Доходя до пика выгибается дугой, хватая ртом воздух.
Кто будет отрицать, что женщина прекрасна во время оргазма, тот не видел этого никогда в жизни!
Накрываю её тело своим, пока она ещё содрогается и вхожу в неё. Не так как это происходит обычно, а медленно.
Она дёргается и распахивает глаза.
Расстерянность, страсть, желание и… страх…
Поторопился…
Не успел додумать на тему "не сегодня", как она обвивает меня ногами. Будто зная, что тварится в моей голове.
Притягивает и целует.
Не двигаюсь, хотя выдержка на пределе возможного.
Отстраняется и наблюдает за мной.
Больше не вижу страха.
Начинаю двигаться. Медленно. Не так, как обычно.
Но сегодня вообще все не так как обычно.
Не разрывая зрительного контакта. Глаза-в-глаза.
Не пытаюсь ускориться и понимаю, что не хочу этого. Не сегодня. Сегодня все будет по-другому…
106. Яна. Приговор
Лежу, уставившись в потолок. Нет, ну это не дело! Какой нафиг стильный интерьер?!
Когда я переехала в эту квартиру тут стильный интерьер уже, якобы, был!
Да ну, нафиг! Жуть какая. Неудивительно, что Артур такой… Вообщем это сейчас он офигенный, а раньше так себе был! Мне так думать приятнее!
Не переживу этого мрачного и унылого ужаса!
Тёмный потолок.
Тёмный потолок! Это ж ещё додуматься надо!
Ну и что, что потолки тут высокие! Ни-за-что! Ни-ког-да!
Нет, нет, нет! Мне не подходит этот новомодный дизайнер, которого сосватили Артуру! Я лучше Дашку с Юлькой с отпуска дождусь! Уж мы то с девочками накидаем что-нибудь классненькое!
Встаю с кровати и топаю на кухню.
Начало весны. Ненавижу начало весны. Кто б там чего не говорил, "природа пробуждается, бла-бла-бла", но пакостнее этого времени просто не существует.
Слякоть, где не слякоть, там грязь! Ни снег, ни дождь, а какая-то фигня!
Уф! Жаль что нельзя перемотать это время и чтоб… ой, да хотя бы без снежных болот!
Мяв! Раздаётся на всю квартиру.
У меня не просят, а прямо, требуют еду!
Айс вымохал из мохнатого нечто в ещё более мохнатое, ленивое и матерое бесиво!
Но я обожаю это чудо, которое готово бесконечно терпеть, пока я его тискаю!
Накладываю, молодому, растущему и вечно-голодному организму корм.
Ставлю себе кофе. Да, переняла у Артура нездоровую любовь к кофе, разве что ему пофиг, что за жижа у него в кружке, а я… он купил мне кофемашину, вообщем! Что уж мелочиться!
Сегодня надо явиться в суд на вынесение решения.
Не могу сказать, что сильно этого хочу… Но мне это надо.
Я ужасная. Знаю. Но я хочу быть уверенна, что два отморозка точно сядут.
Что я чувствую? Так, сразу и не поймёшь.
На этого, Савелия, я смотреть боюсь. Он мой личный кошмар, хоть и не заслужил, чтобы о нем вообще помнили.
Денис… мне его и жалко… и не жалко одновременно… Наверное, я просто помню его другим, ведь глупо отрицать, нам когда-то было хорошо вместе. Я любила…
Оттого наверное и не жалко. Ведь он предал и подставил так…
Наверное я и правда ужасная, но когда узнала от Дашки, что Артур и его друг сделали ожидание окончания следствия и ожидание суда для моих мучителей адом… я злорадствовала.
А теперь мне всё равно.
Вот такая я неправильная.
Вибрация мобильного вырывает из неоднозначных мыслей. Артур!
— Ты уже проснулась, красавица? — бодро приветствует и против моей воли на лице расцветает улыбка!
Ну приятно же, когда утро начинается с комплиментов!
— Угу! — довольно изрекаю! — Завидуешь?
Я сегодня лентяйничаю! К работе я вернулась, но стараюсь в бой сильно не рваться, поэтому у меня есть время и выспаться и на всё остальное!
— Злорадствуешь? — шутливо журит.
— Конечно! — охотно отзываюсь, а он цокает в ответ.
— Мегера!
— Зато вся твоя! — наливаю кофе в кружку. — Единственная и неповторимая!
— Повезло же мне! Так, ладно. — резко меняет игриво-шутливый тон на серьёзный. — Шутки в сторону. Через час заеду за тобой.
Осекается. Молчу.
— Уверена, что хочешь пойти? — спрашивает осторожно.
— Уверена. — не калеблюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ему не нравится эта идея.
— Ладно. Тогда… — замолк…
— Я, считай, собралась уже. — заполняю паузу.
— Не сомневаюсь в тебе! — мягко подбадривает и кладёт трубку.
Айс усердно трется о мои ноги.
— Ну что… пошли собираться…
Подхватила мягкую тушу на руки.
Сборы заняли рекордно мало времени.
Чёрная водолазка, классическая серая юбка чуть выше колена, чёрные капроновые колготки и самые обычные сапоги.
Не совсем по погоде, но я ж не гулять. На машине, туда и обратно.
Волосы просто в хвост собрала. Минимальный макияж. Готова.
Артура ждала дольше, чем собиралась.
К слову, к Максу больше не наведывалась. Цвет давно вымылся. Теперь я натуральная брюнетка.
Артур по этому поводу ничего не говорит, но называет Мальвиной, по привычке, а я не поправлю! Привыкла. Даже, нравится!
Спускаюсь, когда он оповещает, что приехал и через пол-часа, мы под руку заходим в зал суда буквально за пару секунд до того, как там появляется судья.
Кивком головы приветствуем прокурора и адвоката.
Дальше даже смотреть не хочу. Знаю, что в зале находятся родители Дениса. Его самого, вместе с Савелием, приводят позже.
Поднять глаза на них получается не с первого раза.
Два затравленных существа в клетке.
Если Денис ещё похож на человека, то его друг кроме жалости, других эмоций не вызывает.
Бледный, глаза заплывшие, красные. Волосы отросщие, сваленные, грязные. Небритый. Неопрятный. Трясётся весь, будто пьяный и потерянный.
Денис сильно похудел. Под глазами круги. Бледный. Видно, что мама часто навещает, так как одет в свежую одежду.
Оба во все глаза, оба, уставились на меня. Неуютно, однако…
Отвожу взгляд, обращая все свое внимание на судью.
И вместе со всеми слушаю бесконечно долгий приговор. Всё это время Артур держит меня за руку.
Тринадцать лет. Каждому
Тринадцать лет! Это ж пол-жизни…
Как только приговор озвучен, зал разрывают рыдания…
Мама Дениса плачет в голос. Единственный сын. Что-то внутри шевелится… и подыхает не успев развернуться.
Это из-за меня? Нет!
Нет, Яна! Ты в этом не виновата!
Этот выбор Денис сделал сам. Про Савелия вообще молчу.
Мы покидаем зал суда одними из первых. Артур что-то кому-то говорит, но я не обращаю внимание.
Быстро ожеваемся и выходим на улицу.
— Это все из-за тебя! Это ты виновата! — слышу злобный вопль и фигура Аллы Назаровны врезается в моментально среагировавшего Артура, загородившего меня от неё.
107. Вы все ответите!
Меня бы эта фигура размазала! Даже Артур её сдерживает еле-еле.
— Я доберусь до тебя, дрянь! — она плачет и рвётся ко мне как умолишенная, стряхивая с себя чужие руки и отпихивая тех, кто пытается её успокоить.
Её муж безуспешно вцепился в её куртку, но против неё, как боец, он неэффективен. Да против неё сейчас все неэффективны.
— Ян, сядь в машину! — перекрикивает её вопли Артур.
А я словно замороженная смотрю на развернувшуюся картину и не двигаюсь с места.
— Ты у меня ещё попляшешь, шалава! — сыплет ругательствами в мою сторону. — Я тебе обещаю! Ты слышишь? Слышишь меня? Ты запоминай! Я тебе такое устрою! Ты ещё попляшкшь у меня! Жаль, что тебя, мразь ты эдакая, не грохнули! Лучше б ты сдохла! Луче б ты сдохла, слышишь? Слышишь меня!?
Глаза бешеные, кровью налились. Выдаёт свою тираду задыхаясь на каждом слове.
— Яна! — рявкает Артур и я только тогда прихожу в себя.
Послушно делаю то, что он сказал.
Потеряв меня из виду фурия не отступает и переключается на Артура.
— Вы все ответите! Я всем вам житья не дам! Ты! Это всё ты, выродок! Ты и твоя шваль! Счастливы, да? Довольны? Я этого так не оставлю! Вы все… все ответите! Вы ещё вспомните! Я это вам обещаю! — воет и не намерена успокаиваться.
