Бегби выдерживает мой взгляд, и, слава Богу, его голос снижается до тихого шипения:
— Я надеялся, что это ты мне подскажешь, нах.
Я дергаю головой и отворачиваюсь, и начинаю ходить по комнате взад-вперед, думая о всей той хрени, что нам когда-то устроил Рентой, что он устроил мне лично. Внезапно я останавливаюсь и тычу пальцем во Франко, и да, это как обвинение, потому что это все из-за него, это он виноват, что у нас спиздили сумку, он за нее отвечал.
— Если этот мудак вернулся, я хочу мои деньги назад… — Потом я быстренько соображаю, как Бегби может это воспринять, и добавляю, потирая лоб ладонью: — Я тут пытаюсь кино снимать за просто так, бля!
Прекрасный удар. Франко вроде бы даже удовлетворен ответом. Его глаза еще больше сужаются.
— У тебя есть номер моей мобилы. Если Рентой с тобой свяжетца, звони мне прям сразу.
— И ты тоже, Франко. И не трогай его до тех пор, пока я не получу мои деньги, плюс компенсацию, а потом можешь делать с ним все, что захочешь… а я, естественно, помогу.
Наверное, я сыграл хорошо, потому что Бегби говорит:
— Договорились. — Потом он разворачивается и идет к выходу.
Рентой. Мне самому даже не верится, что я защищал этого пидора. Но это все — ненадолго. Банковские счета уже подготовлены. Как только фильм будет отснят и уложен в коробку, наши дорожки опять разбегутся.
Я выхожу вслед за Франко и спускаюсь по лестнице, и он оборачивается и спрашивает:
— Ты куда это, блядь, собрался?
— Ну… мне надо обратно в паб, я просто выскочил ненадолго и должен вернуться обратно.
— Хорошо, тогда вместе выпьем, — говорит он.
Так что этот образец упертости тащится за мной в паб, и мне приходится пить с ним у барной стойки. Единственный выигрыш — он вручает мне пакетик кокса, который по крайней мере поможет мне продержаться, пока я не доберусь до Охотника. Но ситуация, скажем так, далека от идеальной. Хорошо хоть Урод свалил, хотя и не раньше, чем расстроил Али. Которая явно плакала. Это ничтожество теперь мне еще и моральный дух персонала будет подрывать.
Бегби все такой же параноик, все говорит о посылках с гейс-кой порнухой — от чего мне становится не по себе — и о том, какой Рентой пидор-извращенец, что отдается в моих ушах сладкой музыкой. Да, мне даже хочется, чтобы Рентой с ним встретился, просто хочется это увидеть, чисто из любопытства — как далеко может зайти Франко. К моему удивлению, он спрашивает меня о фильме.
— Ну, — говорю я, как бы играя на понижение, — это так, для развлечения, Френк.
— А эти твои порнозвезды, ну, мужики, у них что… я имею в виду, у них действительно очень большие?
— Не обязательно, но, конечно, чем больше, тем лучше. Франко совершенно по-обезьяньи потирает пах, от чего меня начинает подташнивать.
— Ну, значит, я вам подойду!
— Ага, но самое главное — это чтобы вставало перед камерой. У кучи парней с большими членами просто не встает перед камерой, особенно когда надо снимать крупный план. Способность к эрекции в нужный момент — это ключевое требование, вот почему нам так подходил Терри… — Я затыкаюсь, внезапно соображая, что Франко смотрит на меня с неистовой ненавистью во взгляде. — Ты в порядке, Френк?
— Ага… я просто опять про Рентона вспомнил… — говорит он, отставляя свою кружку, — и вот он уже снова завел шарманку, рассказывает про детей, про то, что Джун не заботится о них так, как надо. — Да ты б на нее посмотрел, бля, ну чистый бельсенский кошмар. Вся потасканная, запущенная…
— Да, Урод говорил, что она пошла по кривой дорожке. Это все из-за трубки. Я в том смысле, ну, я тоже вот коксом балуюсь, Френк, но трубка — это совсем уж дерьмово, она из тебя все вытягивает. Это точно. — Я очень доволен собой. Вот и Мерфи приплел. Как бы к слову пришлось. Замечательно.
Бегби смотрит на меня в шоке, и его пальцы белеют на стекле. Я делаю глубокий вдох, а этот мудак уже готов взорваться.
— Трубка… кокс… Джун… И ТАМ МОИ ДЕТИ?! Вот он, мой шанс, — и я за него хватаюсь.
— Послушай, Урод говорил, что они вместе бодяжили, с Джун… я тебе все рассказываю только потому, что тебе надо знать, из-за детей и вообще…
— Хорошо, — говорит он, смотрит поверх стойки на Алисон и кричит ей: — ТВОЙ ПАРЕНЬ МУДАК! ОН ПРОСТО НАРК БЕСПОЛЕЗНЫЙ! А МЕЛКОГО ВАШЕГО НАДО В ПРИЮТ ОТДАТЬ!
Потом Франко вылетает из бара, а Алисон стоит пару секунд, вся такая потерянная, как будто даже и не поняла, что случилось, а потом начинает тихонечко всхлипывать. Мо тут же бросается ее утешать.
— Что… — бормочет она, — что он такое, блядь, говорит… что Дэнни сделал…
Мне приходится встать за стойку, поскольку они уже совершенно недееспособны. Я счастлив, что Человекообразный Бегби свалил, пусть даже до этого он привел моих заебатых сотрудничков в нерабочее состояние. И тут входит очередной мой клиент на ленте конвейера заблудших душ, что проходит у меня через паб. Не кто иной, как бедняга Пол, мой сотоварищ по заморочке «Бизнесмены Лейта Против Наркотиков», и у него такой вид, как будто все тяготы мира лежат у него на плечах. Я отвожу его в тихий уголок, и он сразу же начинает нытье про деньги.
— Ты меня убиваешь, Саймон!
Я говорю ему прямо, этому пиздюку:
— Заткнись-ка ты, а то вся твоя жалкая карьера рухнет, на хрен, это я те обещаю! — После этого заявления я перехожу на более спокойную позицию. — Слушай, Пол, не волнуйся. Ты просто не понимаешь экономику бизнеса. Моей индустрии. Мы все получим обратно, — говорю я ободряюще и просто тащусь от того, что мне удается сохранить голову там, где все их теряют.
Ну что за дерьмовый и жалкий уебок.
— А вот и мужик, понимающий экономику, — улыбаюсь я, когда старый Эдди, шаркая ногами, входит в бар; нос кверху, как у римского императора. — Эд, как дела, старина?
— Неплохо, — мычит он в ответ.
— Замечательно! — улыбаюсь я. — Что тебе предложить? За счет заведения, Эд.
— Ну, раз за счет заведения, тогда пинту особого и большой виски, Грууз [16].
Даже вопиющая наглость этого старого алкаша не может сегодня выбить меня из колеи.
— Сию секунду, дон Эдуардо. — Я опять улыбаюсь и кричу лейтской Марджори Прупс: — Мо, обслужи гостя, ага? Окажи честь. — Кивая на совсем поникшего Пола, я оборачиваюсь к Эду. — Пытаюсь вот обучить моего незадачливого друга Пола хитростям правильной коммерции. А ты чем занимался раньше, Эдди?
— Китобоем был, — говорит эта старая нищая развалюха. Мореплаватель. Ну здравствуй, моряк. Или надо — здравствуй, рыбак?
— Ну ладно, а ты знал Боба Марли? Старикан энергично трясет головой.
— Не было никакого такого Боба Марли на лодках в Грантоне. Не было в мое время, — сообщает нам Эд с потрясающей искренностью и вливает в себя виски.
— Твоя очередь, Пол, — лучезарно улыбаюсь я, — и я бы тебе посоветовал поставить Эду еще стаканчик золотистого. То, как мы относимся к старшему поколению, — это как знак принадлежности к обществу, признак цивилизации, а мы здесь, в Лейте, всегда стариков уважали. Я просто прав или я полностью прав, а, Эд?
Эдди агрессивно таращится на Пола.
— Я хочу виски, да, но только сперва убедись, что это действительно Грууз, — предупреждает он сбитого с толку рекламщика, как будто делает ему огромное одолжение.
Я оставляю ноющего шикарного яппи наедине с его невеселыми мыслями, потому что в паб входит Терри Сок.
— Тел! Тебя выпустили?
— Ага, — улыбается он. — Надо ходить на осмотры и пить таблетки, но хоть домой отпустили, и то радость.
— Супер. Что будешь пить?
У меня даже настроение поднялось. Скоро у нас все будет. Все-все. Алекс?
Ты, Саймон, поднял очень важный вопрос. Я бы даже сказал, ключевой вопрос. К сожалению, на одиннадцать штук ничего нельзя сделать просто по определению. Нам нужно около сорока, причем сразу все.
— Да мне сейчас пить нельзя из-за этих мудацких таблеток, — стонет Терри, зарываясь рукой в свои кудрявые волосы.
— Господи, Тел, это же просто кошмар. Ни потрахаться, ни выпить, — смеюсь я, кивая на приятелей Эда, которые сидят в углу, лелея свои полупинтовые кружки. — Но ты хоть знаешь, за что страдаешь. Чем быстрее ты вылечишься, тем быстрее приступишь к работе, да.
— Ага, — говорит он уныло, а я наблюдаю за этим дрочилой Полом, который теперь уже в курсе, что я могу запросто избегать его хоть весь вечер. Бедняга решает вернуться к суровой реальности и, весь такой из себя подавленный, направляется к выходу.
Чтобы немного подбодрить Терри, я увожу его в офис и разоряюсь на пару дорожек из грамма, что мне дал Бегби. Говорю ему, что меня посетил мой бывший коллега месье Франсуа Бегби.
— На ум приходят слова «искать» и «повод», — говорю я, выравнивая дороги своей кредиткой и кивая Терри, чтобы он угощался. — Однако мы сейчас пользуем порошок, который от него, так что парень тоже бывает полезен.
Терри смеется, наклоняется над столом и готовится втянуть.
