Адамчик стоял у изголовья койки. Все его внимание было сосредоточено на галстуке, он усиленно старался не встречаться глазами с Уэйтом. Покончив с галстуком, занялся фирменным зажимом, потом вытащил надраенные до блеска выходные ботинки и принялся наводить на них новый глянец.
Ненависть, что кипела в душе Уэйта к этому человеку, уже прошла. Рыжий был простой пешкой в игре, которая называется жизнь. И именно быть пешкой учили его сержанты-инструкторы. Да и сам Уэйт тоже немалую роль в этом сыграл. Так можно ли после этого винить парня, что он поступил именно так, как он сам десятки раз твердил: думай только о себе и плюй на всех других. Он именно так и делает. Выходит, что и ненавидеть его теперь не за что. Скорее даже пожалеть можно.
…Взвод быстро приготовился к построению. Когда Магвайр с маячившим у него за спиной Мидберри вошли в кубрик, солдаты уже сами выстраивались вдоль коек. Раздалась команда:
— Смирно! — Солдаты вытянулись во фронт. Магвайр быстро прошел вдоль одной шеренги, Мидберри проверил другую.
— Добро! — Сержанты были удовлетворены внешним видом. — Выходи строиться! В колонну по одному… Первое отделение — головным, остальные — за ним… Нале… во! Бего-ом… арш!
Лежа на койке. Уэйт глядел, как одетые в выходные мундиры солдаты один за другим пробегали мимо. Когда выбежал последний и за ним вышли оба сержанта, он осторожно приподнялся и сел на койке. Протянул руку и подтащил к себе лежавший в ногах уже уложенный вещмешок, привалил его к ножке койки. Он слышал, как снаружи Магвайр крикнул «Смир-рна!», потом «Направо!», слышал, как дружно двинулся взвод, четко печатая шаг на асфальте. Постепенно эти звуки затихли вдали, и в кубрике вновь воцарилась тишина.
Уэйт глядел вдоль опустевшего прохода, видел ровные ряды аккуратно заправленных коек, стоявших как по ниточке рундуков. Сияли натертые до зеркального блеска стекла окон, отливал чуть желтоватой белизной надраенный пол, «Сколько же поколений новобранцев, — подумал он, — скребли и драили эти доски, чтобы они стали почти белыми?» И все же в косых солнечных столбиках роились мириады пылинок.
Одиночество снова на какой-то миг поселило в его душе уже было полностью исчезнувшее чувство страха. Он стал думать, правильно ли поступил, не совершил ли ошибки. Той ошибки, что может в корне поломать, испортить ему жизнь. Не повторяет ли он снова то, что делал уже не один раз, — отталкивает людей от себя, ставит какую-то преграду между собой и окружающими? Однако чувство это быстро прошло, а вместе с сомнениями улетучился и страх. Ему показалось вдруг, будто он все время спал и проснулся только тогда, когда решил дать правдивые показания. В тот момент, когда открыл рот.
Не в том дело, в конце концов, правильно он поступил или нет, главное, что в тот самый момент он наконец-то перестал плыть по течению. И не важно, что теперь ждет дома. Так же, как не важно и то, что кто-то здесь, в этом проклятом корпусе, считает его изгнание своей большой победой. Все это не важно. Главное, что он сам о себе думает и как сам оценивает свой поступок. Пусть разламывается голова, пусть нестерпимо болит все тело, все равно он счастлив, что поступил так и не иначе.
И еще он знал, что никогда уже не вернется назад в постылую отцовскую химчистку. Это уж точно. Никогда больше не станет делать то, что хочется другим, что надо не ему, а кому-то другому.
Эта мысль приободрила его. И только теперь к нему вернулось чувство, которое несло уверенность в себе. Ту самую, какой ему всегда так не хватало в жизни. Конечно, впереди ждут большие трудности, будет, наверно, очень тяжело, но все равно это во сто крат лучше всего того, что осталось в прошлом. Может быть, хоть за это сказать спасибо корпусу морской пехоты, обещавшему (вон какие всюду развешаны плакаты) сделать из него человека.
Уэйт поднялся с постели, тщательно расправил складки на одеяле (когда ночью его избили, он был так плох, что не смог забраться на свою верхнюю койку и лежал на Адамчиковой), потом взял вещмешок и медленно поднял его на плечо. В голове закружилось, к горлу подкатила тошнота, и он немного постоял, приходя в себя. Потом, слегка еще покачиваясь, двинулся к выходу.
На улице все было залито солнцем. Солдат осторожно спустился по железным ступенькам и, дойдя до последней, сел, привалясь спиной к вещмешку.
Там, за дорогой, на огромном плацу, учебные взводы занимали свои места для репетиции выпускного парада. Внизу, у подножия железобетонного монумента, в парадных мундирах застыл оркестр. Блестящие трубы и яркие барабаны исторгали в воздух бравурный «Марш морской пехоты». Уэйту даже показалось, что среди вымпелов и флажков подразделений он видит флажок 197-го взвода. Ну, конечно же вон он — их взвод. Вон он пошел левое плечо вперед, продвинулся еще немного, снова развернулся и, дружно печатая шаг, прошагал мимо пока еще пустой трибуны. Еще несколько мгновений, и взвод скрылся за огромным монументом. А перед трибуной один за другим проходили все новые и новые подразделения.
Грязно-оливковый джип подкатил к крыльцу. За рулем сидел долговязый, худой, как щепка, сержант в тропическом обмундировании. Уэйт поднялся. Сержант не спеша протянул руку к приборной доске, взял приколотую там бумажку…
— Рядовой Уэйт?
— Так точно! Он самый!
— Рядовой Джозеф Уэйт?
— Он самый!
Ничего не сказав, сержант вытащил из-за галстука шариковую ручку, поставил птичку. Уэйту бросилось в глаза, что у этого парня ужасно впалые щеки и, чтобы скрыть это, он густо намазал их то ли кремом, то ли гримом. Лицо от этого казалось неживым. Как будто бы из папье-маше…
Сержант сунул бумажку на место, закрепил ее, убрал за галстук свою ручку и включил передачу.
— Садись!
1
Сержанты-инструкторы учебных центров морской пехоты США носят установленный для них отличительный головной убор — широкополую «стетсоновскую» фетровую шляпу с подбородочным ремешком ковбойского стиля. — Прим. переводчика.
2
Игра слов. По-английски «вы» («you») звучит так же, как и «овца („ewe“). — Прим. переводчика.
3
Имеется в виду известный монумент (подлинник находится в Вашингтоне, а копии — во всех крупных гарнизонах морской пехоты в США), на котором изображены пять солдат морской пехоты, водрузивших флаг на вершине горы Сурибати во время боев на японском острове Иводзима в 1944 году. — Прим. переводчика.
4
В соответствии с принятой в вооруженных силах США системой роты в полку имеют буквенные обозначения.
5
«Пэррис-Айленд» по-английски звучит как «Парижский остров».
6
Зеленый цвет считается национальным цветом Ирландии.
7
Ниггер — одна из наиболее презрительных кличек негров среди расистов в США, особенно в южных штатах.
8
«Взводная мышь» (солд. жарг.) — солдат, в обязанность которого входит будить сержанта перед подъемом, убирать комнату для сержантов в выполнять их поручения.
9
«Ночной горшок» (солд. жарг.) — каска.
10
Киноактер из Голливуда. Получил известность за роль бравого солдата-фронтовика во Вьетнаме в фильме «Морская пехота».
11
Корпус морской пехоты США.
12
В морской пехоте США имеются следующие воинские звания для рядового и сержантского состава: рядовой, рядовой 1 класса, ланс-капрал, капрал, сержант, штаб-сержант, техник-сержант, сержант 1 класса, мастер-сержант, первый сержант, сержант-майор.
13
Провост-маршал — начальник военной полиции соединения, гарнизона.
14
Ярд — англ. мера длины, равная примерно 91 см.
15
В вооруженных силах США принято именем Чарли обозначать противника.
16
От английского «sergeant» (произносится сарджент).
17
Зимой 1950/51 г. во время корейской авантюры США у Чхонсиньского водохранилища была окружена и разбита американская 1-я дивизия морской пехоты.
18
В армии и морской пехоте США имеются офицерские звания: второй лейтенант, первый лейтенант, капитан, майор, подполковник, полковник.
19
Принятые в американской милитаристской пропаганде прозвища и эпитеты морской пехоты США.
20
«Wait» (произносится «уэйт») — ждать, ожидать.
21
В дисциплинарной практике в вооруженных силах США приняты четыре вида увольнения солдат и матросов: с почетом, по невозможности использовать, при нежелательных обстоятельствах и с позором. Последняя форма представляет собой, по сути дела, волчий билет. Уволенных с позором запрещено брать на работу на государственные и общественные предприятия, да и владельцы частных фирм очень редко берут «неблагонадежных». Подобная система является одним из важных рычагов, с помощью которых командование пытается подавлять любые проявления протеста, особенно политическое инакомыслие среди личного состава.
