Луи не нужны были доказательства. Он тоже никогда не ошибался в подобных обстоятельствах. В одно мгновение Маргарита перешла от любви к ненависти. Из нее действительно могла бы получиться верная и могущественная союзница. И если он продолжал молчать, так это не потому, что колебался. Просто как раз сейчас он думал о другом.
Наконец он нарушил молчание.
— Хорошо, я принимаю ваше предложение. Я действительно тот, за кого вы меня принимаете.
Маргарита Дембридж вздохнула с облегчением.
— Так вы возьмете мою помощь и мои деньги?
— Вашу помощь — возможно. Но женщина не должна давать деньги мужчине, это выглядит неприлично.
— Это можно будет сделать незаметно, никто и не узнает.
— Или, напротив, при всех, чтобы все видели. Женщина вполне может принести мужчине деньги при условии, что это будет… предположим… приданое.
— Приданое?
— Да. Я прошу вашей руки.
Маргарита была так потрясена, что оказалась не в состоянии произнести ни слова.
Луи спокойно пояснил:
— Вы единственная женщина, на которой я мог бы жениться. Вы не похожи на других. Вы никогда не будете представлять для меня опасность.
Наконец Маргарита пришла в себя и заговорила с завидным хладнокровием.
— Но почему бы вам просто-напросто не остаться холостяком?
— Потому что мне нужен наследник.
Настала напряженная тишина. Молодой мужчина и молодая женщина, не уступающие друг другу по силе духа и интеллекта, не нуждались в дальнейших объяснениях. Ставка была предельно ясна. Речь шла об обычных торгах: наследник-сын против головы изменника-жениха.
Мгновением спустя Маргарита Дембридж, по-прежнему не произнося ни слова, протянула руку. Луи вложил в ее ладонь свою единственную руку, и крепким рукопожатием они скрепили союз.
***
1 декабря 1394 года, в День святого Элоизия, в Вестминстерском соборе состоялась на редкость пышная и торжественная церемония: двойное бракосочетание Реджинальда Синклера с Филиппой Моульбек и Луи де Вивре с Маргаритой Дембридж.
Обе пары, склонившиеся перед алтарем, представляли собой впечатляющее зрелище. Первая — рыжий Реджинальд и белокурая Филиппа — была просто ослепительна. Реджинальд облачился в белоснежный, отороченный золотом камзол, а Филиппа — в голубое платье. Другая пара, Луи и Маргарита, оба темноволосые, выбрали черное и выделялись в соборе темным пятном. Костюм Луи был отделан красной каймой, на платье Маргариты наброшена тонкая зеленая накидка.
В какой-то момент Луи взглянул на кузена: тот просто светился от счастья. Тем не менее, смерть — это единственное, что связывало с ним Маргариту.
По окончании мессы обе пары покинули собор. Реджинальд и Филиппа Синклер шествовали первыми. Колокола Вестминстера звонили на всю округу. Луи не мог отделаться от мысли, что этот звон похож на поминальный.
Праздник, последовавший за бракосочетанием, был довольно тягостным. Его кузен и новоиспеченная кузина никак не хотели разлучаться с Луи и Маргаритой. Лишь вечером с большим облегчением добрались они до своего особняка, сопровождаемые веселящимся кортежем. После тысячи объятий и поцелуев новобрачные расстались, наконец, с другой парой. Закрыв за собой дверь, супруги де Вивре поняли, что притворяться больше незачем и не для кого.
Они поднялись в спальню. Маргарита быстро скинула с себя одежду и молча улеглась в постель. Луи последовал за ней, предварительно задув свечу. Она яростно отдала ему свою девственность, которую сохраняла для Реджинальда. Луи же, со своей стороны, почувствовал возбуждение, которого никак не ожидал, если разум не испытывал никаких эмоций. Связь его с Маргаритой с самого начала была рассудочной и холодной, но тела потянулись одно к другому сразу.
Луи долго не мог заснуть. Он думал о своем отце. Ведь это ради него он женился на Маргарите. А теперь у Луи не было никакой возможности сообщить Франсуа о случившемся. Герцог Орлеанский решил, что из соображений безопасности шпиону не следует общаться во Франции ни с кем…
Началась супружеская жизнь, самая странная из тех, какую только можно себе представить. Каждую ночь Луи занимался любовью с этой женщиной, своей законной супругой, а в течение целого дня не обращался к ней ни с единым словом.
Прошло немного времени, и Маргарита поняла, что беременна. Отныне они поселились в разных спальнях. 4 ноября она произвела на свет мальчика, которого решили назвать Шарлем, поскольку в тот день были именины именно этого святого. Выполнив свою задачу, то есть подарив Луи наследника, Маргарита прекратила с ним всякую совместную жизнь. Она удалилась с ребенком в свой замок Дембридж.
***
Политика не замедлила вновь вступить в свои права. Крупнейшим событием стал повторный брак Ричарда П. Французским политикам — и в первую очередь Людовику Орлеанскому — пришла в голову мысль женить английского короля на Изабелле, дочери Карла VI, чтобы сблизить обе страны. В конце концов, Ричард дал согласие, несмотря на то что ей было пять лет, а ему — двадцать восемь.
Когда английский посланник явился к маленькой Изабелле, чтобы попросить ее руки от имени своего господина, она весьма трогательно выразила детский восторг:
— Если Господу и моему отцу угодно, чтобы я стала английской королевой, я охотно ею стану. Ведь мне же говорили, что я буду знатной дамой!
Бракосочетание состоялось через доверенных лиц, и девочка отправилась в Англию, чтобы обрести там своего супруга. Тогда-то и выяснилось, что этот союз был серьезной политической ошибкой.
8 октября 1396 года, в День святого Готфрида, над Лондоном шел нескончаемый дождь, когда кортеж собирался въехать в город через заставу. Во главе процессии на лошади гарцевал Ричард II, а Изабелла сидела в позолоченной карете рядом со своей главной фрейлиной, госпожой де Курси. Малышка королева благосклонно улыбалась, несмотря на плохую погоду готовая достойно принять рукоплескания своих подданных.
Но никакого всеобщего ликования не было и в помине. Напротив, еще немного — и могла возникнуть стихийная манифестация протеста. Время от времени в воздухе раздавался злобный выкрик:
— Да здравствует Англия!
И все. Точнее, далеко не все: на всем пути следования королеву сопровождали возгласы негодования. Следует отметить, что численность и представительность ее свиты могли шокировать кого угодно. В хозяйстве госпожи де Курси, кроме нее самой, имелись конюший с восемнадцатью лошадьми, трое портных, восемь вышивальщиков, двое парикмахеров. К этому следовало добавить многочисленных фрейлин с их прислугой, гувернеров, священников.
Маленькая Изабелла с удивлением смотрела на англичан, на этих мужчин и женщин, которые разглядывали ее с нескрываемой неприязнью. Почему они не устраивают ей овацию? Она имеет право на бурные рукоплескания! Она же королева Англии! На погасшем личике появилось капризное выражение.
