В данном случае мы вновь имеем дело с «импортом» из Месопотамии. Однако на этот раз в уравнение следует ввести несомненный «туземный египетский» элемент, поскольку очевидно, что древнеегипетские иероглифы ничуть не похожи на знаки шумерской и более поздней аккадской клинописи. Это во многом объясняется техникой письма, то есть материалом и инструментами, которые использовались при нанесении знаков. В основе обеих систем лежат знаки, изображающие предметы и животных, то есть тот самый принцип, который принято называть пиктографией.
Знаменитая пластина из слоновой кости времен царя Дена (I династия) с изображением некоторых древнейших египетских иероглифов. Имя фараона записано внутри
сереха (картуша), на котором восседает сокол. Слева от него можно прочитать имя верховного «министра» — Хемаака. На правой половине пластины изображен сам царь, восседающий на своем монаршем троне, наблюдая за состязанием
(хебсед) между двумя группами, помеченными D-образными значками.
в1) Письменность
Шумерский писец для процарапывания и выдавливания знаков на влажной глиняной табличке пользовался целым набором заостренных и клиновидных инструментов. Маленькие таблички либо просушивались на жарком солнце, либо обжигались. Перо с острым концом вскоре вышло из употребления, когда писцы стали пользоваться более сложными инструментами с клиновидными кончиками. Ученые назвали этот тип письменности «клинописью» — термин, восходящий к латинскому «cuneus», что означает «клин».
Вдавливая — различными способами и в разных сочетаниях — кончик тростникового пера во влажную глину, месопотамский писец мог схематически изобразить предметы, которые он хотел «записать». Однако, как мы уже видели, эти предметы имели достаточно абстрактную форму, что было продиктовано ограниченными возможностями древнего «письменного прибора». Так, например, вы можете узнать голову быка (илл. 358), развернутую в клинописном варианте вбок. А вот узнать ту же голову животного в нашей современной заглавной букве «А», восходящей, правда, через посредство нескольких превращений (от протоханаанской письменности к финикийскому и греческому алфавитам, по пути совершив еще один разворот на 90°), к тому же шумерскому клинописному знаку, гораздо труднее. По некоторым знакам узнать первоначальные пиктограммы довольно легко, но таких со временем становилось все меньше и меньше. Подавляющее большинство их трудно распознать неискушенным глазом. Так, например, гораздо труднее узнать в клинописном знаке голову осла (илл. 359) или символ человеческой головы, претерпевшие сложные графические метаморфозы.
У египтян главным материалом для письма был свиток папируса. В качестве пера писец и здесь использовал остро обрезанный стебель камыша, но на этот раз — чтобы нанести на папирус чернила. Это позволяло писать куда более бегло и свободно и точнее изображать предметы, выражаемые иероглифическим знаком. Поэтому абстрактные знаки не были для египетской письменности столь же естественными, как это имело место в Месопотамии. Египтяне, жившие в конце Додинастической — начале Раннединастической эпохи, могли наносить свои красочные письмена на стенки сосудов и прочие декоративные поверхности. Таким образом, иероглифы представляли собой нечто большее, чем простое письмо: они очень скоро стали важным элементом графики и декоративного убранства, играя весьма заметную роль в сакральной письменности Древнего Египта. Поэтому для египетского искусства вполне естественным был переход от примитивных символов на расписной керамике к величественным иероглифам монументального искусства, столь характерным для позднего этапа развития цивилизации фараонов. Промежуточным звеном между знаками Додинастической эпохи, написанными чернилами или красками, и вырезанными в камне иероглифами времен Древнего Царства являются небольшие пластины из слоновой кости и деревянные панели, на поверхности которых были вырезаны первые иероглифы в подлинном смысле этого слова, дополняющие собой сцены архаических царских ритуалов. Двумя другими важнейшими классами предметов, на которых сохранились образцы древнейших иероглифов, являются набалдашники церемониальных булав и сланцевые пластины.
Таким образом, оказывается, что хотя обе системы письменности — месопотамская и египетская — возникли как попытка графической передачи изображений предметов, их пути быстро разошлись в результате огромных различий в используемом «писчем» материале. Египтяне с помощью пера и краски (чернил) рисовали довольно точные изображения предметов, а у шумеров, пользовавшихся клиновидным пером, сложилась совокупность угловатых знаков — клинопись. Аргумент о том, что элита обитателей долины Нила конца До-династической эпохи имела туземные, а не месопотамские корни, поскольку они не пользовались шумерской клинописью, теряет свою кажущуюся весомость, если учесть огромную разницу в материалах, на которых писали египтяне и шумеры. Вполне вероятно, что сама идея письменности была принесена в долину Нила интервентами из Месопотамии, но пришельцы быстро адаптировали свое изобретение применительно к условиям Египта. Это относится и к «писчим» материалам, и к самим «записываемым» предметам.
в2) Язык
Итак, мы познакомились с письменными знаками, а теперь давайте поговорим о языке древних египтян. Благодаря детальным исследованиям в области сравнительной лингвистики есть все основания считать, что древнеегипетский испытал влияние семитских языков Месопотамии. В самом деле, оба этих языка, по всей видимости, происходят от одного и того же праязыка. Момент, когда их судьбы разошлись, установить весьма сложно, но нет никаких сомнений, что произошло это в глубокой древности. Как писал в 1970 г. крупнейший семитолог Уильям Фоксвелл Олбрайт[200]:
«Если семья языков распадается на две или несколько групп, которые впоследствии становятся все более обособленными друг от друга, языки в пределах каждой группы продолжают развиваться. Но поскольку изменения в них идут в разных в лингвистическом отношении направлениях, эти языки со временем все более отдаляются друг от друга как по фонетике, так и по словообразованию, и через некоторое время возникают вполне самостоятельные языки».
Какими именно могут быть эти изменения, нетрудно понять, рассмотрев черты сходства и различия между двумя современными языками индоевропейской семьи — английским и немецким. В них и сегодня немало близких слов: «brother/ Bruder» (брат), «bread/Brot» (хлеб), «water/Wasser» (вода) и «grave/Grab» (могила). Еще больше схожих слов на уровне диалектов и вариантов. В то же время трудно найти хоть что-то общее между такими словами, как «woman/Frau» (женщина), «flour/Mehl» (мука), «tree/Baum» (дерево) и «bone/Knochen» (кость). Англичанина, не изучавшего немецкий в школе и не понимающего, о чем же так оживленно спорят в лондонской подземке двое немцев, можно простить, если он решит, что его родной английский и немецкий происходят от разных праязыков. Однако это не так Большинство современных языков Европы восходят к общему языку-предку, на котором говорили ок. 2000 г. до н. э.
Нам придется рассмотреть не только словарный состав месопотамского и древнеегипетского, но и базовые структуры двух этих языковых групп. Хотя это и менее заметно для неспециалиста, наилучшим индикатором общности происхождения языков являются именно законы языка. Слова для обозначения предметов могут изменяться или заимствоваться из других языков, но понимание принципа функционирования языка — те грамматические законы, по которым он структурирован, — является ключом к выявлению первоначального «генетического кода» праязыка.
«Хотя древнеегипетский обычно не относится к семье семитских языков, существует несколько грамматических правил, которые заставляют признать его языком, родственным этой группе. Таким образом, можно говорить о близкой генетической связи между ними; по мнению ученых, они расходятся лишь во второстепенных деталях».
Итак, грамматика двух языков имеет общие корни, а происхождение целого ряда древнеегипетских слов можно проследить вплоть до их семитских истоков. Взять хотя бы одно, совсем короткое слово, имеющее исключительно важное значение для возникновения державы фараонов. Понятие maat (маат), означающее «божественная истина» или «космический миропорядок», является основополагающим для теологической доктрины египетской монархии. Фараон — хранитель космического миропорядка; он — страж, оберегающий Кемет, «Черную Землю» (т. е. долину Нила), от вторжения сил хаоса. Слово маат — женского рода, на конце его мы видим непроизносимый согласный «т». Таким образом, можно предположить, что оно произносилось примерно как «ма» или «муа». Интересно отметить, что шумерское слово, означающее «элементы» (во множественном числе) космического миропорядка, звучало как те (ме).
