– Прекрасно! – воскликнули Вискарра и Робладо.
– Они берутся найти его в любое время.
– Великолепно!
– Вот видите, друзья мои, что у меня за новости. Можете ими воспользоваться как вам угодно.
– Дорогой падре, – заметил Вискарра, – вы умный человек, помогите нам советом. Вы ведь знаете, как обстоит дело. Наши уланы не способны поймать этого негодяя. Что нам делать, как по-вашему?
Такое доверие очень польстило иезуиту.
– Друзья, – сказал он, привлекая к себе обоих сразу, – я уже думал об этом. На мой взгляд, вы великолепно обойдетесь и без улан. Посвятите наших двух охотников, насколько это необходимо, в свои дела, снарядите их, и пускай отправляются по следу. И если они вам не поймают этого негодяя еретика, значит, отец Хоакин ничего не смыслит в людях.
– Как раз об этом мы и думали! – воскликнул Робладо. Ведь я из-за этого и собирался к вам!
– И вы правильно рассудили, дети мои. Я полагаю, что это самый верный путь.
– А возьмутся ли за это наши охотники? Они люди свободные, они могут и не пойти на такое рискованное дело.
– Рискованное! – повторил иезуит. – Опасность не испугает их, можете мне поверить. Они храбры, как львы, и проворны, как тигры. Будьте спокойны, они не остановятся перед опасностью.
– Так вы думаете, они согласятся?
– Можете считать, что они согласились, я уже выяснил это. У них свои причины не слишком любить Карлоса, и вам не придется долго уговаривать их. Да они, наверно, уже собрались в дорогу ведь они прочитали объявление – и, надо думать, прикинули, какое богатство сулит поимка Карлоса. Подтвердите, что они получат солидное вознаграждение, и не пройдет и трех дней, как они принесут вам уши этого охотника на бизонов или его скальп, а не то и всю тушу, если вам это больше нравится. Уж они-то его выследят, будьте покойны!
– А не послать ли с ними солдат? Карлос может быть не один. У нас есть основания полагать, что с ним метис – его правая рука, а с такой поддержкой он окажется нешуточным противником для ваших охотников.
– Вряд ли. Ведь это сущие дьяволы. Но спросите их самих. Им лучше знать, нуждаются ли они в подмоге. Это их дело, пусть они и решают.
– Послать за ними сейчас или вы сами пришлете их сюда? спросил Робладо.
– А не лучше ли кому-нибудь из вас отправиться к ним? Такое дело не терпит огласки. Если они явятся сюда, люди, пожалуй, догадаются, о чем у вас с ними может быть разговор. А уж если до Карлоса дойдет, что эти молодцы его ищут, тогда едва ли им удастся его поймать.
– Вы правы, отец мой, – сказал Робладо. – А как нам увидеться с ними, чтобы никто об этом не узнал?
– Нет ничего проще, капитан. Отправляйтесь к ним в дом – в лачугу, вернее сказать. Они живут в хибарке среди скал. Место это глухое, вряд ли вы кого-нибудь встретите по дороге. Вам надо ехать тропой через заросли, но я дам вам проводника, он знает это место и доведет вас. Молодчики вас, должно быть, ждут: я им намекнул, чтобы они не уходили из дому на случай, если понадобятся. Будьте покойны, вы наверняка их застанете.
– А когда вы пришлете проводника?
– Он уже здесь – мой слуга поведет вас. Он внизу, во дворе, вам незачем терять время.
– Конечно, Робладо, – поддержал комендант. – Лошадь ваша оседлана, поезжайте, не откладывая.
– Еду, сейчас же!.. Где ваш проводник, отец мой?
– Эстебан! Эй, Эстебан! – крикнул иезуит, наклонившись над парапетом.
– Я здесь, сеньор! – ответили снизу.
– Иди сюда! Быстро!
На асотее тотчас появился мальчик-индеец: он снял шляпу и почтительно приблизился к отцу Хоакину.
– Проводишь капитана по тропе через заросли к хижине охотников.
– Хорошо, сеньор.
– Да смотри, никому ни слова об этом!
– Хорошо, сеньор.
– Если скажешь, отхлестаю плетью. Ступай!
Робладо в сопровождении мальчика спустился по лестнице, ему помогли сесть на лошадь, и он выехал из ворот крепости.
Отец Хоакин осушил еще стаканчик бордо, предложенный Вискаррой, затем вспомнил, что в миссии его ждет роскошный завтрак, и, распрощавшись с хозяином, отправился восвояси.
Вискарра остался на асотее один. Если бы кто-нибудь был там и наблюдал за ним, он заметил бы, что стоило Вискарре взглянуть в сторону Утеса загубленной девушки, как на лице его появлялось странное, тревожное выражение.
Глава LI
Робладо въехал в заросли; в нескольких шагах впереди его лошади рысцой бежал мальчик Эстебан. Около полумили Робладо ехал по проселочной дороге, которая вела из города к одному из проходов в скалах, затем свернул на узкую тропку, по которой, кроме охотников да пастухов, разыскивающих своих овец, почти никто не ходил и не ездил. Еще две-три мили пути, и он добрался до цели своего путешествия – жилища охотников, притулившегося у подножия утеса.
Это и в самом деле была жалкая хижина. Несколько стволов древовидной юкки, в изобилии растущей вокруг, заменяли столбы, они поддерживали односкатную крышу – вернее, навес, верхним краем примыкавший к утесу. Крыша была устлана жесткими листьями той же юкки, наваленными плотным слоем. Было там и что-то вроде двери, сделанной из досок, отщепленных от более толстых стволов юкки, и подвешенной на полосах буйволовой кожи. Окном служило отверстие со ставнем из того же материала, подобным же образом подвешенным. Стены были сплетены из виноградных лоз, вкривь и вкось скрепленных тонкими жердями и кое-как промазанных глиной. Хозяева старались тратить поменьше труда на постройку дома, поэтому четвертую стену заменяла гладкая поверхность отвесного утеса, и полоса копоти отметила на ней путь дыма, выходившего вместо трубы просто через отверстие в крыше. Дверь находилась сбоку и примыкала к утесу, окно же было вырезано в передней стене хижины, так что хозяева увидели бы всякого, кто вздумал бы прийти сюда по тропе. Только случалось это редко: свирепые охотники почти ни с кем не водили знакомства, и жилище их было в стороне от проезжей дороги. С одной стороны ее загораживали скалы, с другой скрывали еще и густые заросли.
За домом виднелся небольшой загон, кое-как сложенный из камней. Там стояли три тощих, облезлых мула и две такие же жалкие лошади. К коралю примыкало поле, вернее – то, что когда-то было полем; теперь, запущенное, заброшенное, оно поросло травой и сорняками. Впрочем, кое-где можно было обнаружить следы человеческого труда: местами в беспорядке торчали неухоженные кустики маиса, а между ними тянулись усики дынь и тыкв. Сразу видно было, что люди, поселившиеся на этой земле, ей не хозяева.
У порога лежали пять или шесть собак, больше похожих на волков; на земле под нависшей скалой валялось несколько обтрепанных вьючных седел. Два старых, потертых, рваных седла для верховой езды торчали на горизонтальном шесте; на нем же висели уздечки, связки вяленого мяса и стручки красного перца.
