— Женька, родная, что случилось?
— У Андрея кто-то есть!..
Кира недоуменно посмотрела на сестру и с облегчением рассмеялась:
— Всего-то? С чего ты взяла? Чушь какая-то!
— Не веришь?
— Конечно, нет! Он тебя любит, это и слепому видно.
— Не знаю… Любил, да. У него другая женщина!
— Кто тебе сказал?
— Никто. Я сама знаю!
Кира обняла сестру, повела ее в комнату и усадила на диван:
— Послушай, это у тебя просто идея-фикс. У него, кроме тебя, никого быть не может.
— Ошибаешься…
— Может, ты все-таки расскажешь, с чего ты это взяла?
Женя обернулась и посмотрела Кире в глаза. От этого взгляда Кире стало страшно: глаза у Жени были пустые, остановившиеся, как у сомнамбулы.
— Шампанское на кухне. Его подушка пахнет чужими духами. — Вдруг она словно проснулась, сжала ладонями виски и полувсхлипнула-полупростонала: — Боже мой, Боже! Этой ночью в нашей постели с ним была другая женщина!
Она уткнулась Кире в плечо и разразилась рыданиями.
— Я… Никогда… Как же… — все, что Кира могла разобрать сквозь всхлипы. Она обняла сестру и гладила ее по плечам, по спине, шепча какие-то невнятные слова утешения.
Когда первый приступ слез прошел, Кира повела Женю на кухню, дала сигарету, а сама стала варить кофе. Женя, глубоко затягиваясь, выкурила одну сигарету и потянулась за следующей.
Кофе вскипел. Кира разлила его по чашкам и уселась за стол напротив сестры:
— Слушай, может быть, все не так уж страшно? Вдруг всему этому есть какое-то разумное объяснение?
— Какое? Можешь придумать? Я — нет.
— Сколько угодно! Например, сегодня ночью здесь действительно была другая женщина, но не с Андреем. Какой-нибудь приятель попросил об одолжении, не бывает, что ли?
— Бывает. Только я чувствую, что это не так. Он ночевал дома, и ночевал не один. Как он мог, как?
Кира невесело усмехнулась:
— Ну знаешь, с некоторых пор, когда я слышу вопрос «как он мог», я спокойно отвечаю: «Мог. Он еще и не на то способен». Предательство — это неотъемлемая часть нашей жизни. — Она протянула руку и снова ласково погладила сестру по голове. У Жени на глаза опять навернулись слезы и потекли по щекам.
— Не надо, родная, не надо. Может быть, все не так уж страшно. Жизнь есть жизнь. В худшем случае это какое-то случайное увлечение, у мужчин это бывает.
— О чем ты? Какое еще «случайное увлечение»?
— Женечка, ты же не первый день на свет родилась? Он любит тебя, я в этом уверена. А это… Ну, кровь взыграла!
— Кровь?!!
— Подожди, давай все обсудим спокойно! Объясни мне еще раз: почему ты так уверена, что здесь был он, а не его приятель?
Женя невесело усмехнулась:
— Что я, своего мужа не знаю? Запах, ну и… Ну в общем, чувствую. Уверена даже.
— Допустим. И что собираешься делать?
— А ты что сделала бы на моем месте?
— Я?
— Да, ты!
— По-моему, моя судьба ни для кого не пример. Я все время делаю ошибки…
— А все-таки?
Кира промолчала и тоже взяла сигарету. Женя подождала минуту, потом продолжила:
— Я-то знаю: ты бы забрала сына и немедленно ушла!
— Женечка!
— Ты отказалась от Грегори, хотя так его любила, потому что считала, что он тебя предал!
— Женя!
— Ты думаешь, что это не предательство? То, что сделал Андрей, — не предательство?
— Женя, все-таки надо сперва разобраться!
— Считаешь, мне надо с ним поговорить?
— Ну, не знаю. Некоторые жены в таких случаях делают вид, будто ничего не происходит. Просто ждут, пока все само собой уляжется. И я не уверена, что они не правы.
— Как?..
— Женечка, пойми: «чувства ниже пояса» обычно недолговечны.
— Какая разница, сколько это продлится? Я уже не смогу с ним жить!
— Подожди! У вас как-никак сын!..
— У тебя была дочь, когда ты ушла от Славки!
— Там была другая ситуация. И потом, в конце концов все измеряется результатом. Если меня сейчас кто-нибудь спросит, счастлива ли я, я отвечу, что нет. И кто знает, может быть, мы со Славкой прожили бы гораздо более счастливую жизнь, если бы…
— Если бы что?
— Не знаю… Ну, если бы прощали друг другу и слабости и проступки…
— Даже измену?
— Женечка, я тебе уже сказала — по-моему, у Андрея просто гормоны разыгрались. «Чувства ниже пояса». Как и любому мужику, ему захотелось чего-нибудь погорячее, чем родная жена. Это бывает. Но можно ли это назвать изменой?
— А как это назвать, верностью?
— Измена — если он полюбил другую так же сильно, как когда-то полюбил тебя. А этого не может быть! Я же вижу, он любит тебя по-прежнему.
— По-прежнему? — переспросила Женя с издевкой в голосе.
— Ну, не совсем по-прежнему, а так, как любят жену после пяти лет брака. Не обмирает, а любит как родного человека. У вас нормальная семья, и разрушать ее из-за мимолетной Андреевой глупости не стоит.
— Как ты все хорошо объясняешь! А сама поступала всегда иначе!
— Я тебе уже объяснила, что, если бы могла, многое в своей жизни я переделала бы.
— И от Грега не ушла бы?
— Нет. — Кира слегка побледнела. — Там было другое. Там было действительно предательство. И не надо сравнивать.
— Что же мне делать, что?
— Ну, если ты не можешь притворяться, объяснись с ним. Начистоту!
Сначала Кира хотела остаться до прихода Андрея, но настроение у Жени внезапно переменилось, ей хотелось побыть одной и подумать. После Кириного ухода Женя методично взялась за уборку квартиры. Перемыла посуду, вычистила кастрюли и сковородки, пропылесосила мебель и палас, вытерла пыль. Готовить ничего не стала. Пустые бутылки — в том числе и злополучную бутылку из-под шампанского — выбросила в мусоропровод и с наслаждением услышала, как они разбились.
Когда квартира засияла чистотой, Женя достала с антресолей большую сумку и стала аккуратно складывать в нее свои и Санькины вещи, — те, которые не были еще вывезены на дачу. Внезапно посреди этих печальных сборов ей пришла в голову простая мысль: а что, если Андрей и сегодня заявится домой не один? Женя без сил опустилась на диван, так ей от этого стало нехорошо. Нет, надо было все-таки попросить Киру остаться! А может быть, поехать к ней, а от нее потом позвонить вечером сюда и встретиться с мужем на нейтральной территории?
Женя подхватила сумку — остальные вещи можно забрать в другой раз — и быстро пошла к двери. Она уже надевала туфли, как вдруг застыла в неудобной позе: в двери поворачивался ключ.
Андрей, столкнувшись в дверях с женой, ничуть смущенным не выглядел. Наоборот, он ее неожиданному приезду обрадовался.
