бреге простертое стадо
395 Видят с печалью они, и с устами кровавыми зверя —
Опустошителя зрят, с окровавленной длинною шерстью.
Руки тогда протянув к побережью открытого моря,
Начал Пелей умолять Псамафу482 лазурную, чтобы,
Гнев позабыв, на помощь пришла. Но мольбы Эакида
500 Тронуть ее не могли. За супруга взмолилась Фетида
И получила ему отпущенье. Из бойни отозван,
Все же упорствует волк, разъярившись от сладости крови.
Но между тем как повис он на шее растерзанной телки,
В мрамор был сам обращен; все тело осталось, как было,
505 Кроме окраски его; цвет камня напоминает,
Что уж теперь он не волк, что его опасаться не должно.
В этой, однако, земле беглецу оставаться Пелею
Рок не позволил. Пришел к Магнетам изгнанник и там лишь
От преступления был гемонийцем очищен Акастом.
510 Чудом с братом своим и вторично свершившимся чудом
В сердце смущен и встревожен Кеик и готовится, с целью
Божьи вещанья узнать — утешенье всегдашнее смертных, —
В Клар к Аполлону идти. Форбант в то время безбожный
С шайкой флегийцев пути заступал к святыням дельфийским.483
515 И о решенье тебя, Алкиона вернейшая, нежный
Предупреждает супруг. Но ее, лишь об этом узнала,
Холод пронзил до костей. Лицо ее стало бледнее
Бледного букса, и слез струи увлажнили ей щеки.
Трижды хотела сказать, и трижды струилися слезы.
520 И, прерывая свои задушевные жалобы всхлипом,
Молвит: «Какую вину допустила я, милый, что мыслью
Ты отвратился? Куда твоя прежняя делась забота?
Ныне ты можешь уйти, Алкиону спокойно покинув,
Люб тебе длительный путь, — я издали стала милее!
525 Лишь бы по суше ты шел, — печалиться буду я так же, —
Страха не будет зато; тосковать мне тогда без боязни:
Сердце страшит мне вода, унылое зрелище моря.
На побережье на днях я разбитые видела доски;
И на холмах погребальных, без тел, — имена прочитала.
530 Да не обманет души уверенность ложная, друг мой,
Что Гиппотад484 тебе тесть, который могучие ветры
Держит в темнице и зыбь по желанью смиряет морскую.
Если он выпустит их и они овладеют зыбями,
Им не запретно ничто, перед ними земля беззащитна
535 Вся, беззащитны моря; они гонят и по небу тучи,
И вытряхают огонь багряный, сшибаясь жестоко.
Знала я их хорошо, да, знала; я маленькой часто
Видела их у отца и тем более знаю опасность.
Если решенье твое никакими нельзя уж мольбами,
540 Милый супруг, изменить и отправишься ты непременно, —
В путь возьми и меня. Всему мы подвергнемся вместе.
Не устрашусь я ничем, все сама испытаю. Снесем мы
Вместе что ни случись и по морю вместе помчимся!» —
Молвит Эолова дочь. Словами ее и слезами
545 Тронут был звездный супруг. Он не меньше любовью пылает,
Но путешествия все ж отложить не желает морского
И, чтоб опасности с ним Алкиона делила, — не хочет.
Много он ей говорил в утешение робкому сердцу, —
Тщетно: ничем убедить не может ее. Добавляет
550 Ей в облегчение так, — лишь этим склонил он супругу:
«Длительно всякое мне промедленье; тебе обещаю
Отчим огнем, я вернусь — коль будет судеб изволенье —
Раньше, чем дважды луна успеет достичь полнолунья».
При обещанье таком на возврат в ней возникла надежда.
555 Тотчас велит он сосновый корабль из гавани вывесть,
В море спустить и его оборудовать всем снаряженьем.
И, увидавши корабль, как будто в грядущем читая,
В ужас пришла Алкиона, и слез заструились потоки.
Мужа она обняла и устами печальными, в горе,
560 Молвит «прости» наконец и, промолвив, без чувств упадает.
Но уж торопит Кеик, и юноши, сдвоенным рядом,
К груди могучей уже придвигают гребущие весла,
Ровными волны они разрезают ударами. Очи
Влажные тут подняла Алкиона и видит супруга,
565 Как он на гнутой корме стоит и машет рукою.
Знакам его отвечает она. Земля отступает
Дальше; скоро и лиц различить уже очи не в силах;
Все ж, пока можно, следит она взором за судном бегущим;
А как уже и корабль не могла в отдалении видеть,
570 Стала на парус смотреть, высоко трепетавший на мачте.
А как и парус исчез, ушла, опечалена, в спальню
И на пустую постель прилегла; вновь вызваны слезы
Ложем и местом; ей все говорит об утраченном друге!
Вышли из порта они. Дуновенье гребцов заменило.
575 Боком уже мореход обращает висящие весла;
Реи на самом верху помещает он мачт и полотна
Все наставляет и в них принимает поднявшийся ветер.
Вот полдороги уже — но, конечно, не больше — по водам
Судно проплыло, и был еще берег противный далёко, —
580 Вдруг перед ночью белеть набухавшими волнами море
Начало, сразу сильней стал дуть неожиданный ветер.
«Верхние реи снимать! живей! — восклицает в тревоге
Кормчий. — Эй! Привязать полотнища к мачтам, не медлить!»
Так он велит, — но мешает уже налетевшая буря.
585 Голоса слышать уже не дают грохотанием волны;
Сами спешат моряки тем не менее вытащить весла;
Те — укрепляют борты, паруса отнимают у ветра;
Черпает влагу иной, льет воду же в воду морскую;
Этот схватился за снасть; пока действуют так без приказа,
590 Грозная буря растет; отовсюду жестокие ветры
В битву идут и крутят зыбей возмущенные глуби.
Кормчий в ужасе сам, признается себе, что не знает,
Как поступить, что ему запрещать, что приказывать должно, —
Тяжесть беды такова, настолько сильнее искусства!
595 Вправду, и крик моряков раздается, и весел скрипенье,
Воды набегом воды угрожают, и небо громами —
Волн громады встают с небесами как будто бы вровень,
Море и брызгами волн окропляет нашедшие тучи;
То поднимая со дна золотистый песок, принимает
500 Краску его, то черней становится стиксовой влаги;
То простирается вдруг и шумящею пеной белеет.
Вслед переменам его и трахинское485 мечется судно:
То высоко вознесясь, как будто бы с горной вершины
Смотрит оно на долины внизу и на глубь Ахеронта486,
505 То, как обстанут корабль опустившийся волны крутые,
Будто на небо вверх из аидовой смотрит пучины.
Борт, то и дело волной ударяем, грохочет ужасно, —
Он не слабее гремит, чем железный таран иль баллиста,
Чей потрясает удар крепостную уставшую стену;
510 Или чем дикие львы, что бегут, на ходу удвояя
Силы, грудью вперед, навстречу протянутым копьям.
Так устремлялась вода под порывом восставшего ветра
И подступала к снастям, и намного уж их превышала.
Клинья расшатаны; вот, воскового лишившись покрова,
515 Щели зияют, пути открывая
