медведь.
Вы меня хотели?
Я пришла. Не обессудьте.
На завтраке было непривычно шумно и оживленно. Студенты переговаривались… Я подсела за столик к своей компании:
– Привет! Что случилось? Я пока не в курсе.
– Ну… ты и ректор – это тоже тема, – хихикнула Вариана.
Если она думала, что я смущаться буду, – зря. Я даже плечами не пожала, угрызая капустный салат.
– Почему нет? Он не помолвлен в отличие от того же Аделаса. Свободный мужчина, симпатичный, с достатком, с хорошим положением в обществе – я ничего не путаю?
Вариана задумалась, а потом качнула головой:
– Н-нет. Но…
– Почему он на меня клюнул?
Тут уже кивнул и Галан. Понятно, иномирянка, но ведь можно и кого-то другого подсунуть. Лоринских много, не один найдется, так второй. Ректор ближе, конечно, но это вопрос не расстояния, а желания.
– А чему вы удивляетесь? – решила я напакостить напоследок. – Вот оглядитесь вокруг, вы что именно видите?
Ребята огляделись, но смысла вопроса не поняли.
– Магов? – предположила Тамила.
Я закатила глаза:
– Выставку вы видите, Тами. Понимаешь, выставку! Вы все однотипные. Глаза – большие. Носы – прямые. Губы пухлые, волосы шикарные… да на вашем фоне любой, кто отличается, уже будет пользоваться успехом. Я же правильно понимаю, вы себя магией подправляете?
– Д-да…
– А что при этом теряется всякая индивидуальность? Не думали?
Кажется, эта мысль ни парням, ни девушкам в голову не приходила.
– И что? Теперь бородавки и шрамы на себя наносить? Или вообще татуировки, как у демонов? – презрительно фыркнул Лавир.
Я пожала плечами:
– Дело твое, конечно. Но лучше подумай головой. Лицо может быть красивым и без идеальных пропорций. И ты можешь быть весьма симпатичным, не увеличивая глаза и не надувая губы… погоди минутку. Где тут у меня тетрадь?
Не могу сказать, что я хороший художник. Но АСФ же!
Да и не надо мне Пикассо изображать, и Рубенса не надо. А вот несколько лиц набросать на листке бумаги…
Причем – лиц нестандартных.
Михаил Боярский и Василий Ливанов. Вениамин Смехов и Эммануил Виторган. А рядом – Евгений Леонов.
Я могу.
Фотографического сходства не получилось, но лица-то у них далеки от идеальных пропорций. И в то же время… вон как Тамила на Ливанова смотрит! Ага, лучший Шерлок Холмс всего кинематографа, причем по признанию самих англичан, – это вам не кот начхал!
А Галан хлопает ресницами на Боярского. Понятно, я его изобразила в роли д’Артаньяна. С кудрями и хитрой гасконской моськой.
Ну, не идеал. Но ведь прелесть?
– Это ваши… кто? – поинтересовалась Вариана, потихоньку отжимая листок в свою пользу.
– Это наши знаменитости, – не стала врать я. – Или вот…
На этот раз под карандашом появилась Наталья Варлей. В роли той самой кавказской пленницы. А Вера Алентова? Ирина Муравьева?
Вроде бы не идеалы, но…
«Москва слезам не верит» – и мировая известность. И ведь они были как в жизни. Не накачивали губ, не вживляли себе силикон, они просто жили в кино. Горели, светились, искрили…
И капелька их обаяния, кажется, смогла преодолеть пространство и время. Во всяком случае, Лавир на Наталью Варлей так посмотрел…
– Ребята, они неидеальны. Но разве они не красивы?
Дубль два.
Четверка за моим столом оглядывает столовую. И на красивых, кукольных личиках проявляется понимание. Не знаю уж, что они дальше делать будут. Но есть подозрение, что идеалы красоты у них поменяются.
Про ректора забыли наглухо. Я тем более напоминать не стала. Доела кашу, скушала три булочки и отправилась заниматься медитацией.
Спокойствие, только спокойствие. И наблюдение за соседями. И – не летать!
Постепенно, медленно я училась смотреть на ауры. И на конкретную, и на все сразу, и выделять детали, которые раньше от меня ускользали…
Представляла перед собой рунные круги.
Хорошо, что зрительная память у меня отличная. Ну что там… я чертежи могу копировать по памяти! Я – АСФ! Для меня начерталка – дом родной, а там и похлеще встречается, чем рунные круги. И посложнее… вы видели хоть раз чертеж жилого дома? Поэтажный план? А коммуникации?
Кусаться начнешь! А я могу все это сделать!
Рунные круги, конечно, не слишком привычны, но эйдетическая память[23] правит бал. Какая мне, по сути, разница? Что теорема Пифагора со всеми ее чертежами и доказательствами, что рунный круг? Только что сложность побольше…
Да и тренировалась я в свое время. Не знала, что тренируюсь, но была у нас в детстве игра. Поглядеть на фотографию, а потом сравнить, кто больше деталей запомнил. Я думала, отец просто так, а он меня учил. Он, кстати, тоже архитектор.
Сначала лучше получалось у отца, потом у меня…
Сейчас я рассматривала ауры. А когда надоело, начала воспроизводить рунные круги.
Книгу я запомнила… подозреваю, там и магия была вложена, чтобы оно осталось у меня в голове. Но никакая магия от работы не спасает.
Хоть что тебе вложи, хоть всю теорию, а без осознания, осмысления, без труда – нет, не станет она твоей.
Так кто-то может долго копаться в справочниках, а кто-то сразу скажет, и в какую книгу лезть, и на какой страничке ответ. Для кого-то справочники так и остались приложением. А для кого-то стали частью разума.
Круги воспроизводились легко. И я знала, если я захочу напитать их силой, я справлюсь.
Но… Вот и оно, что – но!
В тот раз мне помог Шарон. Он, конечно, не ожидал такого, но силой-то он в меня ударил!
Попал в круг, подпитал его, ну и… получил на свою голову. Пусть теперь покоится с миром. А что мне делать сейчас?
Это был вопрос на сто баксов. Или на сто баллов.
Я сильная, да. Но я пока недоучка, чтобы не сказать – ноль без палочки. И навыков у меня нет. И вообще… провал открывать – это не взлететь на три сантиметра, и то случайно. Есть подозрение, что моих сил тупо не хватит. А откуда и что взять?
Есть ли в этом мире аналог батарейки? И если да, то где его взять, сколько он стоит?
Этот вопрос я и задала атаре Сверасс, когда занятие подходило к концу и ученики начали выходить из состояния расслабления и отрешенности.
Атара даже брови подняла:
– Таэра, вряд ли вам это пока нужно…
Я развела руками. Мол, и рада бы, но…
– Атара, вы же знаете, я недавно в больнице оказалась. А так… хорошо было бы. Есть батарейка, взял, подзарядился, сил опять хватает…
Атара вернула
