Как тебе наше квадратное сокровище?
— Чудесные, Машенька.
Бабушка любовалась ими, она их видела впервые, в больницу она не приезжала. Ваграм Ашотович, шутил, что Шуша отказалась ехать в больницу, боясь убить Артура при свидетелях.
Вчера Артур впервые был дома и виделся с Шушей. Но на мой вопрос: «Как там бабушка?», отвечать отказался, махнул рукой и добавил: «Лучше тебе не знать».
— Маленькие, но ничего, Машенька, вырастим.
Я аккуратно переложила свою двойню в кроватки, убрала конверты и только после этого осмотрела комнату. Заметила небольшую перестановку. Артур умудрился уместить в спальне не только две кроватки, но и пеленальный столик. На стене над будуарным столиком появились два шикарных фото, в одинаковых рамках. На одном: мы в день нашей свадьбы, безумно счастливые и красивые, сияние наших глаз даже фото спрятать не смогло. Глаза светились любовью. Я давно хотела увеличить именно это свадебное фото, но сначала руки не доходили, а потом уже не видела смысла. На втором: мы после вручения мне диплома, я в кольце рук Артура, смотрим прямо в объектив, всем показывая мой диплом, такие счастливые.
Я засмотрелась на фото. В голове сразу зароились воспоминания. Первая фотография сделана на ступеньках Дворца бракосочетания. Артур, тогда целуя меня, прошептал: “Все! Сюда больше ни ногой! Переворачиваем страницу, моя милая жена”. Он впервые назвал меня женой. Я утвердительно кивнула в ответ. Фотограф окликнул нас и сфоткал «на удачу», как он сказал, и это был один из самых замечательных снимков. Второе… Я понимала, что мое лицо расплывается в улыбке и я не могу отвести глаз от этих фотографий.
Муж подошел ко мне, прижался к моей спине и обхватил меня своими сильными и такими нежными руками, как на втором фото:
— Машунь, может не совсем удобно, но как-то так. У меня по-другому не поместилось.
— Все хорошо, Артур. Все хорошо. До кормления полчаса. Смесь сможешь сам развести или мне помочь?
— Покажи первый раз или просто объясни. Ты в душ хотела?
— Нет, хотела принять ванную. Душ мне в больнице надоел. Очень хочется смыть с себя больничный запах. Пойдем, покажу как разводить смесь.
Шуша была рядом, смотрела на малышей, но явно слушала нас. Интересно, что за разговор состоялся между бабушкой и внуком вчера?
— Маша, а кто из них, кто? — спросила бабушка. — А то, все в беленьком, как ангелочки. Одинаково маленькие.
Первым поспешил ответить Артур:
— Бабуль, как глаза откроют, сразу узнаешь: голубоглазый — Тимур, кареглазая — Натали.
— Я с Машенькой разговариваю, не с тобой, — бабуля резко задвинула Артура. Он потупил взгляд. Мне его стало жалко.
— Бабуль, здесь доча, здесь сыночек, — пояснила я бабушке. — Артур, у них разные не только глаза, но и носики, бровки, присмотрись. Они вообще не похожи друг на друга.
Я старалась сказать это Артуру нежно. Внутренний голос мне подсказывал, что нельзя его отталкивать совсем. Прощать нельзя, но и отталкивать тоже нельзя. Только в моих силах привязать его сейчас к себе. Только мне это подвластно, он должен знать, что нужен здесь и сейчас.
И осенью он бы никуда не ушел, если бы мне хватило терпения и мудрости. И летом все было бы по-другому, если бы сразу сказала, что беременна, а не дулась на него и не пыталась доказать мужу свою правоту и самостоятельность. А так: у меня была беременная спячка, а у него сложилось впечатление, что разлюбила.
Бабуля уже открыто наблюдала за нами.
— Пошли разводить смесь, папочка, — позвала я Артура.
— Пошли. Нам для этого что нужно?
— Кипяток, смесь и бутылочки.
Мы вышли из спальни, он украдкой поцеловал меня в щечку. Я посмотрела на него и задумалась, а почему только в щечку? Но это выяснение я решила отложить на потом.
Я показала папочке, как разводится смесь для его деток. Вторую бутылочку Артур развел сам. Поставили бутылочки в термосики, чтобы не остыли, и принесли в спальню. Над малышами теперь стояло уже двое, к Шуше добавился Ваграм Ашотович, о чем-то тихо беседуя по-армянски. Носики спали. Я посмотрела на часы.
— Если честно, я бы пообедала, — сказала я, понимая, что это единственный способ всех выпроводить из нашей спальни.
Шуша и Ваграм Ашотович ушли на кухню готовить обед. А я упала поперек кровать, Артур остался стоять у кроваток малышей, не решаясь подойти ко мне.
— Хорошо дома… Как я мечтала сюда вернуться…
Я не хотела звать его, мне было очень важно, чтобы он сам принял это решение.
— Можно? — как-то неуверенно спросил он.
— Можно. С каких это пор мой муж стал спрашивать разрешения нырнуть к жене в кровать? Мы же вчера решили начать все с чистой страницы. Или мы это не решали? Мне приснилось? Или ты передумал? Сомневаешься?
— Машуня, прекрати… Да, вчера договорились, тебе не приснилось, я ни капельки не сомневаюсь… — скороговоркой ответил Артур и быстро приземлился рядом, наклонился надо мной. — И поцеловать можно?
— Можно, Артур, и нужно. Если, конечное,… — я не успела договорить…
Его губы, мягкие, теплые и такие нежные, накрыли мои в поцелуе, сначала осторожно, потом все смелее и настойчивее.
Первой проснулась Натали, вторя сестре, заверещал и Тимур.
— Нужно, папочка, быстрее соображать. Теперь в свое удовольствие не поваляешься, — я поцеловала мужа в небритую щеку и пошла к малышам.
— Ну, что капризничаете? Мама рядом. Сейчас будем менять пеленки и кушать. Кто первый? Тот, кто громче кричит. А громче кричит Натали. Правильно, доча. Кричи громче. Не бери пример с мамы. Она у тебя деликатно молчит, вот и получает… — я не стала договаривать, что получает мама, малышка замолчала и смотрела на меня своими глазищами. — Пойдем-ка, помоем свою сладкую попочку, моя милая девочка. Пусть мужчины еще немного подождут.
Я возилась с дочуркой, Артур взял на руки сына, бережно носил его на руках, что-то нашептывая на ушко. Мальчишка на удивление молчал. Я пошла в ванную, прихватив полотенце. Подмыла Натали, которой явно понравились водные процедуры, запеленала ее.
— Все, одна готова. Папочка, корми Натусика. А я теперь с Тимурчиком поворкую.
Я взяла сынишку у Артура, положила в кроватку и начала ворковать над ним.
— Что мой милый мальчик, дождался своей очереди? Молодец! Девочку нужно пропускать вперед. Пусть шишки наваривает. Ты, мой мальчик, лучше в сторонке подожди, посмотри, чем дело кончится. Фу-фу-фу, какой сюрприз для мамы. Пошли мыться мамино драгоценное сокровище.
Помыв сынишку, запеленала его, присела на кровать кормить Тимура. Натали к этому времени уже успела расправиться со смесью и рассматривала Артура. Он улыбался дочери, стоя рядом с комодом и
