был идти один. Это будет опасно. Я не буду этого делать. Если вся добыча собирается в гарнизоне, мне нужны все остальные, которых я могу собрать. Если есть сотни жертв, мне нужны тысячи других. Не знаю, можно ли найти столько.
Будут ли сотни добычи? Я не уверен.
Обнаружение гарнизона, разведка количества жертв, я должен сделать это в первую очередь, прежде чем слепо бросаться внутрь. Даже если есть сотни жертв, мне не обязательно нужны тысячи других, если я использую свой интеллект. Разве три жертвы не покалечили более семидесяти других, пока я брал это здание? Используя деревья и холм, они почти не прилагали усилий.
Глава 48
Гарнизон
Почему я не могу скопировать их, чтобы получить те же результаты? Я такой же умный, может быть, умнее, чем большая добыча. Сначала мне не хватало опыта, а не интеллекта. Но теперь я опытный. Даже если мне не удастся атаковать гарнизон, я смогу сбежать на мотоцикле.
Я возвращаюсь к исходной проблеме. Где гарнизон?
У меня уже есть идея. Но я не могу быть уверен. Мотоциклы ехали с одной стороны, слева от дороги. Они куда-то ходили, что-то делали. Затем они хотели вернуться налево. Если есть какая-то добыча, которая может превратить других обратно в добычу, разве они не будут частью группы жертв, у которых есть мотоциклы? Если я поеду в том направлении, откуда приехали мотоциклы, то доберусь до них?
Если бы не гарнизон, я бы нашел лагерь добычи. Как только я найду лагерь, если я раню добычу, чтобы другие кусали ее, но оставляли в живых, им придется уйти, искать лекарство, которое не дает им превратиться в других. Как только они это сделают, я буду следовать за ними. Это просто.
Есть шанс, что жертва в гарнизоне не связалась с ними. Но я думаю, что они есть. Жертва повторяла одно и то же сообщение, голос исходил из ящика через определенные промежутки времени. Если бы жертва только пыталась поговорить с людьми здесь, она бы остановилась, поняв, что ответа нет. Как добыча, говорящая через маленькие коробки, которые у меня были.
Как только они поняли, что добыча, которую я съел, не будет реагировать, они замолчали. Если я не ошибаюсь, добыча в гарнизоне пытается распространить информацию, разговаривая с каждой добычей с ящиком. Если я ошибаюсь, это не имеет значения. Следуя по дороге, по которой ехали мотоциклы, я приведу себя к еде. В любом случае, я знаю свой следующий пункт назначения.
Моя травма зажила.
Мясо готовится к копчению. Не осталось причин оставаться. Я уже провел несколько экспериментов на мотоцикле. Я был прав, уничтожить колеса — лучший способ остановить их. К счастью, колесо не твердое, наполненное воздухом. Одной стрелы достаточно, чтобы создать отверстие. Ножи тоже работают. Но если я буду достаточно близко, чтобы проткнуть колесо ножом, мотоцикл меня переедет. Поразить его стрелой во время движения тоже невозможно. Поэтому самый простой ответ — металлические очки. У них четыре точки, расположенные таким образом, что если их уронить, одна точка всегда будет торчать. Если мотоцикл наедет на них, в колесах появятся дыры, ломающие их.
Мне не придется иметь дело с мотоциклами. Они слишком хлопотны, имея только одну слабость. Если я найду таких, которые не контролируются добычей, я проткну их колеса, уничтожу их, прежде чем добыча сможет их использовать. Вывести остальных наружу не было проблемой. Мне оставалось только отдать им коробку. Как только они узнали, что его нельзя есть, они перестали двигаться.
Взять с собой коробку может быть хлопотно. Если я положу его в одеяло, пусть другие несут, если голос добычи будет слышен, остальные отвлекутся. Но что, если из коробки выйдет больше полезной информации? Если я не принесу его, я могу пропустить. Тогда я понесу его лично. Я хочу, чтобы остальные все равно последовали за мной.
Вместо того, чтобы стучать металлической палкой по копью, голос жертвы должен работать так же хорошо.
Будет хлопотно таскать столько… У меня на поясе сумка, наполненная стрелами. Мои ножи тоже внутри. У меня на спине мешок с мясом. Между спиной и сумкой я держу свое оружие. Есть металлическая палка, копье, лук.
Обычно я ношу свой лук в руках. Но я должен толкать мотоцикл. Мне нужно, чтобы обе руки были свободны. Другие не могут толкать мотоцикл за меня. И если вместо этого я буду контролировать его, я израсходую топливо — указанное в черном блокноте. Бензин — топливо, и он ценен. Он не предназначен для обычных поездок. Я могу сохранить мотоцикл только для побега.
Но что, если вместо того, чтобы толкать, у меня другие тянут? Если я привяжу мотоцикл к остальным, они будут тащить его на ходу. Это тяжело. Это замедлит их. Но если я привяжу его к нескольким другим, если они будут идти в унисон, его будет легко взять с собой. Сумки, которые они везли, я могу поставить на мотоцикл. Таким образом, если мне придется бежать, я тоже возьму то, что они принесли. А без ключа добыча мой мотоцикл не угонит. Другие, тащащие мотоцикл, будут замедлены, не в состоянии защитить себя или помочь атаковать добычу. Но это не имеет значения. У тех, кого я буду использовать, уже нет рук или части рта. Они не могут убить добычу в первую очередь.
Тогда решено.
Я не стал привязывать мотоцикл к остальным, пока не выехал на дорогу. Если бы я привязал его заранее, другие бы втянули его в дерево. Они ненадежны. Я должен создавать ситуации, в которых они не могут потерпеть неудачу. Я привязал мотоцикл к восьми другим, сохранив связывающую их веревку почти одинаковой длины. Туда, они могли ходить бок о бок, одновременно подтягивая. Нетрудно было заставить их стоять на месте. Пока светит солнце, они вялые. В последнее время они стали вялыми и по ночам. Я не знаю почему. Надеюсь, это не станет проблемой.
Возясь с коробкой, я обнаружил ручку. При его повороте звук увеличивается. Вдоль ручки, изогнутыми буквами было написано «увеличение». С ручкой, повернутой до максимума, этого было достаточно, чтобы проецировать голос жертвы очень далеко. Особенно на такой тихой тропинке, где чужие шаги — единственный источник шума.
Голос жертвы эхом разносился по окрестным лесам по обеим сторонам дороги.
Удивительно, но поблизости было много других, стоявших вдоль опушки леса. Их, должно быть, привлек звук мотоциклов, когда они проезжали мимо. Но мотоциклы ехали слишком
