буше. Среди старателей бытовало суеверие, что смерть принесет алмазы - обвал грунта мог оказаться смертельным для несчастного старателя, стоявшего на нем, но часто обнажал свежие залежи драгоценных камней.
В стране, где программа Мугабе по захвату ферм привела к краху процветающей экономики, где даже по версии центрального банка уровень инфляции превышал 2 миллиона процентов, алмазы предлагали готовый способ заработать несколько долларов или южноафриканских рандов у южноафриканских и ливанских торговцев и контрабандистов, которые появились, когда алмазная лихорадка набрала обороты. Полиция жестоко следила за тем, чтобы они получали свою долю. Какое-то время Мугабе устраивало, чтобы эта вольница продолжалась. На пике ажиотажа на месторождениях работали тридцать пять тысяч старателей. Но затем обстоятельства изменились. Когда Цвангираи стал премьер-министром, а министерство финансов оказалось в руках MDC, теневое государство Мугабе больше не могло рассчитывать на прямое разграбление казны. Его взоры обратились к алмазным месторождениям.
В течение трех недель вооруженные силы громили Маранге. Тела многих из двухсот четырнадцати погибших шахтеров были уложены в братские могилы. Оставшимся в живых было приказано разбить палатки для солдат и даже петь для них. Маранге превратился в зону беззакония и безнаказанности, - заключают исследователи из Human Rights Watch, которые провели более сотни интервью в Маранге после операции "Нет возврата", - это микрокосм хаоса и отчаяния, которые сегодня царят в Зимбабве".
Вскоре малоизвестные компании, имеющие связи с силами безопасности Мугабе, получили концессии на добычу алмазов в Маранге. Аннексия алмазных месторождений имела дополнительный бонус: министерство финансов, контролируемое MDC, лишилось средств, что сделало его и без того невероятную задачу по возрождению экономики Зимбабве практически невыполнимой и подорвало доверие к нему как к партии, которая может эффективно управлять страной. В 2012 году на долю зимбабвийских алмазов, измеряемых в каратах, приходилось 9 процентов мирового предложения. Ее запасы, оцениваемые в 200 миллионов каратов, были самыми большими за пределами России. Но только около 10 процентов из $800 миллионов доходов от официального экспорта зимбабвийских алмазов в период с 2010 по 2012 год попали в казну, несмотря на то, что зимбабвийское государство владеет крупными пакетами акций в некоторых горнодобывающих предприятиях. Тендай Бити (Tendai Biti), самый яркий стратег MDC, ставший министром финансов в правительстве разделения власти, сказал то, что все подозревали: "Возможно, где-то существует параллельное правительство в отношении того, куда идут эти доходы".
Это параллельное правительство, как и теневые государства Жозефа Кабилы в Конго или Футунго в Анголе, получило нелегальное финансирование за счет природных ресурсов Зимбабве. По мере приближения выборов 2013 года Мугабе был полон решимости не повторять ошибок 2008 года. Прочно завладев алмазными месторождениями, он начал планировать, как использовать их для возвращения абсолютной власти.
В июле 2013 года, за несколько дней до выборов, я перевалил через перевал Рождества и направился вниз, к пыльным равнинам алмазных месторождений Маранге. Я остановился у недавно построенных поселений, в которые были насильно переселены бывшие жители районов добычи, под давлением обменявшие свои общины и пастбища на заросшие кустарником участки и изоляцию, которая сократила их доходы и заставила забрать детей из школы. На контрольно-пропускном пункте, охраняющем въезд в зону добычи, я попытался принять облик иностранного торговца алмазами, с которым не стоит связываться, и прошел через него, выдержав лишь несколько испытующих взглядов.
Деревья мсаса с их стволами в виде бобовых жердей редко стояли между валунами, давая немного тени длиннорогим животным. В полуразрушенной хижине на окраине зоны добычи старатели рассказывали мне истории о бешеной алмазной лихорадке. Один с горечью вспоминал, как он нашел чистый, высококачественный алмаз весом в пять каратов, но расстался с ним всего за тысячу долларов, потому что тогда не знал, что это лишь малая часть его стоимости. На приисках царили пьянство и насилие: шахтеры получали огромные зарплаты по сравнению с быстро сокращающимся доходом среднего зимбабвийца, даже после того как они расплачивались с солдатами. Но мешки с драгоценными камнями мало чем можно было похвастаться. Участок асфальтированной дороги рядом с тем местом, где мы разговаривали, резко перешел в грунтовую колею.
Тримор, который попросил меня не называть его фамилию, приехал из Хараре в свою родную деревню на алмазных месторождениях за несколько месяцев до операции "Нет возврата". В одни дни он ничего не находил, в другие мог заработать 700 долларов. Полиция притесняла старателей, но это было ничто по сравнению с тем, что произошло после того, как военные взяли власть в свои руки и привлекли горнодобывающие компании.
Однажды, рассказал мне Тримор, его брат чистил деревенский колодец, когда на него набросились охранники одной из горнодобывающих компаний. Они обвинили его в незаконной добыче и отвезли в место, название которого вызывало содрогание у каждого, кто произносил его в Маранге: Алмазная база. В то время база располагалась недалеко от деревни Тримора. (Впоследствии она была перенесена на вершину холма, пронзительным глазом оглядывая всех, кто находился внизу). На базе размещались солдаты и военная полиция. О том, что там происходило, ходили страшные истории: людей валяли в пепле и приказывали бить друг друга. Они сделают там все, что угодно", - сказал мне один правозащитник из Маранге. Там нет никаких записей. Многие люди так и не вышли на свободу".
Не отводя глаз, Тримор рассказал, что ему удалось выяснить о последних часах жизни брата на базе "Алмаз". Его избивали так жестоко, что перед смертью он рвал и драл кровью.
Тримор замолчал. Единственным звуком был скрежет лопатки каменщика неподалеку. Тримор был сторонником MDC, а полуразвалившееся здание, где мы сидели, превращалось в бар для противников режима. Вошел хозяин бара, тучный человек по имени Шуа Мудива. Мудива был весел, несмотря на то что находился в гуще опасных событий: он пытался выиграть перевыборы в качестве члена парламента от MDC в этом районе. Накануне он был арестован за проведение несанкционированного митинга.
Мудива сказал мне, что, по его мнению, алмазные деньги шли на оплату предвыборных регалий Зану-ПФ, добавив, что MDC хочет аннулировать все контракты с горнодобывающими компаниями, если, как многие ее сторонники искренне верили в те последние дни перед голосованием, партия, наконец, на грани того, чтобы оттеснить Мугабе в сторону.
Но они недооценили своих противников. Возможно, неубедительное выступление MDC в коалиционном правительстве уменьшило бы ее поддержку в ходе свободного голосования, но Zanu-PF не собиралась отдавать распределение власти на волю избирателей. По данным местных наблюдателей за выборами, более 750 000 избирателей в городах и поселках, которые являются основой поддержки MDC, были исключены из списков избирателей. 8 MDC не позволили изучить
