– Чего тебе, Агнес? – Голос Габриэля прозвучал донельзя спокойно и четко, скрывая его внутреннюю горечь.
На мгновение опешив, я задумалась. А нужно ли четырехсотлетнему фейцу с силой, способной утопить целые вражеские армии, мое сочувствие? Нужно ли ему мнение обычной полукровки со своими страхами и секретами?
– Габ, могу я дать тебе совет? – В попытке поймать его взгляд я еще сильнее вытянулась, старательно вглядываясь в мрачное лицо фейца. Цвет глаз генерала менялся от бледно-голубого до сине-черного в зависимости от его настроения. Сейчас я буквально утопала в бушующем океане, отражавшем в себе хмурое небо.
– Смертная девчонка хочет дать совет высшему фейцу? Интересно, – с грустной улыбкой, тронувшей лишь краешек его губ, выдал Габриэль.
Не выдержав, я закатила глаза. Убрав руку с плеча генерала, я уже собиралась двинуться прочь, когда его мозолистые пальцы вдруг схватили мое запястье.
Мою кожу обдало приятным теплом, напоминающим утренний лучик весеннего солнца. Генерал вопросительно вздернул подбородок, безмолвно прося продолжить наш разговор, и сразу же выпустил мою руку.
Глубоко вздохнув, я, как и водный феец, привалилась плечом к стеллажам:
– Осмотрись, Габриэль. Вполне возможно, рядом с тобой есть та, которая любит тебя не меньше, чем ты любишь Бриэль. – Габриэль поперхнулся от моей откровенности, но перебивать не стал. – Может, стоит попытаться открыть сердце для той, кто всегда рядом, чем вечно страдать по той, с кем быть не можешь? А вдруг тебе со временем станет легче, вдруг ты сможешь полюбить другую, и в конечном итоге именно она станет твоим спасением?
Габриэль медленно прикрыл глаза, внутренне борясь со своими демонами. В покоях, словно трель, разнесся звонкий смех Бриэль, наполняя приливом мелодичных звуков каждый уголок комнаты.
– Не думал, что это так заметно… – чуть ли не простонал генерал, медленно сглатывая, будто каждое слово опаляло ему горло. – Мои чувства к Бри… веками я борюсь с судьбой и каждый раз проигрываю. Ежедневно возвожу стены вокруг своего сердца, которые, как мне кажется, крепки, словно гранит, но стоит мне приблизиться к ней, почувствовать ее запах, и все в одночасье рушится. – Габриэль бросил мимолетный взгляд в сторону диванчика, на котором сидела принцесса. Нахмурив брови, он продолжил: – Она моя кара и мое спасение.
– Но ведь можно что-то сделать? – Мне стало искренне жаль Габриэля, я крепко сжала его теплую ладонь в своей руке, стараясь хоть чем-то подбодрить генерала.
– А что тут сделаешь? Истинная любовь – штука непростая. Она дарует тебе либо счастье и душевный покой, либо вечную муку, лишив и того и другого. За все мои деяния в прошлом… – Генерал замолчал, тяжело вздохнув. – Я скорее заслуживаю второе.
– Никто не заслуживает вечность страдать! – Фыркнув, я по-дружески погладила сильную руку большим пальцем.
Габриэль ехидно скривил губы:
– А не ты ли совсем недавно считала нас монстрами? Поверь мне, Агни, за свою долгую жизнь я натворил немало бед. Думаешь, генералом армии становятся просто так? – Выпустив мои пальцы, он демонстративно показал мне ладони. – Знала бы ты сколько невинных жизней мне пришлось отнять этими руками, чтобы стать тем, кто я есть…
Я содрогнулась. Его слова прошли через мое тело, будто пули навылет, оставляя зиять рану глубоко в душе. Словно почувствовав мое резко изменившееся состояние, Артур перевел на нас взволнованный взгляд.
Габриэль тоже уловил это и, обхватив меня за плечи, развернул обратно к диванчикам, давая понять, что разговор окончен. Подталкивая меня вперед, он шел следом. Но, прежде чем снова вернуться к веселью, феец наклонился ко мне так, чтобы никто, кроме меня, не мог расслышать его шепот:
– Хочешь совет, Агнес? Осмотрись!
Я затаила дыхание. Генерал снова натянул на себя маску безразличия. Стараясь в упор не замечать воркующих Бри и Артура, он уселся рядом с Аминой, которая тут же просияла, освободив ему место рядом с собой на софе.
Свободное место осталось только на диванчике рядом с Итоном, болтающим своим вином в бокале. Набравшись наглости, я села рядом с ним, изрядно его удивив. Лицо я специально отвернула к потрескивающим в камине дровам, чтобы не видеть его изменившейся физиономии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Вечер еще не кончился, а уже столько драмы, – внезапно подал голос скучающий Итон. Спиной я почувствовала, как его глаза цвета замерзшего озера скользнули по моему скованному телу.
– Ты это мне? – Удивившись, я развернулась к нему и ткнула в себя пальцем.
Итон обвел ледяным взглядом покои принцессы:
– Ты видишь других кандидатов для разговора?
Бри и Артур, весело смеясь, непринужденно болтали, подшучивая друг над другом. Щеки брата пылали румянцем, то ли от выпитого им алкоголя, то ли от близости принцессы, которая сидела вплотную к нему, касаясь бедром его ноги.
Амина и Габриэль что-то натянуто обсуждали, но в отличие от их повседневных отношений, генерал открыто улыбался водной фейке, закинув руку на спинку софы.
Итон всегда холодно ко мне относился – как относятся богачи к своей прислуге. Феец открыто недолюбливал смертных и при каждом удобном случае мне об этом напоминал.
Отбросив прядь волос за спину, я как бы ненароком показала ему свое округленное ухо с длинной бриллиантовой серьгой.
– Ты же ненавидишь меня, так зачем утруждать себя разговором с человеком?
Итон поставил бокал на стеклянный стол.
– С чего ты взяла, что я тебя ненавижу? Сэм – возможно, ведь ты влезла в их давно запутанную историю с королем, и она ревнует, – меня скривило. – Мне ты просто не особо нравишься, смертная, но ненависти я к тебе не испытываю. Разве можно ненавидеть тех, кто от природы ущербнее тебя?
Поперхнувшись слюной, я еле подавила в себе порыв врезать этому нахальному фейцу по лбу.
– Эллин говорил мне, что они давно порвали.
Блондин скептически сверкнул глазами, по-мужски закинув ногу на ногу:
– Саманта с самого юношества была влюблена в Эллина и до сих пор грезит о его взаимности. А тут ты – обычная человеческая девчонка, из-за которой Его Величество готов подставиться под ядовитую стрелу.
Сердце учащенно забилось в груди. Вот только с Итоном мне не хватало обсуждать наши непростые взаимоотношения с Неблагим Королем.
– Между нами нет ничего, кроме дружеской симпатии. Да и она, я уверена, обусловлена лишь потребностью Эллина отплатить добром за спасение его жизни, – упрямо соврала я.
Итон грубо засмеялся, запрокинув голову так, что его длинные волнистые волосы скользнули вниз по спинке софы.
– Какая прекрасная смертная черта – умение лгать. За ней вы можете прятать свои сокровенные мысли и пагубность желаний.
– Что ты имеешь в виду? – сцепив руки в замок, я старалась успокоить сбивчивое от напряжения дыхание, вслушиваясь в треск поленьев у себя за спиной и звенящий голос Бриэль.
Итон ничего мне не ответил, слишком увлеченно разглядывая сводчатый потолок над собой.
– Так, значит, ты неравнодушен к Саманте? – спросила я, и Итон еле заметно вздрогнул. – И боишься признаться ей в этом, зная, что сердце ледяной красавицы уже давно занято другим. – Феец выпрямился, удивленно поглядывая на меня, пока я говорила: – Умение лгать тебе в этом никак не поможет, Итон. Обманом ты лишь выкопаешь себе могилу поглубже, ведь даже самая вкусно приправленная ложь не сможет заглушить мольбу сердца.
– Для смертной ты невероятно проницательна, – коротко бросил мне феец, грустно улыбнувшись.
Тут Амина подскочила с места и засуетилась.
– Я вспомнила, что завтра к обеду должна переделать несколько рапортов для Его Высочества. Прошу меня простить, но мне необходимо покинуть вечер. – Запустив тоненькую ручку в свои торчавшие ежиком волосы, она кивнула в сторону развалившегося на весь диванчик Габриэля. – Присмотрите за ним.
– В этом нет необходимости, – встав с места, прогремел генерал. – Я тоже лучше пойду, мне завтра утром нужно тренировать гвардейцев. – Сделав пару неуверенных шагов к двери, он махнул на прощание рукой. – Да и протрезветь было бы неплохо.
