— Каждого в канцелярии учат владеть клинком? — Наконец решил заговорить Лич, растягивая удовольствие. — Или это отец натаскал?
— Он здесь не при чем, — Энида перестала атаковать, переходя в оборону. — Научиться работать с железяками гораздо проще, чем познать магию.
— Понимаю, — кивнул Лич и внезапно перестал атаковать. Он оперся о посох, и его глаза вновь вспыхнули, оглядывая чародейку. — Понимаю, что до Моравола еще нужно было добраться, а обычной девке, какой ты без сомнения была, сделать это практически невозможно.
— Ни черта ты не понимаешь! — Энида неожиданно отскочила на несколько шагов назад и метнула клинок в трущобного герцога. Лич сделал шаг в сторону, благоразумно избегая удара, а не принимая на посох, и замешкался, в очередной раз удивляясь реакции вспыльчивой чародейки.
Вот только пиромантка была спокойна. Ее удар был рассчитан вплоть до мгновения и все, что ей было нужно — чтобы противник промедлил хотя бы секунду. И эта секунда у нее появилась.
Не дожидаясь, пока Лич придет в себя, она побежала на него, прыгнула, сбила колдуна с ног и тут же ударила стрелами энергии прямо в иллюзорное лицо. Посох вылетел у него из рук, и трущобный герцог остался без своего оружия.
Чернокнижник схватил Эниду за шею и попробовал сбросить, но чародейка не позволила ему сделать это.
Она сложила ладони клином, и всепожирающая струя пламени ударила в лицо колдуна. Лич почувствовал, как его кости буквально растворяются, не в силах выдержать идущий от огня жар, и задергался, в надежде сбросить с себя чародейку. Он пытался использовать заклятия, но каждый раз ему не хватало сосредоточенности, чтобы сотворить то, что без проблем могло отбросить Эниду. Герцог пытался использовать что-то более мелкое, но смертельные для обычного человека заклятия бесславно гибли в ее защите. Гораздо более слабой, но лишенной такого недостатка, как бесполезность, если противник подберется достаточно близко.
И самое страшное то, что каждая попытка сбросить ее, отнимала у Лича много сил, а резерв стремительно истощался, не получая подпитки от посоха.
— Хватит! — Зарычал он и попытался дотянуться до артефакта, но внезапно ударившее заклинание отбросило оружие в сторону.
— Отлично сработано, — кивнул Цестиан своим магам и направился к Эниде. Следом за ним выдвинулись и наемники. — Госпожа фон Рейнор, хватит жечь мой дом! Разрушенное, конечно, можно заменить, но сегодняшний день и без вас принес лишние убытки.
— Чего? — от таких слов — от такой «благодарности» за спасение — Энида на мгновение впала в ступор, и заклятье тут же перестало действовать, чем не замедлил воспользоваться трущобный герцог. Ударив магией, он отбросил ее на метр в сторону и вскочил на ноги.
Выпрямившись во весь рост, он внимательно оглядел окруживших его наемников. Гвардия Элия сомкнула щиты и подошла к нему в упор. Рядом оказались даже маги, которым достаточно использовать пару заклятий, чтобы победить истощенного колдуна и как минимум взять его в плен.
Посох, что мог бы придать ему новых сил, оказался в ногах у Эниды, и чародейка, так же поднявшаяся с пола, наступила на него, не давая шанса вновь овладеть артефактом.
— Что ты такое? — Спросила Энида, оглядывающая Лича. Иллюзия растворилась вместе с костями и сейчас над опаленным балахоном светились красными углями подобие глаз.
— То, что называет себя Трущобным Герцогом. — С каждым мгновением Элий выглядел все более живым и уверенным. Он вышел вперед и сложил руки на груди. — Тенебрисы уже давно знают о нем, но до этого момента Лич был безобиден. Старая сказка, весьма полезная для того, чтобы не беспокоиться о трущобах.
— Лич? — Энида усмехнулась, глядя на стоявшее перед ней существо. — Это же миф — не более.
Элий улыбнулся.
— Как и Трущобный Герцог, но все же вот он — перед вами. Впрочем, официальная позиция Моравола такова, что этим именем принято называть любого мертвеца, у которого есть хотя бы капля мозгов и якорь для души. — Он повернулся к главе наемников. — Сделай так, чтобы эта тварь меня больше не побеспокоила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Маг кивнул и приказал двум оставшимся чародеям разобраться с Личем. Они направили в его сторону руки, и в следующее мгновение в колдуна устремилось сразу несколько заклятий. Энида отскочила в сторону, спасаясь от «дружественного» огня. И поняла, что это было ошибкой. Посох, до этого прижатый к полу, взметнулся вверх и оказался в руках Герцога.
Это произошло буквально за мгновение и к тому моменту, как заклятия настигли Лича, он уже был готов встретить их. Череп довольно заурчал, когда позвоночник жезла поглотил враждебную магию, и глаза-угли ярко вспыхнули красным.
Энида отступила на шаг назад, наемники вновь закрылись щитами, готовясь принять удар, маги стали плести защитные заклятья перед своим хозяином, и лишь один Элий оставался непоколебим. Они с герцогом пристально смотрели друг на друга, словно пытались выиграть в гляделки, но это продолжалось всего лишь несколько секунд. Пока не раздался звон часовой башни, который проникал даже сквозь толстые стены резиденции торговца.
Как только это произошло, Лич указал посохом на торговца и произнес:
— Тебе и выродку Рейнора очень повезло, что у меня не остается на вас времени. Герцог все еще ждет наш «подарок» к празднику.
Последние слова он договаривал уже повернувшись к Элию спиной. Взмахнув рукой, он вернул на место иллюзию старика и направился к выходу.
Энида попробовала последовать за ним, но Цестиан тут же остановил ее.
— Лич не твоя забота, — сказал он, в спину чародейки, и, дождавшись, когда она остановится, добавил. — Им займутся другие люди, нам же стоит поговорить о другом… ты ведь пришла ко мне не за сказками о Трущобном Герцоге?
Моравол, Дворцовый Квартал, Дворец Тавискарона, 18:53
— Что… что это было? — Тяжело дыша спросил Андриан, когда им удалось выбраться из дворца. Только тогда чародеи перестали ощущать темное влияние артефакта.
Они выбежали во двор резиденции и смотрели на огромный разлом в стене, через который один за другим выбирались потрепанные чародеи. Кто-то из них оставался разбирать завалы, вытаскивая трупы, но таких было меньшинство. Большая же часть либо решила убраться подальше, либо просто отдыхала во дворе и в саду, собираясь с силами для того, чтобы найти Тавискарона и всех остальных, кто виновен в случившейся бойне.
Элайна взяла Андриана под руку и повела в сад. Мильва и Оттон, несмотря на то что хотели оказаться как можно дальше от дворцового квартала и больше никогда не вспоминать о нем, решили проследовать за ними. Геомантка все так же покоилась у него на руках, однако одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — девушка уже вполне может передвигаться сама.
Впрочем, Оттон был доволен своей ношей и не спешил отпускать подругу.
— Это было то, с чем тебе и остальным людям лучше никогда не иметь дел, — произнесла чародейка, замедляя шаг. Она провела Андриана в сокрытую в тени беседку и села так, чтобы можно было без проблем увидеть главные часы Моравола. С каждым мгновением времени до выступления Августина оставалось все меньше, однако Элайна все же решилась потратить несколько минут на драгоценный отдых.
Андриан сел возле нее, вытянул ноги и сложил руки за головой. Он также посмотрел на часы, которые через мгновение закрыла широкая фигура Оттона, и, словно ни к кому не обращаясь, произнес:
— Что дальше?
— Отдохнем? — Элайна пожала плечами. — В последнее время я слишком часто сталкиваюсь с демонами, и все чаще наши встречи стали истощать меня.
— Этот был не единственным? — Спросил Оттон, усаживая Мильву на соседнюю скамейку. Он требовательно посмотрел на Элайну. — Ты пришла сюда ради демона? Ты знала, что он будет здесь? И сколько еще этих чудовищ ходит по Мораволу?
— Он единственный, о ком я знаю, — голос Элайны был абсолютно спокоен и, казалось, ее совершенно не задел тон полутролля, за который, без сомнения, другие чародеи ее ранга уже стерли бы адепта в порошок. — Из демонов. А чудовищ в Мораволе много. Достаточно спуститься под землю или пройтись по улице ночью.
