— Я с вами вполне согласен. — Дроид замялся, казалось, он был чем-то встревожен. — Есть кое-что, о чем, как я думаю, я действительно должен вам сообщить, — продолжил он. — Один из очищающих дроидов вел себя очень странно.
— Правда? — уныло поинтересовалась Лейя. Вот только мыслей о причудах поведения местных дроидов ей и не хватало. — И в чем же эта странность выражается?
— Он проявлял повышенный интерес, задавал множество вопросов, и не только о вас и Чубакке, но даже и обо мне. Я считаю своим долгом проследить, куда он отправится ночью, после того как его якобы отключат.
— Возможно, его память плохо почистили, что часто встречается в последнее время, — высказалась Лейя; Ц-ЗПО, без сомнения, нашел место и время, чтобы переквалифицироваться в дроида-сыщика. — Я могу назвать еще пару дроидов, чья любознательность превышает все допустимые пределы.
— Ваше высочество! — оскорбленно запротестовал Ц-ЗПО. — Р2Д2 — это же совсем другой случай.
— Я имела в виду не только Р2Д2, — Лейя подняла руку, пресекая дальнейшее обсуждение, — но я понимаю твое беспокойство. Я тебе вот что скажу: понаблюдай за этим дроидом. Хорошо?
— Конечно, ваше высочество, — поклонился Ц-ЗПО и удалился в сгущающиеся сумерки.
Лейя вздохнула и огляделась. Нервно шагая внутри дукхи, она оказалась около генеалогической схемы и довольно долго смотрела на нее. От этого исчерченного древа веяло историей; историческими корнями и суровой, древней родовой честью. Она пробежала взглядом по стене, отслеживая связи между именами, размышляя, что чувствуют сами ногри, изучая это. Видят ли они свои триумфы и неудачи, или только триумфы? И решила, что и то и другое. Ногри поразили ее, как народ, который сознательно стремился сохранить в своей памяти реальность неискаженной.
— Ты видишь там наш конец, дочь господина нашего Дарта Вейдера?
Аейя вздрогнула, подавив крик.
— Иногда мне хочется, чтобы ногри были не столь искусны в своем деле, — проворчала она, приходя в себя.
— Прости меня, — сказала майтракх, возможно, немного сухо, — я и не думала пугать тебя. — Она указала на схему. — Ты видишь там наш конец, дочь господина нашего Дарта Вейдера?
Лейя потерла лоб.
— Я не могу видеть будущее, майтракх. Как ваше, так и свое. Я просто думала о детях, пытаясь понять, как их растить. Размышляла, насколько их семья может сформировать их характер и сколько в них заложено от рождения.
Она смутилась.
— Думала, может ли зло в истории семьи стереться или оно всегда будет воплощаться в каждом новом поколении.
Майтракх подняла голову, ее огромные глаза изучали лицо Лейи.
— Ты говоришь, как тот, кто впервые спрашивать знающую о детях многое.
— Да, — согласилась Лейя, поглаживая живот, — я не знаю, говорил ли вам Хабаракх, но я беременна двумя и впервые.
— И ты боишься за них.
— И есть вполне понятная тому причина. Империя хочет забрать их у меня.
Лейя почувствовала, как дернулась ее щека. Великая Галактика, что она пыталась тут изображать! Майтракх достаточна умна, чтобы оценить и ее положение, и всю его нелепость! Куда ей с таким-то животом пытаться кого-то освобождать…
Майтракх прервала ее размышления мягким шипением:
— Почему забрать?
— Что?.. Я не знаю точно. Но целью Империи может быть только зло.
Ногри отвела глаза.
— Мне жаль дочь господина нашего Дарта Вейдера. Я бы помогла тебе, если бы могла.
Лейя прикоснулась к ее плечу.
— Я знаю.
Майтракх взглянула на генеалогическое древо.
— Я провожать четверых своих сыновей, дочь господина нашего Дарта Вейдера, на службу Империи. Я никогда не смогу легче смотреть на то, как они уходить встречать войну и смерть.
Лейя подумала обо всех своих родных и близких, что погибли в долгой войне.
— Я посылала друзей на смерть, — тихо произнесла она, — и это было тяжело, но я не могу и представить, чтобы послать туда своих детей.
— Трое погибли, — продолжала майтракх, будто обращаясь к себе, — далеко от дома, без друзей, никто не оплакать их. Четвертый стал калекой и вернуться домой жить свою жизнь без чести, пока смерть не забирать его.
Лейя поморщилась. А сейчас, расплачиваясь за помощь ей, Хабаракх столкнулся лицом к лицу и с бесчестием, и, возможно, со смертью…
Мысль оборвалась.
— Подождите минутку. Вы сказали, что все четверо ваших сыновей были на войне? И все четверо погибли?
Майтракх кивнула.
— Да, это так.
— А как же тогда Хабаракх? Он ведь тоже ваш сын?
— Он мой третий сын, — опять кивнула майтракх; выражение ее лица было странным, — сын сына моего первого сына.
Лейя посмотрела на нее, и вдруг жуткое понимание вспыхнуло в ее голове. Если Хабаракх был ей не сыном, а правнуком, и если майтракх лично была свидетельницей космической битвы, что разрушила Хоногр…
— Майтракх, как долго эта земля была в таком состоянии? — резко спросила она. — Сколько лет?
Ногри, всполошившись, уставилась на нее.
— Дочь господина нашего Дарта Вейдера, что я сказать?
— Сколько лет?
Майтракх отпрянула от нее.
— Тридцать два года и семь месяцев Хоногра, — сказала она, — или тридцать имперских лет.
Лейя оперлась на отполированное дерево генеалогической схемы, почувствовав внезапную слабость. Тридцать лет. Не пять или там восемь и даже не десять. Тридцать.
— Это случилось не во время восстания, — с явным облегчением промолвила она, — это случилось во время Войны клонов.
Хвала Силе! Это не Альянс, мы не виноваты в их беде… Лейя уже собиралась сообщить этот потрясающий вывод маитракх, как вдруг шок осознания сменился раскаленной добела яростью.
— Тридцать лет, — прорычала Лейя, — они держали вас в таком положении тридцать лет? — Она повернулась к двери. — Чуй! — заорала она, сама поразившись громкости собственного вопля. — Чуй, иди сюда!
Ее плечо сжала рука, принцесса обернулась и обнаружила, что майтракх смотрит на нее с непроницаемым выражением.
— Дочь господина нашего Дарта Вейдера, ты мне сказать, в чем дело.
— Тридцать лет, майтракх, вот в чем дело, — как разъяренный котар, прошипела принцесса.
Прилив злости отступал, сменяясь ледяной решительностью.
— Они держали вас в рабстве почти треть века. Наплевав на вас, обманывая вас, убивая ваших сыновей.
Она ткнула пальцем себе под ноги.
— Это не работа тридцати лет. За это время можно было языком вылизать всю планету…
Снаружи послышался тяжелый топот, дверь с треском распахнулась, и ввалился Чубакка. Он увидел Лейю и издал серию сотрясших здание воплей, которые сделали бы честь и ранкору средних размеров. В дополнение к воплям Чуй размахивал оружием с явными агрессивными намерениями.
— Я вне опасности, Чуй, — спохватившись, успокоила его Лейя, — я просто очень зла, и мне нужны анализы! Меня обуревает жажда научных исследований. Достань мне еще образцов из загрязненных участков, но на этот раз не почвы, а травы кхолм.
Она заметила удивление вуки и ожидала вопросов и возражений. Но тот просто в недоумении заворчал и ушел.
— Зачем дочь господина нашего Дарта Вейлера хотеть нюхать кхолм-траву? — требовательно спросила майтракх.
— Ты сама сказала, что она пахла по-другому до дождей, — напомнила ей Лейя, — я думаю, тут может быть связь, которую мы не заметили.
— Связь будет тут?
— Я не хочу ничего больше говорить, пока не буду уверена.
— Дочь господина нашего Дарта Вейдера больше не хочет в Нистао?
— Хочет больше, чем когда-либо, — мрачно подтвердила Лейя, — но не для того, чтобы нанести удар и убежать. Если образцы Чуй покажут то, о чем я думаю, я пойду прямо к династам.
— А они хотеть слушать?
Лейя глубоко вздохнула.
— Хотеть. Еще как хотеть. Вы уже потеряли три поколения ваших сыновей. Вы не можете себе позволить терять еще.
С минуту ногри молча смотрела на нее.
— Ты говоришь правду, — прошипела майтракх.
Она медленно, со свистом выдохнула сквозь иглообразные зубы и со свойственной ей текучей грацией направилась к дверям.
— Час пройдет, я вернуться, — бросила она через плечо, — дочь господина нашего Дарта Вейдера тогда готова уйти?
— Да, — кивнула Лейя, — а ты куда?
Майтракх задержалась в дверях, ее темные глаза смотрели в глаза Лейи.
— Ты говорить правду, дочь господина нашего Дарта Вейдера: они выслушать. Я вернусь.
Майтракх вернулась через двадцать минут, за пять минут до прихода Чубакки. Вуки собрал два пучка кхолм-травы из совершенно разных мест и достал спрятанное в сарае дроидов анализирующее устройство. Лейя подвергла исследованиям с его помощью парочку коричневых, на удивление уродливых растений. Теперь можно отправляться в Нистао.
Но у них появились попутчики. К удивлению Лейи, молодая ногри уже сидела на месте водителя транспортного средства, которое майтракх раздобыла для них; и они двинулись через деревню в сопровождении дюжины ногри, бодро шагающих по обе стороны этого транспортного средства как почетная гвардия. Сама майтракх решительно шла следом, ее лицо хранило непроницаемое выражение. Восседая в обнимку с анализатором на заднем сиденье, Чубакка поглаживал самострел и высказывал вслух все, что думал по поводу анализатора, поездки, конкретно травы кхолм и самой Лейи. Упакованный позади вуки в багажное отделение Ц-ЗПО сохранял подозрительное молчание.
