Острый нос боевого шестидесятивесельного корабля, силуэт которого был похож на касатку, ткнулся в гальку пляжа. И вождь древнего рода Океанских Ястребов, Фэрри Ойкерен, сняв с пояса свой изогнутый клинок из черного железа, встряхнул своими длинными белыми волосами, оправил серую куртку из мягкой тюленьей кожи и спрыгнул на берег. И оказавшись на земле, он сразу же увидел выходящую из-за скалы женщину на вид лет двадцати пяти, миниатюрную и хрупкую, с раскосыми глазами, небольшой острой грудью, такими же, как у него волосами и одетую в одно короткое легкое кожаное платьице выше колен, которое открывало ее белоснежные ровные ножки. Вождь знал кто это, и испытывал по отношению к подобным женщинам очень противоречивые чувства, которые колебались от страха до желания обладать ими. Это его нервировало и бесило, но поделать с собой он ничего не мог. И единственное, что хоть как-то успокаивало вождя, это то, что все мужчины вокруг него чувствовали то же самое. А все потому, что женщина была ламией, ведьмой с огромной природной силой, кровью демона в своих жилах, колдовская мощь которой была огромна, и никто не знал, сколько лет тому или иному существу этого странного вида. И глядя на приближающуюся к нему ламию, которая, казалось, совсем не чувствовала холодного и пронизывающего океанского ветра, и босыми ногами ступала по острым камням пляжа как по толстым коврам, Ойкерен подумал о том, что этой твари минимум сотня лет.
Однако вождь ошибался. Ведьма приблизилась к нему. И поймав его взгляд своими зелеными глазами, которые словно приковали его к себе, она провела своей маленькой узкой ладошкой по левой щеке Ойкерена. Неосознанно, он попытался продлить прикосновение, и прильнул своей головой к ее руке. Но ламия усмехнулась, отняла от щеки воина ладонь и прошептала:
— Двадцать девять. И меня зовут Отири.
— Что двадцать девять? — не понял воин.
— Столько мне лет. Ведь ты об этом подумал?
— Да, — понимая, что ведьма прочитала его мысли, и родовой охранный браслет с рисунком в виде парящего Океанского Ястреба на левой руке не прикрыл его, вождь согласно мотнул головой.
— Это хорошо, что ты честен, Фэрри Ойкерен, — ведьма улыбнулась и показала свои маленькие беленькие зубки, после чего повернулась к нему спиной и бросила: — Пойдем, нас ждут.
Ламия двинулась к проходу в скалах, из которого появилась. А вождь, который имел трех законных жен, девять отпрысков, и за свою жизнь срубил не одну сотню противников, как живых людей, так и тварей потустороннего мира, словно мальчишка шмыгнул носом, посмотрел на упругую попку Отири, и мелкими быстрыми шажками двинулся за ней следом. Первобытные и примитивные чувства самца, который послушно идет за самкой, вели его следом, и это заставляло бывалого воина краснеть от стыда. Но вскоре наваждение отступило. Ойкерен снова стал спокоен. И уже через пять минут, когда он оказался в просторной пещере, шаг его был размашистым и уверенным. А собравшиеся на Большой Совет вожди племенного сообщества, которое носило гордое название Десять Птиц, не усомнились в силах главы Океанских Ястребов. И чувствуя, что ламия по-прежнему читает его мысли, Ойкерен посмотрел на ведьму, и послал ей свою мысль: "Благодарю!" А Отири только молча кивнула головой и отошла в сторону.
После этого Ойкерен смог оглядеться. И впервые оказавшись в сакральном для всех Птиц месте, пещере, откуда более десяти тысяч лет назад вышли в мир отцы-основатели его рода, он испытал ни с чем не сравнимый восторг, хотя смотреть было особо не на что. Небольшой геотермальный источник в центре. Высокие гулкие своды с несколькими щелями в них, сквозь которые вниз проникал тускловатый свет. Серые гранитные стены с простыми древними рисунками. И обложенный грубыми валунами примитивный очаг, вокруг которого на высеченных из камня креслах расположились девять суровых молчаливых мужчин в возрасте от тридцати до девяноста лет. Всех этих людей глава Океанских Ястребов знал. Они были такими же вождями, как и он. И вспомнив причину, по которой его пригласили в это место, он кинул косой взгляд влево, где подле еще одного очага собрались десять шаманов и четыре ламии, отметил, что главный чародей его рода, мудрый Риаль Катур среди них, и направился к вождям.
Пятнадцать шагов по прямой. Остановка. И Ойкерен садится на свое законное место в Круге Равных. Молчание. И голос самого старшего среди вождей, главы рода Черных Соколов, сгорбленного годами Итиши Манчего:
— Итак, мы все в сборе. Я приветствую вас вожди славных и древних родов, и надеюсь, что мы найдем выход из той сложной ситуации, в которой оказались. А иначе и быть не может, ибо вместе мы сила и дополняем друг друга. С нами живучесть Полярных Сов! Знания Черных Воронов! Сила Красных Ястребов! Хитрость Таежных Сипухов! Мощь Горных Орлов! Стремительность Океанских Ястребов! Зоркость Серых Коршунов! Чутье Береговых Грифов! Быстрота Снежных Каракаров!
Манчего прервался, и вожди поименованных родов хором поприветствовали его в ответ:
— И честность Черных Соколов!!!
Ритуал был соблюден. Пришла пора, перейти к серьезному разговору, и Манчего продолжил:
— Двадцать два года назад я сидел на этом самом месте, и рядом со мной находились старые товарищи, убеленные сединами и умудренные прожитыми годами вожди сильных родов, которым казалось, что им все по плечу. Тогда от племенного сообщества наших соседей Песцов мы получили предложение напасть на архипелаг Парен-Аш, который принадлежит Акулам и, не смотря на мои возражения, вожди родов вступили в союз с Песцами. И надо сказать, что на это были причины, среди которых главной числилась та, что нас было слишком много, прибрежные города стали тесны, люди голодали, и требовалось расселение либо небольшая война. Однако вместо череды славных сражений, которые должны были принести нам победу и один из близлежащих к нашим берегам островов, мы потерпели ряд сокрушительных поражений, война превратилась в затяжную бойню, а союзники оставили нас. И что теперь, вожди? Из двенадцати наших городов мы потеряли семь. Продовольствия нет. Вдоль берегов рыскают эскадры врагов. Из трех оружейных заводов уцелел один, а из пятнадцати рудников только шесть. Боевых животных почти не осталось. От флота в четыреста кораблей сохранилось только сорок семь вымпелов. Количество Птиц уменьшилось в половину. В глубине материка скопилось множество беженцев, которые страдают от налетов бывших союзников Песцов и иных племен. А из тех, кто был на том злосчастном Большом Совете в живых остался лишь я и глава Черных Воронов уважаемый Тачир Зекка. Так ли я говорю вожди? Ничего по старости лет не путаю?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
