человека. Ты веришь, что он мог вспороть женщине живот и вырвать сердце?
Я закусила губу. Мне нелегко было ответить.
— Не знаю, — наконец сказала я. — То есть мне бы и в голову не пришло такое… но теперь я не знаю. Что можно узнать о человеке за несколько дней? Что он классный любовник, что он обожает варенье из ежевики и фильмы про Джеймса Бонда. Но ведь все это может быть враньем, талантливым притворством, а на самом деле он терпеть не может баб, варенье и кино.
— Здорово, — зло кивнул Ковалев и покачал головой. Потом заговорил, глядя куда-то поверх моего плеча: — Мрачную картинку ты нарисовала. Я не очень верю, что твой Валерка имитатор, как ты его называешь. Будь он тем, за кого его принимает Строев, он не оставил бы тебя в живых.
— Возможно, у него просто не было времени разделаться со мной. Мне тогда пришлось отправиться в командировку, а когда я вернулась, его уже не застала. Если ему срочно пришлось покинуть Питер…
— Странно, что он продолжал там оставаться еще месяц после своей последней акции, хотя должен был знать, что папаша убитого всех на уши поставит.
— На их месте логично было предположить, что он сразу же покинет город. Так что… В Питере его стали бы искать в последнюю очередь.
— Допустим, тогда ты была в командировке. Допустим, он вынужден был уехать, не дождавшись тебя. Но потом… Он ведь мог вернуться и все равно убить тебя. Он был просто обязан тебя убить! — Ковалев посмотрел мне в глаза, а я вздохнула.
— Вместо этого он убил Светку.
— Зачем? Из-за того, что она сделала фотографию?
— Неизвестно, что она еще успела, — пожала я плечами. — Зато Строев почему-то решил, что он в этом городе и что у него другое лицо.
— Они не знают, как он выглядит, и поэтому…
— И потому дважды лопухнулись. У обоих мужчин биографии самые подходящие. Ни родных, ни друзей, в городе появились чуть больше двух лет назад плюс пластические операции. Какие-то совпадения, которые Строеву показались существенными, и их судьба была решена.
— А если действительно кто-то из них?
— Человек под пытками обычно признается, хотя бы для того, чтобы побыстрее умереть. Говорят, есть чудаки, желающие перед смертью облегчить душу. В любом случае, если Строев продолжает его искать, значит, он уверен в своей ошибке. Я сказала ему, что Стрекоза погиб, — подумав, добавила я. — И привела те же аргументы, что и ты сейчас. Валерка бы не оставил меня в живых.
— Почему ты это сделала?
— У нас разные цели со Строевым. Он собирается вырвать ему сердце, а я…
— А ты? — нахмурился Ковалев.
— А я собираюсь засадить его в тюрьму до конца дней.
— И чем твой вариант лучше?
— Странный вопрос, — покачала я головой, глядя на него.
— Мне все равно, кто остановит этого психа, — продолжил Ковалев. — Так что устраивать гонки я не намерен. Если первым будет Строев… что ж, меня такой исход вполне устроит.
Я кивнула и принялась разглядывать скатерть. Я не хотела это говорить, но все-таки сказала:
— Знаешь, на самом деле мне трудно поверить, что имитатор — Валерка.
— Тогда, может, и не стоит? Строев ошибся уже дважды, вполне возможно, что ошибается и теперь.
— Надежда умирает последней, — невесело усмехнулась я. И неожиданно для себя самой добавила: — Я все еще люблю его.
— Зачем ты мне это говоришь? — разозлился Ковалев.
— Не знаю, — пожала я плечами.
* * *
Строев покинул ресторан довольно рано. Нам же торопиться было некуда, и я предложила Алексею Дмитриевичу получать удовольствие дальше. Я даже потащила его танцевать. Сопротивлялся он слабо, что позволило мне в конце концов приникнуть к его широкой груди.
— Участковый, я вас когда-нибудь соблазню?
— Непременно, — кивнул он. — Только… Вроде бы ты не так давно признавалась в любви к другому?
— Он же меня бросил. В твоих объятиях я его быстренько забуду. Между прочим, я практически на грани нервного срыва, и все из-за твоей неприступности.
— Девушке следует быть скромнее и ждать предложения от мужчины.
— От тебя дождешься! — присвистнула я. — Даже странно, обычно мне не приходится так долго напрашиваться на приглашение.
— Значит, я останусь в твоей памяти как один-единственный.
— Ага. Неприступная крепость. Ладно, поехали домой. Возможно, когда мы останемся вдвоем…
Он широко улыбнулся в ответ на мои слова, и я справедливо заподозрила, что в интимной обстановке мне тоже ничего не обломится. Но вечер был богат неожиданностями. Мы вышли из ресторана, по дороге к машине я начала жаловаться:
— Строев разбил все мои надежды. Мне очень приглянулся Авдотьев на роль имитатора. И что теперь? Даже имея в виду пластическую операцию, я не в состоянии вообразить, что Авдотьев и Валерка одно и то же лицо. К тому же брат просто обязан был заметить подмену. Разве не так?
— Я же сказал, Строев может ошибаться. Имитатор как раз Авдотьев и есть. Или кто-то еще, кого мы пока не знаем. Кстати, тип, который тебя едва не убил в машине, не показался тебе чем-то знакомым?
— Это в маске-то?
— Ну… голос, манеры…
— Не показался. Я так перепугалась…
Чтобы выехать на проспект, надо было для начала свернуть в переулок, так как прямо висел «кирпич», и, хоть бдительных стражей дороги не наблюдалось, я не стала рисковать, зная, как они любят появляться внезапно. А из-за моей машины с меня они всегда норовят содрать побольше, выручают только моя красота и обаяние. Ну, и светлый ум, конечно.
В общем, я свернула в переулок. И тут же из ближайшей подворотни на меня вылетел ветеран отечественного автомобилестроения — жуткая развалюха, которая когда-то была «Москвичом». На приличной скорости она влетела в мою красавицу «Ауди», вдавив крыло и заблокировав мою дверь. Пока я приходила в себя от изумления и пыталась найти слова для определения мастерства водителя «Москвича», дорогу нам с двух сторон преградили машины, на сей раз отнюдь не ветераны, и из них высыпало человек шесть парней, вооруженных бейсбольными битами. Они окружили «Ауди», рванули дверь со стороны Ковалева, а я затосковала о своем друге Гризли. Самое время ему появиться и спасти нас. А может, это как раз его ребятишки? Строеву не понравилось мое нахальство, и он решил меня проучить? Я еще только соображала, что к чему, а Ковалев уже начал действовать. Как известно, в такие мгновения человек ведет себя инстинктивно, а инстинкты у Ковалева были прелюбопытные, в этом я очень быстро убедилась. Дверь открылась, и какой-то из парней сунул физиономию в машину,
