эльфы! Я еще не восстановился! — возмущается Дуум.
— Да. В прошлый раз времени, перед следующим боем, было больше, — соглашается Смурфик.
— Вы видите наших соперников? Мне не мерещится? — лекарь указывает на команду тирталлов. — Нас же раскатают! Писец!
— Насчет писцов обращайся к Максу, — советует Скорпион. — У него, мало того, община называется «Дикий Писец», так еще, когда он на мой отряд выводил гигантского слизня-мутанта, его поселенцы дружно скандировали «Писец!».
Все поворачиваются ко мне. А Лидер Фаталити продолжает:
— Парень он без тормозов. Что-нибудь учудит. А мы пока посидим в сторонке, отдохнем и восстановимся.
— Эээ?! — возмущенно произношу я, глядя как Скорпион усаживается на песок.
— Ага, Макс, давай их… Ээ… Того… Как ту деревяшку ходячую, — Молчун тоже приваливается на песок.
За их примером следуют Дуум и Смурфик. Последний предлагает мне:
— Могу бафф на веселье накинуть. Чтобы нескучно было? Хочешь?
Точно, писец…
Не нахожу слов, чтобы ответить. Моя взвинченность и желание действий сдувается. Еще раз окидываю взглядом окружающую нас картину. Команда тирталлов по обыкновению занимает медитативную позу. Глаза их прикрыты. На трибунах со зрителями происходит то же самое. Через громкоговоритель или нечто подобное никто не вещает. Тишина и спокойствие.
Я тоже плюхаюсь на задницу. Скрещиваю ноги, чуть прикрываю глаза. Из зарослей папоротника доносится негромкий перепев неизвестных мне созданий, легкий ветерок отдувает лицо. Хорошо.
Чуть не засыпаю. Оповещение от Системы, о запущенном таймере подготовки к бою, выводит из дремы.
Тирталлы на трибунах продолжают медитировать. Пятерка противников на песке тоже. Вот, непрошибаемые. Ощущение, что им плевать на сражение. Или, возможно, они не сомневаются в победе. Вон, даже баффы не накладывают друг на друга.
Моя же команда, чуть приоткрыв глаза, косится на меня. Мол, что будешь делать дальше?
А я знаю, что делать?!
[— Чего тут думать?! Подходим и кусаем! Сразу все в движение придут. Своих тоже нужно покусать. Так сказать для бодрости.]
Ответить Психу не успеваю. На ноги поднимается Донто и громко обращается к нам:
— Люди вы удивили нас. Никто ранее не разделял с нами традиционный обряд единения с Системой и слияния с мирозданием.
Это он о чем? Какой еще обряд? Когда мы успели с черепахами его разделить?
Прямоходящая черепаха продолжает вещать:
— Вы не проявили суеты, напряжения и агрессии перед боем, не стали вести к нему подготовку. Вы отрешились от мирского и суетного, постигая спокойствие и секреты ребусов вселенной. Вы показали себя духовными воинами, а не дикими и не цивилизованными детьми, что видятся в вас с первого взгляда. Мы благодарны за вам за проявленное уважение к нашим устоям бытия.
Донто совершает в нашу сторону неглубокий поклон.
Я переглядываюсь с парнями. В их глазах такое же непонимание и удивление. Затем, хмыкает Скорпион и шёпотом произносит:
— Наше ленивое валяние на песке и протирание задницы восприняли как медитацию.
Точняк! Блин, чего я сам то не догадался?
Поднимаюсь на ноги и тоже исполняю поклон, копируя жест тирталла. Он, кивнув на мое исполнение, продолжает говорить:
— Война и агрессия ведет к деградации духовного панциря души и стержня ее. Но воинская дисциплина, а не смертельные бойни, лишь утепляют дух. Ее мы уважаем. И каждый член нашего общества обязан владеть одним из видов воинской дисциплины.
