ты просто не понимаешь, что это за чувство – начала я, но Кейт не дала мне договорить.
– Не понимаем? Да мы как никто понимаем, что это такое. Думаешь, мне было легко привыкать к новому образу жизни? В тот момент, когда вы мне сказали о моей особенности, мне хотелось убить первого, кто бы попался мне на глаза! А потом, когда Мэтт и Джеймс взялись за мое обучение, это желание убивать или разорвать кого-то так и не пропало. Оно съедало меня и сильно давило на меня каждый день. Но я держалась, как могла. Я пыталась делать все, чтоб взять его под контроль и не позволить взять надо мной вверх. Тебе сейчас необходимо сделать то же самое.
– Спасибо Кейт – я вновь прижалась к сестре, как к последнему островку нормальности моей жизни – Я постараюсь.
– Сделай это ради меня – прошептала сестра мне на ухо – Мы с тобой и не через такое проходили.
– Сомневаюсь, что что-то в нашей жизни было сильнее, чем желание разорвать живого человека.
– Желание избавиться от отца и ненавистной жизни. Теперь, когда этот маньяк мёртв, мы вздохнём спокойно и забудем о нем.
– Мне все ровно больно, что все вот так получилось. Я так надеялась, что он изменился, и мы сможем когда-то стать семьей.
– Мы ей никогда не были, и не стали бы. А тот короткий период нашего детства, где все было мирно и счастливо, я даже и не помню уже.
– Зато я помню и довольно отчётливо. Мне было двенадцать, поэтому я уже была довольно взрослой, чтоб все запомнить.
– Обе мисс Пайнс, если вы не против, то я предлагаю пройти в гостиную и выпить чего-нибудь тёплого. На улице сильный мороз, между прочим – Влад посмотрел на меня мягким и заботливым взглядом, а затем перевёл его на Кейт.
– Как будто теперь кому-то есть дело до мороза – впервые за все время я услышала язвительные нотки в голосе Мэтта – Но я за то, чтоб остаться в помещении.
– В таком случае, приглашаю всех пройти в гостиную.
Мы всей компанией расселись в гостиной, и тогда я уже более подробно рассказала обо всем, что произошло после моего с Грегом отъезда. Лицо Кейт весь мой рассказ было бледным и напряжённым. Каждый раз, когда я упоминала отца, глаза Кейт загорались, и она крепко сжимала губы, сдерживая свою злость. Я чувствовала общее подавленное настроение в комнате, что дало мне основание думать о том, что они до конца так и не приняли мою новую сущность. Мне самой было не по себе, и я продолжала отрицать своё новое «я», но научиться жить с ним я была обязана. Жизнь теперь не имела смысла, а все мои планы пошли к черту, а точнее к дьяволу. Говорят, что становясь монстром, со временем каждый теряет душу. Мне стало интересно, что будет с моей душой, и как быстро я ее потеряю. А если это душа Влада, куда она денется после ее потери мной? Миллион подобных вопросов теперь постоянно возникали у меня в голове. Мне предстояло на личном опыте найти все эти ответы, а самое главное мне надо было жить с их последствиями.
Спустя неделю я все еще боялась выходить из дома и из стен насиженной квартиры. Мне казалось, что если я выйду за пределы знакомых стен, то я потеряю контроль и сорвусь. Одна мысль навредить или убить кого-то меня пугала и приводила в ужас. Все эти тревоги и страхи уходили лишь в те моменты, когда Влад приносил очередную порцию крови. Лишь ее вкус заглушал весь негатив во мне, оставляя лишь чувство спокойствия и безмятежности. В такие моменты я вновь ощущала себя живой и настоящей, что возрождало во мне желание жить дальше. В остальные же разы я сидела в поникшем и удручённом состоянии, отрицая все вокруг. Я даже иногда стала ругаться с Владом из-за его непонимания моих чувств и эмоций. Меня раздражало его осуждение и его нравоучения в мой адрес. Во всем этом был виноват он, поэтому он не имел право меня теперь поучать. Я много раз жалела о его выборе и о том, что он не дал мне спокойно умереть. Все мои мучения разом бы закончились и я больше не испытала бы никаких мук. Но реальность была такова, что моя жизнь теперь будет такой. Я каждый день пыталась себя сдерживать и цепляться хоть за что-то в своей бессмертной жизни, но это выходило у меня не очень удачно. Если бы не поддержка сестры, то я бы совсем сошла с ума. Лишь она стала для меня тем лучиком света, который ярко светил во всей этой тьме. Не знаю почему, но больше я никого не хотела видеть и слышать. Я чувствовала, как сам Влад стал напрягаться в моем присутствии и испытывать некий дискомфорт. Я не могла понять, было это чувство вины или ещё что-то, но мне было довольно дискомфортно все это пропускать через себя. В один из дней, когда Влад срочно уехал по неожиданно возникшим делам, я решила наплевать на все запреты и собственные страхи и выйти на улицу. Стены давили на меня, словно медленно сжимающаяся тюремная камера. Когда давление стало невыносимым, я выпила очередной пакет с кровью, приведя тем самым разум в порядок, и отправилась на улицу. Я не помню, как забрела в какие-то заброшенные районы, но когда я осмотрелась по сторонам, то совершенно не узнала места вокруг. В один момент ко мне подошли двое афроамериканцев, с похотливыми выражениями лиц. Через время один из них схватил меня за руки, а второй, вырвав у меня из рук телефон, принялся приставать ко мне. В этот момент мной вновь завладела моя тёмная сторона, и я дала волю дремавшему внутри себя монстру. Оба парня резко отпрянули, и попытались убежать как можно дальше от места преступления. Я не знаю, что на меня нашло, но в тот момент я совершенно не отдавала себе отчёт в своих действиях. Я не помню, как именно и кого я убила из них первым. Я помнила лишь этот блаженный момент, когда мои зубы почувствовали тёплую плоть, а по горлу пошла волна свежей крови. Вкус крови живого человека вводил в неимоверный экстаз и вызывал сильнейшее опьянение счастьем. Я никогда не испытывала подобных чувств в своей жизни, и не могла даже представить, что подобное хоть раз в жизни можно
