– Слушайте, парни, за такое можно и в каталажку попасть! Это похищение!
– Хочешь обратно в тюрьму, сопляк? Только скажи, мы всегда рады услужить. Тебя еще никто ни к чему не принуждает, ясно?
Автомобиль прополз по узкой каменистой тропинке и приткнулся к небольшому административному зданию. Серджио вытолкнули наружу.
– Человек, который хочет поговорить с тобой, там, в доме, – объявил головорез в темных очках. – Мы здесь подождем.
Он облокотился на крыло автомобиля и закурил.
Обуреваемый дурными предчувствиями, Серджио открыл дверь и оказался в обшарпанной комнате, похожей на контору. За столом с телефонной трубкой в руках сидел смуглый мужчина с прилизанными черными волосами и тонкими усиками. На нем тоже были темные очки. Показав Серджио на стул перед столом, мужчина продолжал разговор.
– Прости, приятель, но мы договорились. Плевать я хотел, подписан контракт или нет, ты дал слово, и с тебя весь спрос.
Выслушав ответ, он презрительно бросил:
– Слушай, подонок, еще не родился тот человек, который посмел бы шутить с Саем Крайстменом, понял?
Насколько мне известно, мы обо всем договорились, так что заткнись! Контракты будут лежать у тебя на столе к двум часам, а возвратишь их к пяти… со всеми подписями, ясно?
Швырнув трубку и не глядя на Серджио, он вскочил и метнулся к двери.
– Блейдс, ну-ка подними задницу, и живо сюда! Мужчина в темных очках поспешил к нему. Стоя у порога, они переговаривались так тихо, что ни слова нельзя было услышать. Серджио с почтительным страхом взирал на могущественного легендарного Сая Крайстмена, владельца одной из самых больших компаний звукозаписи в стране. Ходили слухи о его связях с мафией.
Мужчина с прилизанными волосами отпустил Блейдса и вновь уселся за стол.
– Нам нужно кое-что обсудить. Насколько мне известно, у тебя оказался дневник моей старой приятельницы Хилды Маркс. Я должен его получить, и сегодня же.
Даже от говорящей гремучей змеи можно было бы ожидать большего дружелюбия и тепла в голосе.
– Э… почему вы считаете, что дневник у меня? – испуганно пролепетал Серджио.
– Ты угрожал его обнародовать, и она просто сделала одолжение старому другу. Сам ведь знаешь, что это такое – обзаводиться друзьями и врагами. Нужно всегда быть уверенным, что твои друзья гораздо сильнее врагов, – зловеще процедил Сай.
– Но почему она рассказала вам?! – удивился сбитый с толку Серджио.
– Потому что не дура. Может, не стоило все записывать в эту книжку, но, по крайней мере, у Хилды хватило мозгов, чтобы найти выход. Она позвонила мне, и теперь мы заодно. А ты, приятель – враг. Итак… Сколько?
– Сто штук, – нагло объявил Серджио. – Это для вас семечки!
Мужчина громко рассмеялся и, наклонившись поближе, сказал:
– Сто тысяч – для нас не семечки, а вот твоя жизнь ничего не стоит. Десять штук, хочешь – бери, хочешь – нет.
Но Серджио никогда не умел вовремя отступать.
– С чего это я должен соглашаться, когда жена предлагала мне больше?
– Значит, ошибся. Нужно было брать, пока давали. Сейчас цена упала. Ну что, договорились?
– Это грабеж на большой дороге!
– Знал, на что шел, ублюдок, – рассмеялся мужчина.
– Ладно, – нерешительно протянул Серджио, – но я… Мужчина поднялся:
– Вот и хорошо. Блейдс проводит тебя туда, где ты их запрятал. Как только все выложишь, он отдаст денежки.
Серджио попытался поторговаться.
– Э… слушайте, почему бы мне не принести все завтра?
– И дать тебе шанс отправиться к чертовым репортеришкам? Ты что, меня за дурака считаешь?.. Предупреждаю: если решишь выкинуть какую-нибудь глупость, я очень обижусь и тогда в самом деле стану твоим врагом, – угрожающе предостерег он.
Запуганный Серджио тут же капитулировал.
– Я получу наличными? А Хилда? По-прежнему собирается…
– Слушай, малый, твои отношения с женой меня не касаются. Хотя… Я обещал ей вернуть драгоценности… В знак дружбы, конечно за то, что позвонила мне. Так что все отдашь Блейдсу, ясно?
– Но это не входило в уговор, – запротестовал уязвленный Серджио.
– Если я говорю входило, значит, так оно и есть! Пока! Он вытолкнул Серджио за порог, и двое тяжеловесных мужчин немедленно сунули танцора в машину. Перед тем как «линкольн» отъехал, мужчина крикнул с порога:
– Не забудьте взять расписку в получении денег!
* * *
В пять часов Хилда, нетерпеливо ожидавшая в офисе, подняла трубку. Звонил Сэнди Шапиро.
– Как ты и думала, это обошлось дешевле! – смеясь, объявил он.
– Уверен, что эта та самая? – переспросила на всякий случай Хилда, но в голосе Сэнди звучали неподдельная радость и облегчение.
– Ну да, ну да, я ее перелистал, именно то, что надо. Не возражаешь, если я прочту этот чертов дневник перед тем, как сжечь?
– Ради Бога, но я хочу сама поднести спичку!
– Давай поужинаем у тебя, а потом вместе это сделаем. Попроси Эмму испечь торт. Соберемся часов в восемь. Ничего, если я приведу Младшего?
– Потрясающе! Желаю сама все услышать.
Сэнди добрался до дома Хилды лишь в половине девятого. Хозяйка радостно приветствовала друга и его сына, Сэнфорда Шапиро-младшего.
– Прости, что опоздали, но я читал эту мину замедленного действия и не мог оторваться. Возьми, дорогая, и не говори больше, что я никогда ничего тебе не дарил.
Выхватив дневник, Хилда обняла Сэнди, прижала к себе и звонко поцеловала в щеку.
– Эй, а как насчет меня? – спросил высокий смуглый мужчина лет сорока.
Хилда засмеялась и чмокнула его тоже. Сэнди вручил ей пакет.
– Тут твои драгоценности.
– Ты и их раздобыл? – обрадовалась Хилда.
– Да, это была моя идея, – объявил Сэнди-младший. – Когда я понял, что прижал его к стенке, решил: какого черта, он ведь украл их, так?
– Говорил я, мой сын – человек, любящий закон и порядок! Недаром постоянно угрожает голосовать за республиканцев, – гордо фыркнул Сэнди.
Они отпраздновали успех шампанским, и Хилда захотела узнать подробности.
– Ну что ж, актеры, которых ты наняла на роли гангстеров, превзошли себя. Я заплатил им вдвое – уж очень были убедительны, – начал Сэнди. – И сказал, что, если им когда-нибудь понадобится агент, пусть позвонят тебе. Я коротко объяснил, что в точности следует делать и говорить, так чтобы не нарушить закон, на случай, если этот подонок поумнеет и поймет, что его обули.
– Да, мы были очень осторожны. Я ни разу не назвался Крайстменом, предоставил ему самому догадываться, – сообщил Сэнфорд. – Кстати, этот гример – просто художник. Надел на меня парик, приклеил усики и чем-то подтемнил кожу. Я сам себя не узнал.
– Хорошо, что Сай Крайстмен не позволяет себя фотографировать, – заметила Хилда. – На самом деле он маленький, жилистый, с копной белых волос. И, Сэнфорд, не знаю, как тебя благодарить за то, что согласился сделать это. Ужасно, если бы пришлось нанять какого-нибудь неизвестного актера и все ему объяснять.
