Кое-как, не без приключений (повезло, что улицы были пустынны и никто не попался под колёса), Андрей доехал до стоянки. Решил уже не ехать на дальнюю от дома стоянку, расположенную по улице Циолковской, куда всегда ставил машину, когда жил постоянно в Волгограде. Заехал на ближайшую от дома стоянку, тоже по Циолковской, но за рынком. Выбрал пустое место между двумя легковушками, остановился. И стал сдавать задом. Нога, не чувствующая педаль, с силой вдавила в пол, машина резко дернулась, позади послышался глухой удар.
Андрей сразу собразил в чём дело – да, он отлично всё понимал и правильно оценивал обстановку. Только руки-ноги были ватными и не выполняли посылаемых команд. Повезло, что машина, которую Андрей подрихтовал, не была поставлена на сигнализацию. Он беспрепятственно выехал со стоянки и поехал в сторону дома, мысленно благодаря бога, что сторожа ничего не заметили. Во дворе, опять же не без выкрутасов, он припарковался в кармане возле подъезда, и, вытащив из багажника сумку, шатаясь, направился к подъезду. Трансцедентальный трип подошёл к концу.
– Ты в таком виде ехал? – набросилась с порога Мариам. Оказывается, она наблюдала с балкона за его кульбитами.
– В смысле… в каком таком виде?
– Да от тебя перегар… как от сапожника! Фу, я таким пьяным никогда тебя не видела!
– Да я как стекло… сейчас попью чайку… и в кардиоцентр.
Однако после чая глаза Андрея сами собой закрылись, и он сам не понял, как оказался в кровати – раздетый и аккуратно укрытый простынёй.
Глава 105
Проснулся Андрей, почувствовав чьё-то присутствие. Открыв глаза, увидел Мариам, сидящую на краю кровати и внимательно его разглядывающую. С другой стороны копошился сын. Растормошив его, как обычно, и насюсюкавшись, Андрей поднялся с кровати и посмотрелся в зеркало. Отттуда на него смотрел парень, имеющий очень помятый и нечесаный вид.
– Голова болит? – спросила Мариам.
– Есть немного.
Он попытался пошутить, мол, издержки производства, но, заметив её хмурый вид, осекся.
– Сядь, – она повелительно подтолкнула его, и он уселся на оттоманку напротив комода, на котором стояло зеркало. И принялась легкими движениями массировать его голову.
– Папа, давай играть в домино, – потянул за руку сын.
Но у матери семейства были другие планы.
– Алик, выйди из спальни, нам с папой нужно поговорить. ОК?!
С этими словами она выдворила ребенка из комнаты и плотно закрыла дверь. После чего вернулась к своему занятию. Её пальцы заскользили по макушке Андрея, шее, плечам.
Он вопросительно посмотрел на неё в зеркало. Их взгляды встретились. Её взгляд принял несвойственное ей кроткое выражение.
Мариам сказала:
– Чем она лучше?
– ??? – он попытался что-то сказать, но слова застряли в горле. Он уже смотрел прямо перед собой, в то время как она разглядывала его затылок.
– Чем она лучше – девушка, с которой ты развлекался в Старой Таверне, вместо того, чтобы приехать к нам в Сочи?
– Не понимаю, о чём ты говоришь, – он замотал головой, что было затруднительно: ладони Мариам обхватили его голову с двух сторон.
– Я от тебя этого не ожидала. Не знаю, что тебе сказать, Андрей.
Она тяжело вздохнула:
– Знаешь, Андрей, я так часто всем говорила, что мне повезло, потому что я за тебя вышла; какой ты хороший мужчина. И я не жалею об этом. Я говорила: «Да! Он отличный!», «Да, мне так повезло!» Не потому что я была обязана это говорить, а потому что я так думала.
Потому что ты и есть идеальный.
Её голос задрожал.
– И ещё ты… ты… ты сильный…
Она всхлипнула и с трудом докончила:
– И ты… ты намного лучше других.
Не выдержав, Андрей поднялся, встал лицом к стене. Перед ним висела картина, репродукция Моне, любимого художника Мариам. Андрей поднял правую руку, провёл ладонью по лицу, будто смахивая пыль. Мариам вышла из спальни и направилась на кухню. Он вышел следом и пошёл в кабинет. Быстро одевшись, позвонил брату, Максиму, чтобы срочно подъезжал к стоянке, затем проскочил в прихожую.
– Ты куда, я разогреваю обед, – Мариам вышла с кухни и встала перед ним.
– Мне нужно в кардиоцентр, меня там ждут.
– В шлепанцах?
Да, вид был несуразный – строгая рубашка, брюки и шлепанцы.
– У меня все туфли в машине.
Не имея ничего сказать больше, Андрей вышел из квартиры.
«Кто? Кто проболтался? Откуда она знает?» – этим вопросом он мучился, пока ехал до стоянки. На этот раз благополучно поставив машину, расписался у сторожей, вышел с паркинга на улицу Циолковского и стал прохаживаться в тени деревьев. Дождавшись брата, подъехавшего на такси, сел на заднее сиденье, поднял затонированное стекло, чтобы его не было видно. По дороге изучал переданные Максимом документы. Настроение ещё больше ухудшилось.
Когда вышли на кардиоцентре и направились к входу, Андрей рассказал о состоявшемся разговоре с женой.
– Может она пробивает? – предположил Максим.
– Пробивает? Но она так уверенно сказала: «девушка, с которой ты развлекался в Старой Таверне».
– Просто так уже бывало. Она же постоянно берёт тебя на мушку.
Андрей хватил себя по голове: действительно, она же не предъявила улики в виде фото– и видеозаписей. А он-то дурак выдал себя своим растерянным видом.
– Черт! Но она это так преподнесла… Мне кажется, у ней что-то есть на меня. Тем более название – как она могла угадать название таверны, расположенной черт знает где в Абхазии, где туристов то нет ни одного?!
В холле кардиоцентра Андрей снова хватил себя по лбу – Мариам сказала «Старая Таверна» вместо «Таверна Берег мечты». С другой стороны, названия созвучны, можно перепутать.
Спустившись в офис, Андрей сорвал всю свою злость на сотрудниках. Напротив него сидели Паперно, Кондукова, Ярошенко и Мальчинина. И хозяин вывалил на своих помощников все свои претензии. Почему до сих пор не запущена 256-я аптека в Кировском районе? Что с возвратом экспортного НДС? Почему никак не решается вопрос с оформлением в собственность здания на территории кардиоцентра? Почему такие тормоза с оформлением участка на Кузнецкой улице? Почему так слабо стал работать отдел продаж? Что за проволочки с оформлением лицензии на обслуживание медтехники?
И много других «почему».
Сотруднки оправдывались, приводили объективные причины. Одна Ирина молчала, устремив на шефа свой восхищенный взгляд. В её адрес не было ни одного замечания, а все высказанные претензии лишь подчеркивали её безукоризненную работу – она подтянула на сторону Совинкома новую сотрудницу компании «Джонсон и Джонсон», проживающую в Ростове, и та скинула несколько серьезных заказов по Ростову, Краснодару и Ставрополю. Ирине было сказано, чтобы ни с кем не делилась своими наработками, действовала самостоятельно и никому не сдавала контакты.
– Дядич застрял в Госкомимуществе, – виновато оправдывался Паперно.
(Дядич был директором фирмы-застройщика, он должен был оформить по доверенности Совинкома документацию в комитете по имуществу, подписать проект и вести строительство аптечного модуля на улице Кузнецкой. По мнению Ансимовых, затея со строительством аптеки, которая будет оформлена в собственность – самое стоящее дело во всём аптечном проекте, поэтому Андрей так торопился – у него лежали их деньги, которые он собирался в это дело инвестировать, и потом, в случае затруднений с выплатами дивидендов смог бы предъявить конкретное здание: вот мол, куда пошли ваши деньги, хотите забирайте его либо подождите немного и дайте время на раскрутку торговой точки).
– А кто заставляет Писареву, шалаву €δаную, заказывать товар у поставщиков, когда точно такой же товар завис на складе? Дядич заставляет?! – сорвался на крик Андрей.
И швырнул на стол подготовленный Максимом доклад. За несколько минут вывалилось столько ругательств, что, казалось, зал отяжелел. Сотрудники сидели, словно придавленные. Даже Ирина немного сникла.
Предъявленные аргументы нечем было крыть: взятый по вексельной схеме товар (под аптеки и отдел продаж), стоимость которого составляла чистую прибыль, лежал на складе нетронутым, в то время как заведующие аптеками и сотрудница отдела снабжения заказывали те же позиции у поставщиков. Фармацевты делали это, потому что сидели на откатах у поставщиков, а Писарева – просто из-за разгильдяйства или желания навредить компании. И если бы они своевременно распродали весь товар, если бы еще и менеджеры подсуетились, то финансовые показатели фирмы были бы намного лучше, чем сейчас. С проблемными долгами можно было бы рассчитаться три месяца назад, сэкономить на процентах. И не краснеть перед поставщиками.
– Надо трясти кардиоцентр! – подала голос Мальчинина. – Завтра пойду разбираться по поводу их долга.
– Никуда ты не пойдёшь! – рявкнул Андрей. – Я же предупредил: всем, кроме Иры, запрещается вести переговоры с сотрудниками кардиоцентра.
