— Если бы ты только видел, что на мне надето.
— Ты придумала новый способ меня мучить? — Лео отбросил ее шляпку и булавки и подошел к ней вплотную. Схватив жену за запястья, он уложил ее на скамью, удерживая руки над головой. Отглаженные элегантные брюки, как и пышные бархатные юбки, грозили нещадно измяться. — Или предлагаешь мне заняться всякими непристойностями прямо под боком у родной сестры? — добавил он вполголоса.
— Не думаю, что…
— Эт все, конечно, мило, — объявил Блейд, толкая дверь нараспашку и одаривая их широкой улыбкой, — но Эсме в таких случаях ругается, твердит: «Тока не в моей кухне», а еще говорит: «У нас у некоторых чуткий слух». — Он подмигнул герцогине.
Ее изнеженная мягкость сразу же исчезла, а осанка снова сделалась прямой. Лео провел жене по щеке костяшками пальцев, еще раз улыбнулся и отступил назад. «Позже», — сказал его взгляд.
«Ловлю тебя на слове», — был ответ в ее глазах.
— Блейд, — кивнул он шурину, стаскивая с себя пальто, — с Рождеством тебя.
— Сэр Генри. Герой битвы за королевство. — Мина вежливо наклонила голову, ее глаза лукаво блеснули. Она не упускала случая подразнить Блейда, а недавно обнаружила, что если к нему обращались почтительно и называли по имени, полученном при рождении, то нос у него сразу же начинал чесаться. И пусть при восстании Блейд действительно проявил доблесть и отвагу, он смущался, когда его принимались славить люди на улицах. — Не должна ли я сделать реверанс?
— Прошу вас, герцогиня, — учтиво ответил Блейд и, распахнув перед ней дверь, склонился в изящном поклоне. Он с готовностью отвечал на ее колкости.
В гостиной, где их ждали все остальные, было много света и веселого смеха. К ним навстречу поспешила Лена и с сияющей улыбкой поцеловала Лео в щеку.
— Я думала, вы уже никогда не придете! Мы весь вечер вас ждем, наконец-то можно открывать подарки!
Эх, подарки.
— Черт побери, я их оставил на кухне…
— Сейчас принесу, — с готовностью вызвалась Лена. — Герцогиня, — произнесла она чуть более сдержанно, повернувшись к Мине и взяв ее ладони в свои.
— Прошу, зови меня Мина.
Лео не следил за их беседой, но с облегчением услышал, что Лена назвала его жену по имени и, поздравив с Рождеством, поцеловала в щеку. Что ж, Мина заслужила прощение, хотя былое не забывается и окончательно рана затянется лишь со временем.
Все принялись их приветствовать: Уилл — он уже не казался таким хмурым, как раньше; Чарли — чуть заметно улыбнувшись, он пожал брату руку и тут же бросил взгляд на Ларк — та тихо поздоровалась с Лео и демонстративно отвернулась от Чарли; а еще Онория с малышкой. От мысли, что с ними нет Дровосека, Бэрронса словно обдало холодом, и он заметил, как Чарли украдкой посматривает на Ларк, хотя друг друга они избегали.
Лео вопросительно посмотрел на Онорию, кивнув в сторону молодых людей, ставших поодаль. Со дня смерти Дровосека Ларк заметно похудела. Лео слышал, что на похоронах она разразилась в адрес Чарли гневной отповедью. Блейд старался быть с парнем помягче — тот и так сильно мучился, наблюдая за горем Ларк.
Онория в ответ лишь грустно улыбнулась и чуть заметно пожала плечами: она и сама не знала, как им помочь.
— Рада тебя видеть.
— Я тоже. — Наклонившись к сестре, он поцеловал ее в щеку. — Давно не виделись.
— Говорят, у вас теперь дел невпроворот.
— Похоже, ее величество задумала за год провести столько реформ, сколько не успеть и за десять лет, — заметил он сухо. — Но Мине нравится быть в гуще событий. Она словно создана для государственной службы.
Онория положила маленькую дочку головкой себе на плечо, Блейд смотрел на них с другого конца комнаты. Мина, казалось, чувствовала себя немного скованно, но с благодарностью приняла бокал бладвейна и устроилась рядом с Эсме на диване у камина, где жарко пылал огонь.
— И для тебя она словно создана.
— А ты как будто удивлена.
— Вовсе нет. — Загадочная улыбка. — Уж если ты и мог кем-то увлечься, то только такой, как она: сильной и своевольной. Легкие победы тебе неинтересны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
К ним неспешно подошел Блейд и, наклонившись к дочке, поцеловал ее в лобик.
— Легкие победы мало кому по нраву. Эт, милая, давай я ее подержу чуток, а ты передохни.
Онория неохотно отдала ему девочку, поправив на головке белый чепчик. Блейд направился обратно к камину, о чем-то воркуя с дочкой и поднимая ее высоко в воздух. Онория тихонько рассмеялась.
— Похоже, у него созрел коварный план.
Лео вопросительно поднял бровь, но и сам уже понял, зачем Блейд взял малышку. А тот вручил ребенка Мине и оперся на каминную полку.
Онория с улыбкой подвинулась ближе к брату, и оба принялись наблюдать за тем, что происходило на другом конце комнаты.
— А ты хорошо выглядишь. Кажется, я тебя раньше никогда таким довольным не видела.
— Так и есть… — Иногда ему и самому не верилось, что все так замечательно сложилось. Он только теперь осознал, насколько беспробудно серой была его прежняя жизнь.
Блейд игрался с малышкой в «ку-ку», выглядывая из-за плеча герцогини, и Эмма визжала от восторга. Мина смотрела на него несколько настороженно, но в глазах ее появился знакомый блеск. План Блейда явно увенчался успехом.
— Что же за бессовестный человек.
— Дьявол Уайтчепела, великий и ужасный, — добавил Лео. Блейд пощекотал Эмме шейку, и та дернулась назад. Мина сердито пожурила шурина и крепко прижала девочку к груди, словно опасаясь уронить.
— Как же мне нравится смотреть, когда он занимается малышкой, — призналась Онор. — Иногда меня для них будто и не существует, если только Эмму не бывает нужно покормить. И, честно говоря, нет на свете ничего чудесней, чем видеть мужа с дочкой на руках и ее радость от того, что папа рядом.
Лео не мог отвести взгляда от Мины. Она прижалась щекой к мягкой щечке Эммы, а он вспомнил, как сладко малышка пахнет. Мина как-то говорила ему, что обожает запах младенцев.
— Я тебя понимаю.
Онория ткнула его в бок.
— Серьезно? Уж не надумал ли ты обзавестись потомством?
— Да нет, вряд ли.
— Слушай…
— Наверное, пора идти к ней на выручку. Извини, я тебя оставлю, — пробормотал он, изящно уклоняясь от разговора.
Лео перешел в другой конец комнаты, облокотился на спинку дивана и ласково потрепал Эмму за подбородочек. Она смотрела на него как завороженная, будто бы в целом мире не существовало ничего более интересного.
Он наклонился к жене и поцеловал ее в шею. Мина подняла на него глаза, легонько поглаживая девочку по спинке. Казалось, чем чаще они здесь бывали, тем охотнее она брала ребенка на руки.
— Надеюсь, у тебя так глаза блестят не от того, что появились какие-то особые планы на будущее?
— Нет, милая. Не сейчас. Я готов пока не спешить и еще поднабраться опыта.
На ее бледных щеках появился слабый румянец. Она опустила глаза на Эмму и долго смотрела на нее, о чем-то задумавшись. Затем вздохнула и передала девочку ему. Лео прижал маленькую племянницу к груди, и она тут же обвила его своими ручонками.
— Привет, моя красавица. А кто твой любимый дядюшка?
— Дядюшка Чарли! — выкрикнул тот с другого конца комнаты — все тут же засмеялись.
— Да уж, я не такой забавный как ты. — Они с братом теперь отлично ладили. И вообще, Лео, казалось, был единственным, с кем Чарли мог поговорить о той своей ошибке и о ее роковых последствиях.
Бэрронса приятно обдавало теплом от камина. Девочка поудобнее устроилась у него на груди, с другой стороны к нему прижалась Мина, положив голову ему на плечо и, наконец, расслабившись, а Блейд извинился и отправился помогать Уиллу и Рипу на кухне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Знаешь что, — проговорила Мина, — а он не такой уж и плохой.
Лео коснулся губами ее волос.
— Так что, заключим мир с туземцами?
— Это же твои туземцы. Само собой разумеется, мне предстоит часто с ними видеться, так что придется налаживать отношения. — Ее голос сделался мягче. — И мне нравится, как они относятся друг к другу.
